— Найдете — будет ваш, — вздохнул ван Мелли, зная, что никому уже не отыскать в его доме ни грамма этого зелья. Все тайники были пусты. Героин ушел в Америку, оставив на счете ван Мелли еще одну кругленькую сумму в твердой валюте.

Хозяин виллы и следователь поднялись в оранжерею, затем проследовали в холл, больше походивший на музей. Ван Мелли был надменно спокоен.

— Может быть, кофе с коньяком, следователь?

— Нет. Благодарю. Еще один вопрос. Вы не могли бы объяснить, откуда взялись отпечатки пальцев Джона Ли на рукоятке пистолета, принадлежавшего корпусному генералу Антонио Анца?

— Это мне абсолютно неизвестно.

— До свиданья, синьор Мелли. Я думаю, что наша сегодняшняя встреча не последняя.

— До свиданья, следователь. Я буду рад вас видеть в любое время дня и ночи.

…Минут через десять после отъезда Мольтони коммендаторе Филиппо ван Мелли позвонил по телефону из своей спальни.

— Полковник? Вы должны немедленно прибыть ко мне на виллу. Немедленно. Вас встретит Нгуен и проводит ко мне.

…Заместитель шефа римской криминальной полиции полковник Гуидо Росси стоял навытяжку перед Филиппо ван Мелли.

— Полковник, игра подошла к концу. Мы стоим перед возможностью провала. Ваш друг Мольтони взял след. Нам необходимо его немедленно обезвредить, чтобы спасти репутацию ложи.

— Магистр, я делал все, что приказывала ложа. Всю информацию, которую вы поручали доводить до его сведения, я доводил. Он мне верит, как себе. По вашему указанию я подсунул ему Альдо Тизеи, чтобы заинтересовать террористами. Но убить Мольтони — нет, это невозможно.

— Ложа благодарит вас, Росси, за все, что сделано для нее. Доводя до сведения Мольтони правдивую и конфиденциальную информацию, мы имели в виду узнать степень его решимости бороться или, наоборот, сотрудничать с нами. Мольтони оказался решительней и опасней, чем мы думали. Но не бойтесь, никто не даст приказа убить его. Зачем? Мы будем действовать иначе. Напомните, Росси, как зовут ту девушку, ну журналистку, с которой он находился в интимной связи?

— Кристина Монтаньяни. Но это невозможно!

— Для ложи все возможно. Слушайте внимательно. Завтра вы привезете все данные, касающиеся ее местонахождения, распорядка дня и маршрутов. Послезавтра она будет убита. Я сообщу, куда и в какой час наш человек привезет труп. Вы должны направить в этот район оперативную группу полицейских, которые случайно, естественно, обнаружат эту… да, Кристину. Заботу об утешении друга и похоронах возьмете на себя. Денег не жалейте. Все!

— Помилуйте, магистр!

— Все!! Все, мой брат, наш брат. Ведь вы же хотите стать генералом?

Гуидо Росси молча повернулся на каблуках и вышел, сопровождаемый Нгуеном ван Тао. Через несколько минут слуга вернулся, подошел к хозяину, низко поклонился. Филиппо ван Мелли внимательно посмотрел на него.

— Ты все слышал, Нгуен?

— Да, хозяина, конесно.

— Ты ликвидируешь эту женщину и получишь еще три тысячи долларов. Ты выполнишь это мое последнее поручение, и я отпущу тебя в Сеул на целый месяц, чтобы ты пошлялся по ночным кабакам… А потом опять вернешься ко мне. Тебе нравится у меня?

— Да, хозяина. Оченно нлавится…

— Мне нужна кровь этой женщины, а то мои тюльпаны голодают. Сделаешь все, как с Джоном. И чтобы никаких следов…

— Марио, Марио…

— Ты что, Гуидо, так поздно звонишь? Почему ты плачешь?

— Кристина…

— Что Кристина, что?! Говори скорей, что?!!

— Ее нашли…

— Мертвой. Она была задушена. У нее взяли кровь.

— Откуда ты знаешь?!

— Я догадываюсь. Где она?

— В морге. Ее нашли в парке Боргезе, представляешь, в самом центре, упакованную в целлофановый мешок. Марио, родной мой Марио, я обязательно разыщу убийцу и разрежу его на куски, живьем… Ты приедешь в морг?

— Нет.

— Почему?

— Я хочу запомнить ее живой. Я приеду только на похороны. Возьми по старой дружбе, Гуидо, все заботы на себя по Кристине, расходы потом возмещу…

— Какие расходы, что ты говоришь?!

— Сделай, как я прошу, и сообщи мне о времени погребения…

— Вы мои хорошие, мои черноголовые дети, проголодались за день. Попейте, попейте вашего молока…

Бормоча, как слова молитвы, отрывочные фразы, Филиппо ван Мелли ходил вдоль черных тюльпанов своей оранжереи, склонялся над каждым цветком, целовал и поливал его из серебряной лейки темно-бурым раствором. Лейки хватало не надолго. Он подходил к канистре и вновь наполнял ее. Оранжевый цвет неоновых ламп освещал лоснящиеся бутоны черных тюльпанов, и они покачивали головками, как живые…

Тихо скрипнула дверь. Ван Мелли распрямился, повернул голову на звук и замер в ужасе. Тихими шагами к нему приближался следователь Марио Мольтони, держа в руке пистолет. Он остановился в трех шагах от антиквара, словно окаменевшего в своем шелковом, расписанном драконами халате…

— У нас в Италии нет смертной казни. Но даже если бы она была, то никакое наказание не покарало бы твоей вины, грязное чудовище. Я казню тебя сам, старая жаба. За Кристину!

Сухо прозвучал выстрел. Ван Мелли рухнул на колени, потом упал вбок, помяв головой несколько черных тюльпанов. Мольтони бросил пистолет и пошел к выходу из оранжереи. Он вышел в холл и вдруг почувствовал, что кто-то стоит сзади. Из-за колонны на цыпочках вышел Нгуен ван Тао, державший в руке тонкий стилет. Но следователю почему-то не захотелось повернуться, защититься… Инстинкт самосохранения не сработал. Последнее, что он увидел, пока что-то холодное не толкнуло его в сердце, был портрет молодой девушки на стене. Она была удивительно похожа на Кристину…

Лос-Анджелес, 28 апреля 1984 года.

Главный редактор Дэвид Льюис, пожилой и чересчур грузный, в больших очках, известный среди подчиненных под прозвищем Черепаха, отложил в сторону вечерний выпуск газеты и поздоровался с Майклом Лестером.

— Завтра вечером, Лестер?

— Да, господин Льюис.

— Посмотрите наш вечерний выпуск: здесь кое-что о вас.

Майкл открыл газету, на третьей полосе увидел свою фотографию и небольшую заметку:

— Мы все надеемся на вас, Лестер. Конечно, главное — это Таиланд, а точнее, его граница с Кампучией. Готовьтесь к серьезной работе. Впрочем, что я, вы, наверное, и так готовы.

Льюис сделал паузу, достал из коробки сигару, закурил.

— И вот еще что. Запомните раз и навсегда: в командировку вас посылает не только газета, но и Соединенные Штаты Америки. Если чувствуете, что информация принесет пользу нашей нации, пишите, даже если не верите этим сведениям. И пусть просьба посла США или его помощников станет для вас приказом. Все это в интересах Америки.

Льюис сделал безуспешную попытку подняться с кресла и протянул Майклу руку:

— Всего вам доброго, Лестер. Успеха, Майкл.

Льюис снял телефонную трубку и быстро набрал номер.

— Клэр, он только что ушел от меня. Да, я провел с ним беседу, думаю, что он все понял. Нет, противиться не будет. Правда, это сырой материал, у нас не было времени с ним поработать. Но я уверен, что под руководством нашего общего друга в Бангкоке Лестер будет творить чудеса. Вы еще не раз поблагодарите меня за этого парня.

Лестер одновременно и тревожился, и радовался. Тревожился потому, что ехал собственным корреспондентом впервые. А для радости причин было больше. В тридцать четыре года стать заграничным корреспондентом одной из крупнейших американских газет! Работать на миллион читателей. И это без влиятельных связей.