У Корта перехватило дыхание. Он словно погружался в ледяную воду. Всё тело сковало холодом.

Юта не испугалась гневного окрика. Она пылала, как праведное возмездие. Как дух справедливости, защищающий всех невинно осуждённых. Её плечи были гордо расправлены, а глаза блестели как два осколка слюды. Она всем корпусом развернулась в ту сторону, откуда послышался выкрик, и чётко проговорила:

— Может, я и недавно в Утегате, но я знаю, о чём говорю. Потому что ту ночь я провела в горах с Кортом. Затем мы вместе вернулись в город, и это было уже после часа Встречи Братьев. Что касается промежутка времени от Часа Змеи до Встречи Братьев, то всё это время я была с ним. Мы как раз спускались с гор.

Совет онемел. Гвирн казался самым растерянным из всех. Он открыл рот с таким видом, как будто хотел переспросить, не ослышался ли, но в итоге не проронил ни звука. Атлурги молчали, затаив дыхание. Дело, которое готово было завершиться кровавой расправой, рассыпалось на глазах.

У Корта внезапно обнаружилось алиби. Теперь никто не мог обвинить его в убийстве. Разве что в неверности жене. Но это только придавало словам Юты правдоподобия. Ведь это объясняло и то, почему Корт никому не рассказал, что был той ночью не один.

Корт видел по лицам атлургов, что точно такие же мысли пронеслись в головах всех и каждого из них. Он посмотрел на Леду умоляющим взглядом, одновременно извиняющимся и просящим не верить в то, что могло показаться очевидным. Но её лицо превратилось в маску, по которой ничего нельзя было прочесть.

Совет всё ещё хранил молчание, пытаясь осознать неожиданный поворот событий. Корт заметил, что на красивом высоком лбу Гвирна отчего-то выступили капельки пота. Гвирн молчал, и за него заговорил Ауслаг.

— Но можем ли мы верить её словам? — неожиданно обратился он к народу. — Она такой же изгой, как и Корт. Может, она просто хочет выгородить его!

Ауслаг выглядел раздражённым и злым, и Корт мог его понять. Ему чуть было не удалось избавиться от одного из сильнейших соперников. Но из-за какой-то девчонки, которая даже не являлась атлургом, всё готово было сорваться в последний момент.

— Я не лгу! — крикнула Юта, оскорблённая таким обращением. — У меня нет причин прикрывать его! Он мне не брат, не друг… не муж! С чего бы мне рисковать репутацией лгуньи ради чужого мне человека!

Щёки Юты пылали. Она старательно избегала взгляда Корта. Он ощутил внезапный неприятный укол от её слов. Так вот значит, что она думает: что он ей никто?! Зачем же тогда явилась сюда?

Конечно, она могла бы поступить иначе, понимай она все последствия своих заявлений. Глупая, она боится, что её сочтут лгуньей, если не поверят! Знала бы она, кем её сочтут, если решат, что она говорит правду!

Как ни крути — а из этой ситуации ей не выйти сухой. Лучше бы она вообще не приходила! Ну почему этой девчонке нужно всё запутать, смешать все карты, да ещё и устроить по этому поводу переполох на весь город?!

— Всем известно, что Корт спас тебя и притащил в Утегат! — не унимался Ауслаг. Ему никак не хотелось проигрывать, и вмешательство Юты его только злило. — А насчёт того, кто он тебе — это ещё предстоит выяснить! Так что если ты пытаешься прикрыть своего…

— То, что она говорит — правда, — высокий сильный голос Гвирна прорезал шум толпы, не дав Ауслагу закончить.

Тот с ненавистью уставился на Гвирна, но перебивать не стал. Корт заметил, что от растерянности Гвирна не осталось и следа — он снова стал лидером, сильным и умным предводителем атлургов. Вот только Корт никак не мог взять в толк, что он задумал.

— Тем вечером, после церемонии милосердия, я хотел найти Корта, чтобы поговорить, — продолжал Гвирн, и, словно убаюканная его глубоким вкрадчивым голосом, толпа атлургов притихла. — Утегат впервые за долгие годы остался без гурнаса, и я хотел обсудить эту ситуацию с Кортом. Но он отсутствовал на церемонии, и я не знал, где его искать. Тогда мне на помощь пришла Юталиэн.

Гвирн показал на неё атлургам, как будто пытаясь убедить в том, что она именно та девушка, о которой он говорит. Юта выглядела растерянной. Её кулаки были крепко сжаты. Она была готова к бою и так же, как и Корт, не могла поверить в то, что помощь пришла с такой неожиданной стороны. Похоже, она тоже не понимала, что происходит.

— Она сказала, что знает, где находится Корт. Более того, вызвалась привести его. Когда Юталиэн уходила, уже была ночь. Корт сказал нам, что был в горах. Должно быть, у девушки, не приспособленной к жизни в пустыне, ушло много времени, чтобы добраться туда. И ещё больше, чтобы уговорить Корта спуститься, — Гвирн улыбнулся, и по рядам атлургов прошёл приглушённый смешок, мигом разрядивший обстановку.

На секунду Корт позволил себе восхититься этим человеком. Он не знал, почему Гвирн делает это, спасая их с Ютой жизни и репутацию — но то, как он это делал, вызывало искренний восторг. Гвирн на каком-то подсознательном уровне всегда точно знал, что и когда надо сказать, чтобы расположить к себе людей. Без сомнения, он был прирождённым лидером, безупречно умевшим управляться с разъярёнными атлургами — талант, каким могли похвастаться единицы.

— Должно быть, все эти хождения заняли всю ночь. Вот почему они вернулись только утром. Таким образом, то, что говорит девушка — правда. Как и то, что рассказал Корт. Он не причастен к убийству Нераса, и я первый хочу принести ему свои извинения. — Гвирн обернулся к Корту, напряжённо застывшему в стороне. — Прости за этот навет и причинённые неудобства. Но мы должны были сделать всё, чтобы разобраться в том, кто убил Нераса. Я обещаю, что его убийство не останется безнаказанным. Я позабочусь об этом. Прошу Корта простить нас всех за излишнюю подозрительность. Ты действительно тот человек, которого мы все знаем — честный и благородный в своих помыслах и деяниях.

«Да! Корт невиновен! Это сразу было ясно!», — раздались выкрики, правда, довольно жидкие, с противоположной от семьи Нераса стороны.

— На сегодня Утегатол закончен. Есть ещё многое, в чём нам предстоит разобраться, а потому Совету и мне надо удалиться для работы. Прошу всех расходиться.

К тому времени, как Гвирн договорил, большинство атлургов уже потеряло интерес к происходящему. Ещё не выйдя из зала, они уже начали забывать, по какому поводу собирались. Таким уж был народ — вспыльчивым и скорым на расправу, но также быстро забывающим обо всём. Слишком сложная и опасная была у атлургов жизнь, чтобы обращать излишнее внимание на чужие жизни и судьбы.

По мере того, как толпа редела, возле помоста осталось всего несколько человек. Корт искал взглядом Юту, но она будто растворилась. Гвирн коротко переговорил с членами Совета. Бросая на Корта недружелюбные взгляды, они также покинули зал. Корт улучил момент, чтобы вырваться из крепких объятий соратников и подойти к Гвирну.

— Не знаю, что за игру ты ведёшь на этот раз, но я благодарен тебе за помощь, — сказал Корт, подойдя к мужчине.

Взгляд Гвирна оставался цепким и холодным.

— Не благодари, — спокойно ответил тот. — Я помогал вовсе не тебе, а Юте. Но, так или иначе, на то была воля богов, чтобы всё разрешилось именно так. А раз всё вернулось на круги своя, то я хочу уточнить, что с моей стороны ничего не изменилось. У нас всё ещё перемирие?

Корт подавил внезапное сильное желание закончить эти игры и открыто объявить Гвирну войну. Но это было бы не лучшим решением для Утегата и его жителей, так что он просто кивнул.

Корт и Гвирн разошлись каждый в свою сторону. Уже направляясь на выход, Корт обернулся и увидел Юту. Она стояла рядом с Гвирном. Оба улыбались и выглядели так, словно были довольно близки. С непонятным раздражением Корт наблюдал, как они поговорили. После чего, чуть приобняв за плечи, Гвирн вывел Юту из зала.

***

Корт долго не мог сперва успокоить, а затем выпроводить разгневанных атлургов из своего дома. Они заполонили небольшую кухоньку, как муравьи, сбежавшиеся на кусок сахара. Корт с трудом мог протиснуться в собственную спальню.