Обхватываю правый своим ртом, немного сдавливаю зубами, вырвав у Агаты первый стон, больше похожий на неуверенный писк.

На футболке остается мокрое пятно, когда я перехожу ко второму.

Рассматриваю свои творения, начинаю медленно задирать ткань, открывая сначала вид на плоский животик и выступающие тазобедренные косточки.

— Так лучше, малышка? — продолжаю забавляться пальцами с ее сосками, Агата почти не дышит.

Положила руки мне на живот и не двигается. Удивленно смотрит мне в глаза, ротик приоткрыт. Такая милая в своей этой нелепой застенчивости.

Ощущение, что до меня у нее вообще никого не было. Как с девственницей все.

— Давай-ка это с тебя снимем, — тащу футболку совсем вверх.

Агата прикрывает руками обнаженную грудь, но ее маленьких ладоней недостаточно. Здесь больше мои широкие подходят.

— Убери руки, чудо. Хочу посмотреть на твои сиськи, — я намеренно выбираю именно это слово, наблюдая за тем, как румянец на ее щеках расползается.

— Выпусти меня, — хнычет, когда я надавливаю ладонью на поясницу, заставив Агату прогнуться.

Теперь розовые тугие сосочки прямо возле моих губ. Я щелкаю языком по одному из них, посасываю и обвожу языком розовую вершинку.

— Так я тебя и не держу, — убираю руки, демонстративно верчу ладонями перед глазами Агаты.

Она тут же соскакивает с моих колен, валится на диван попкой и шарит сзади рукой в поисках футболки.

У меня был план оказаться сверху, и я его осуществляю. Наваливаюсь на нее, тут же прижимаю руки над головой и цокаю, пожалев о том, что все-таки снял с нее наручники и теперь до них не дотянуться.

Яйца выкручивает, когда я сдавливаю сосок между подушечками пальцев и Агата с громким выдохом выгибается. Ее ножки расходятся в стороны, и я тут же вклиниваюсь между.

— Насколько твои трусики сейчас мокрые, куколка? — тяну мочку зубами, свободной рукой скольжу по ее талии, пересчитывая ребра, и щелкаю пуговицей на ее джинсах. Дальше дело за молнией.

— Нет… — Агата крутит головой, пытается сдвинуть колени.

— Поиграем в недотрогу? У меня так стоит, что прямо сейчас я взял бы тебя даже силой, — я чувствую, как она реагирует на мой голос и всю эту пошлую хрень.

Ее тело бьет крупная дрожь, Агата отчаянно закусывает нижнюю губу, чтобы не застонать, но несколько всхлипов все равно прорываются сквозь ее упрямство.

Я забираюсь рукой в насквозь промокшие трусики, хоть выжимай их, и сразу же нахожу горошину клитора в чувствительных нежных лепестках. Начинаю стимулировать его пальцами, размазываю влагу вокруг, играя со складочками.

Отпускаю все-таки ее руки на свой страх риск, опираюсь на свое предплечье, чтобы совсем не раздавить Агату.

— Поиграй со своими сиськами, малышка. Сожми соски, — пьяно выдыхаю в ее губы.

— Я-ян… — ее неслабо подкидывает вверх, когда я скольжу всего одним пальцем внутрь.

— Давай, детка. Будь послушной девочкой и порадуй папочку, — я усмехаюсь, наблюдая за ее метаниями.

Моя горячая преподша сдается почти сразу. Сжимает ладонями мягкие полушария, сводит их вместе, уже не стесняясь рвущихся наружу стонов.

Агата извивается, двигая бедрами мне навстречу, и оттягивает соски прямо под моим одичалым взглядом. Я не выдерживаю и накрываю ее грудь ртом, сильно втягиваю сосок, оставляю укус на нижней половинке груди.

Мои пальцы в ней. Сильно, быстро и грубо. Я трахаю ее сразу двумя, иногда замираю, чтобы развести их внутри. Надавливаю на внутренние бархатные стеночки.

Агата продолжает хаотично сжимать ладонями аппетитные сиськи, закрывает глаза и попискивает каждый раз, когда я дотрагиваюсь языком до сосков.

Возвращаюсь к ее губам, захватываю ее теплый рот бешеным поцелуем, резко вгоняю снизу уже три пальца, не забывая поглаживать круговыми движениями пульсирующий клитор.

Она выбрасывает бедра вверх, стонет теперь уже громко между поцелуями, не выдержав и начав расписывать коготками мою спину.

Нереально обжигающая малышка.

Такая страстная, но в то же время нежная и мягкая, когда это нужно.

Агата кончает с громкими стонами на распухших губах, бьется в моих руках, запрокидывает голову. У нее вся кожа в мурашках, глаза крепко зажмурены.

Ее руки соскальзывают на диван, в мышцах совершенно не осталось сил после оргазма. Я даю ей время прийти в себя, глажу взмокшее тело по всем местам, легко покусываю открытую шею.

Возвращаясь ко мне, Агата начинает смущаться с новой силой. Опять пытается оттолкнуть меня, глаза мечутся по сторонам.

— Спокойнее, Агата Юрьевна. Ничего криминального не произошло, — я быстро целую ее в нос, хотя у самого от стояка уже в ушах шумит.

Я представляю Агату на коленях передо мной и ляпаю первое, что приходит в голову:

— Отсосешь мне, малыш?

Ян

Первую пару я прогуливаю, просто потому что шлепаю рукой по телефону и полностью отключаю будильник, вместо того чтобы переставить его на десять минут.

Вторую у нас ведет Агата, и это охрененный стимул успеть вовремя.

Когда я заваливаюсь в аудиторию, Мирон хлопает по столу, приглашая меня упасть рядом. Мне требуется гораздо больше времени, чтобы добраться до него.

— Это тебя наша цыпочка так укатала? — он вопросительно вскидывает бровь, наблюдая за тем, как я со скоростью обкуренной черепахи опускаюсь на стул.

У меня, сука, синяк на члене.

Я ночью прикладывал лед, но нихера это не помогло. Сегодня даже пришлось более свободные джинсы искать, потому что мой дружок еще и распух в придачу.

Эта стерва меня укусила.

Притворилась, будто реально собирается сделать мне минет. Смотрела соблазнительно из-под своих ресничек, полезла мне между ног, опустившись на колени. Руками трогала, а сама, наверное, в этот момент прикидывала, как бы посильнее сжать зубы.

— Захлопнись, Верт. Не до тебя, — я опускаюсь на стул, съезжаю немного для собственного удобства. Ощущения при этом вообще не из приятных.

— Не, а реально? Че случилось-то?

Молчанием ясно даю понять, что продолжать не намерен.

Жду, когда придет Агата.

Она вчера сама перепугалась, когда выкинула это. Отшатнулась сразу, когда я заорал что-то на нецензурном, прикрылась руками. Малышка начала извинения лепетать быстрее, чем я в себя пришел.

Вот сколько у меня баб было, а ни одна ни разу такое не выкидывала. Да уж лучше бы по роже снова съездила, если так не терпелось.

— Доброе утро, Агата Юрьевна, — одновременно с приветствием Верт пихает меня под ребра.

Отрываюсь от телефона, поднимаю взгляд на нашу училку. Она тут же смущается. Только головой кивает и сразу отворачивается. Красные щеки пытается прикрыть волосами.

Из моей квартиры Агата предпочла быстро смыться, а я как-то не особо был в состоянии ее догонять. С балкона наблюдал, как она садится в такси, а через пятнадцать минут просто нормально спросил, дома ли она.

Так и не ответила. Даже не прочитала сообщение.

— Предлагаю начать немного пораньше, чтобы потом у вас был перерыв побольше…

Агату все поддерживают, и ближайшие полтора часа я тону в ее голосе.

Что-то лениво записываю, но в основном смотрю на это нервозное чудо.

Она постоянно поправляет волосы, вертит в руках маркер. Запинается, когда ловит мой взгляд, но каждый раз умело выходит из ситуации.

Такая милая, что аж скулы сводит, потому что я все время улыбаюсь.

Ввиду понятных обстоятельств трахаться мне сейчас не хочется, а вот поцелуям мой бедный член точно помехой бы не стал.

Я бы заправил несколько прядей ей за ушко, провел бы губами по открытой шее. Потянул бы за небольшую сережку и тут же лизнул бы за мочкой.

Уверен, что Агата начала бы часто дышать. А если мои ладони окажутся на ее попке, то еще и стонать.

К концу она немного расслабляется, входит в привычный образ и запрыгивает на стол, закинув одну ножку на другую.