– И что же привело вас в такую не-рань ко мне на лужайку, мой драгоценный? – язвительно протянул целитель, украдкой расправляя в пальцах очередной золотой пульсар.

Ну нет, добровольно Райс на это не пойдет! Вчерашнего «массажа» от рыжей беглянки за глаза хватило.

– Одна квахарка ночью вывалилась в наше болото… – безотрывно следя за длинными пальцами Альвара, пробормотал магистр. И, едва они прищелкнули, увернулся от сброшенного плетения влево.

– На болотах водятся исключительно крикетки, – едко процедил Граймс, озираясь по сторонам. – А квахаркам место на насестах анжарских ферм, разве не так? Давайте еще разок, Кейр. Так кто вывалился?

– Девица полуголая в кружевном сраме. Иномирянка, – отмахнулся Райс и отступил на шаг назад. Подальше от настырных пальцев, выводящих новую ажурную вязь целительных рун.

Внутри дома привиделось шевеление, и магистр бросил быстрый взгляд на лестницу. Секунды хватило, чтобы приметить две в ужасе отпрыгнувшие коленки. И пучок знакомых русых «квахаров», скрывшийся за дверью спальни.

В гудящую голову стали закрадываться самые безрадостные мысли. Что, если ритуал бездарей-природников, призывающий чувства, все-таки удался?

Иных причин для «квахаров», прячущихся в спальне Граймса, Райс не находил. Лохматая голова могла принадлежать только Эльзе Хендрик, но они с Альваром на дух друг друга не переносят… Поправка: еще вчера не переносили. И Хитанская «любовь» Алиссы заявилась ночью в палату совершенно некстати…

Но Кейр, слава гхаррам, никакой внезапной тяги к мисс Донован не ощущал. Хоть та и перешла нынешним утром все границы приличий, в открытую заявив о своем интересе. Весьма неуместном в его случае. Да и не покидало зудящее предчувствие, что студенты в пентаграмме что-то напутали.

– Полагаю, портал не был спонтанным, – запястье под опущенным рукавом неприятно зудело, напоминая об истинной причине визита к негостеприимному доку.

– Полагаете? Слушаю внимательно, – скрипуче выдал тот, морщась в высшей степени недружелюбно. – Вам комфортно на лужайке?

– С гостеприимством у нас с вами одинаковые проблемы, – отмахнулся магистр.

– Вы уже догадались о причинах моей бестактности. Так что вас беспокоит?

– Мои бездари проводили на тех болотах ритуал. Виззарийский, древний. По, гхарр их задери, наитию! – Райс протоптал аккуратную дорожку перед порогом и, вздохнув, пояснил: – Любовная магия, призыв чувств. Ничего умнее им в голову в ночь даров не пришло, естественно…

– Естественно, – согласился целитель. – И?

– В пентаграмме лежало преподавательское барахло, – мрачно пробубнил, засучивая черный рукав. – Часы, заколки, гребни… Мои смертники задумали шутку. Но сегодня утром стало решительно не до смеха.

– Да ну? А то вы у нас обычно весельчак, каких поискать, – едко рассмеялся целитель.

– Час назад я посадил выпавшую из портала девицу в вояжер до Хитаны. И, представьте себе, вдруг понял, что не могу ее отпустить!

– Как романтично, – профыркал Граймс, выбираясь на газон и запирая дверь. Раздраженно отмахнулся от прилипчивых розовых лепестков.

– Нет, Альвар. Вы не поняли, никакой романтики. Действительно не могу! – рыкнул на рассеянного целителя. – Помру, если отпущу девчонку. Сразу это понял.

– Как поняли, если не секрет?

Усталый взгляд так и просил кулака. Но Райс уже «намахался» на полжизни вперед, хватит.

– Да примерно так, – он резко отдернул рубашку до локтя и продемонстрировал изрезанную серебряными завитками кожу. – Когда помирать стал у гхарровых ворот, вот так сразу и понял!

– А, да… так до всякого дойдет, – покивал Граймс задумчиво. – Даже до сухаря вроде вас. Но раз вы живы и, несмотря на некоторую помятость и зеленоватый оттенок, вполне функционируете… Пойдемте смотреть на вашу находку?

– Это не находка, – проворчал Кейр и нервно махнул в сторону полигона.

На травке перед защитным экраном лежала светловолосая девица в розовом шелке. И не шевелилась. Она что, вот именно сейчас решила поспать?

Райс опасно пошатнулся, запнулся о камень. Уже практически смирившись с неминуемым падением носом в траву, вдруг ощутил на своем локте твердую руку Граймса.

– Аккуратнее, Кейр. Обопритесь на меня и не спешите. Судя по полной обездвиженности, ваша находка за эти несколько минут никуда не потеряется, – ворчливо предложил док, и Райс с тяжелым вздохом воспользовался его помощью.

Последствия отката должны были к утру исчезнуть. Но то, что творилось сейчас с ним – более чем крепким магом, – не выдерживало никакой критики! Словно клей внутри иссох, и Кейр стремительно разваливался на составные части. А ведь ему всего тридцать семь…

– Так, осторожнее, присядьте, – запыхавшись от тяжелой ноши, предложил Альвар и опустил магистра на влажную землю.

Брюки от росы мгновенно намокли, но им, видит Тьма, не привыкать. Райс осоловело сунул руки в сырую траву и умыл лицо. Отряхнулся, пытаясь взбодриться. Почесал сгиб локтя, опоясанный серебром татуировки.

«Змейка» ползла все выше, спиралью перебираясь с предплечья на плечо. Длинная, тонкая, словно кожура, снятая в один прием с анжарского альта-цитрона.

– Какого гхарра, док? – поймал целителя в мутноватый фокус.

– Дрянной артефакт вам попался, Кейр, – сглотнул Граймс, уходя от взгляда. – Поднимайтесь и пойдемте. Как доползем до вашей болотной находки, станет полегче.

– Да ну?! – хмыкнул магистр, которому от соседства голубоглазой кружевной проблемы только хуже делалось.

Полночи ерзал в кресле, посматривая украдкой, как светлые волны волос застилают его темную подушку. Намеренно с утра притащил ей платье раздражающего розового оттенка, чтобы глаза глядели в другую сторону.

Но нет, ни гхарра не помогло. Воспоминания о кружевной «диагностике» в чулане так и не выветрились.

– Надо бы еще ритуал откатить, – бубнил Райс, тяжело переставляя ноги. – Правда, я не успел понять, с чем мои бездари допустили ошибку…

– Давайте решать проблемы по порядку, – закатил глаза Граймс, сваливая магистра на траву перед полигоном.

Пальцев коснулась розовая шелковистая ткань. Повернув голову, Райс нашел взглядом бледное личико хавранки. Она валялась на земле совершенно без чувств, тоже по локоть увитая серебряной змейкой.

– Так я и думал, – сосредоточенно пыхтел док, осматривая девицу. – Ну что же вы ее бросили тут? Так надолго одну оставили! Почему с собой не взяли?

– Альвар…

– Всему-то вас учить надо, сир Райс! – покачал головой с осуждением. – Теперь давайте, спасайте, пока она другим путем в изначальный мир не вернулась. Нежелательным.

– Тут вы целитель, Граймс, – напомнил, озадаченно приподнимаясь на локтях.

– А моя магия тут не работает, драгоценный! – ехидно прикрякнул док. – Давайте, давайте… Погладьте, потрогайте, пощупайте. Можете поцеловать, пока не очнулась. Я никому не расскажу.

– Альвар, я и без ваших шуток не в духе, – Райс засучил и второй рукав, на случай вероятной драки.

– Виззарийские привязки – они такие… На тепло откликаются, – пожал плечами док и с совершенно невозмутимым видом уселся напротив. И демонстративно отставил чемоданчик в сторону.

– Вас гхарр копытом стукнул, Граймс?

– Я этим утром совершенно стукнутый, что есть то есть… – согласился тот. – Существует вероятность, что вы оба весьма неудачно схватились за брачный артефакт. Судя по мудреной вязи на вашей коже, это виззарийская привязка.

Райс резко сел. До варховых звезд в глазах.

Не слишком ли много в его жизни появилось виззарийского? И, до кучи, хавранского кружевного?

– Какой, к гхаррам, брачный…

– Вы ничего странного не держали в руках в последнее время? – перебил док, насмешливо хлопая глазами. Издевался.

– Квахарку эту держал! – фыркнул Райс, осторожно оправляя розовый рукав на тонкой белой руке. И едва касаясь пальцем кожи. Разрядов, бивших в ладонь, пытался не замечать. – За ее… эту, – потер лицо, изгоняя из головы кружевное видение, – за руку.