— Ты случаем не спросил его, почему он бродит по городу в такой час?

— Да. Он сказал, что ему не спится после смерти Арагона. В тот день проводился ритуал милосердия, — неохотно ответил Нагир.

Немного правды для разнообразия порадовало Корта.

— Что скажешь в своё оправдание, Корт? То что говорит Нагир, правда?

— Да, это правда. Арагон был мне… другом. Больше того, мы вместе находились в Зале Свитков, когда рухнул свод, но ему повезло меньше, чем мне. Я плохо спал после того происшествия и той ночью тоже не мог уснуть. Я пошёл в горы, где провёл всю ночь, а вернулся только под утро. В одном из коридоров я встретил Нагира. Мы немного поговорили, и я отправился домой.

Что касается оправданий, — я не считаю нужным оправдываться, потому как не вижу оснований для обвинения. Да, я был недалеко от дома Нераса, так же как и Нагир, как и десятки других атлургов в своих домах. У меня не было с Нерасом вражды, и я никогда не желал ему зла. У меня не было причин убивать его, и я глубоко соболезную его семье в их утрате. Уверен, Руг справедливо рассудит его деяния, и он займёт достойное место в посмертных песках.

Произнося эту речь, Корт бросил быстрый взгляд на Леду. Она стояла рядом с Уги и держала атлурга под руку. Корт видел, как побелели её пальцы, сомкнувшиеся на рукаве его рубашки. Девушка быстро кивнула Корту, одарив бледной улыбкой. Корт отвёл взгляд.

Атлурги, стоящие в первом ряду, всего в нескольких шагах от Корта, заволновались. Корт не хотел этого делать, но всё же взглянул на них. В него упёрся злой, преисполненный ненависти взгляд высокого стройного атлурга. Корт узнал его — это был старший брат Нераса, также входивший в окружение Гвирна.

С одной стороны от разгневанного, жаждавшего правосудия атлурга, стояла пожилая женщина с жидкими волосами, выбившимися из короткой косы, и красными заплаканными глазами. По другую сторону из-за его плеча выглядывала молодая девушка с землистым цветом лица и выцветшими глазами. Жена? Невеста? Сестра? Корт сразу понял, что все они родственники, так же как и ещё несколько атлургов — мужчин и женщин — сгрудившихся вокруг брата Нераса.

Их объединяли едва уловимые черты, присущие роду — широкие скулы и переносица, оттенок кожи. Но больше всего — глаза. И дело было не в цвете или разрезе. Дело было во взгляде, исполненном горя от недавно пережитой потери и ненависти по отношению к тому, кто мог быть причастен к убийству их родича. Нет, не мог быть причастен, — точно причастен. Корт видел в их глазах уже вынесенный приговор. Скорбящая семья не будет разбираться в тонкостях. Они уже нашли виновного.

— Хорошие слова. Но не слова определяют человека, а его деяния. Той ночью у тебя были и мотив, и возможность убить Нераса. Он был моей правой рукой. Я советовался с ним во всех важных делах. Его смерть — сильный удар по мне, который может быть выгоден только моим соперникам. И если представить, что той ночью ты намеревался остаться незамеченным, а Нагира повстречал лишь по случайности, то всё сходится. Как по мне, так обвинение более чем достаточное!

— Это он! Он убил моего брата! — не выдержав, выкрикнул высокий атлург. — Признайте его вину, и я поквитаюсь с ним за смерть Нераса!

Ещё с десяток голосов начали вторить ему, обвиняя Корта и требуя правосудия для семьи убитого. Корт не смотрел на них. Он сосредоточенно рассматривал высокий проход в Зал Кутх. На миг он подумал, что не выдержит. Просто не сможет пройти через это ещё раз.

Ему захотелось убежать, как ребёнку. Просто спрятаться где-нибудь и забыть обо всём. Может, снова уйти скитаться по пустыне вместе с Утагиру. Возможно, его приняли бы в одном из подземных городов. Пусть не в самом ближайшем. Пусть находящемся на самом отшибе разветвлённого подземного мира атлургов. Там его никто бы не знал. Там он мог бы начать всё сначала.

Но Корт продолжал стоять на месте, крепко сжав руки в кулаки и снося словесные удары один за другим, ведь в нескольких шагах от него стояла Леда. И она смотрела на него.

— Скажи, Корт, есть ли ещё что-то или кто-то, что могло бы подтвердить твою невиновность? Может, твоя жена? — проговорил Гвирн, заметно повысив голос, чтобы перекрикнуть шум толпы.

Всё же он ещё не был Кангом и не произносил речь со священного помоста, а потому атлурги, не слишком церемонясь, перебивали его своими криками. Похоже, им уже надоело слушать рассуждения. Они жаждали крови.

— Моя жена спала. Никто не может подтвердить моих слов, — мрачно ответил Корт, заставляя свой голос прорываться сквозь нарастающий рёв атлургов.

— В таком случае Совет обсудит услышанное, после чего вынесет решение.

«Должно быть, это будет самый короткий совет в истории», — зло подумал Корт. «Ведь вы уже всё решили». Даже если несколько членов Совета и были на его стороне, этого недостаточно, чтобы перевесить голоса сторонников Гвирна и Ауслага, взятые вместе.

Гвирн отвернулся к членам Совета для обсуждения, когда Корт уловил странный диссонанс в шуме толпы. Он ещё не понял, что происходит, но его желудок болезненно сжался в ожидании очередной беды.

— Стойте, постойте! — наконец расслышал он негромкий голос, не способный пробиться через рёв беснующихся атлургов, требующих правосудия, а проще — смерти Корта.

С силой расталкивая высоких атлургов, не обращавших на неё никакого внимания, вперёд выбилась Юта. Она буквально вывалилась из-за плотно прижатых друг к другу тел. Её взгляд упёрся в Корта. Каштановые волосы были растрёпаны, а глаза — испуганы. Просторная кофта съехала на одно плечо. На щеках алел румянец, будто она с боем пробивала себе дорогу через весь Зал Кутх.

«Что… что происходит? Зачем она здесь?!»

Корт онемел, но, быстро придя в себя, замотал головой, давая Юте понять, чтобы уходила. Но девушка уже не смотрела на него. Она сделала шаг вперёд, протянув руку в сторону собравшихся мужчин.

— Постойте! Послушайте! — почти крикнула Юта чуть окрепшим голосом.

Первым обернулся Гвирн. В его глазах застыло искреннее удивление. Он потерял интерес к совещанию. Теперь всё его внимание было сосредоточено на девушке.

— Юта? Что ты здесь делаешь? — его голос звучал мягче, чем раньше, но по-прежнему властно.

— Я… я хочу кое-что сказать. Я свидетель! — Её голос зазвучал громко и уверенно.

Корт видел в её взгляде и движениях ту самую решимость, из-за которой она потеряла всё, что имела, и оказалась в пустыне. И теперь эта решимость привела её сюда, в этот зал.

— Ты свидетель? Что ты имеешь в виду? Свидетель чего? — Гвирн казался растерянным.

Корт видел, как ему хотелось замять внезапное появление девушки, но теперь и другие члены Совета начали с любопытством оборачиваться.

Как ни странно, но пристальное внимание большого количества людей не испугало Юту. Наоборот, она будто стала выше ростом, а её голос обрёл силу и твёрдость. Корт невольно залюбовался этой маленькой девушкой, такой смелой и непоколебимой, никогда не отступавшей от своих принципов.

— Ты спрашивал, есть ли у Корта какой-нибудь свидетель, чтобы подтвердить его слова, — Юта обращалась только к Гвирну, игнорируя присутствие всех остальных. И Корту показалось, что между этими двоими происходил ещё какой-то, незримый, диалог. — Так вот, я такой свидетель. Вы выслушаете меня?

— Конечно. Если ты и правда свидетель, мы выслушаем тебя. Говори. Ты что-то видела той ночью?

Теперь уже все глаза и лица были устремлены на Юту. Толпа немного поутихла, предвкушая что-то новенькое. Лицо девушки пылало, как кузнечный горн, но она не дрогнула.

— Дело не в том, что я видела, а в том, чего я не видела. А не видела я, чтобы Корт кого-то убивал той ночью. Он не убивал Нераса. Я знаю это так же твёрдо, как и то, что вы — члены городского Совета — собрались по чьему-то навету опорочить невиновного человека.

— Громкие слова ты говоришь, изгой! — крикнули от группы брата Нераса. — Но откуда тебе знать? Ты всего лишь месяц провела в Утегате и ещё ничего не понимаешь!