Джеремия Смит расплылся в широкой улыбке:

— А у меня есть для вас новости…

— Саусан? — перехватило дыхание у Мишеля, и он сразу же забыл обо всем, о чем они только что говорили.

— Ваша девушка и ее брат живы и здоровы. Фалангисты обращаются с ними неплохо. Во всяком случае лучшего отношения от этих фашистов ожидать не приходится. Мои друзья из ЦРУ, — он понизил голос, — надеюсь, вас не шокирует, что кое-кто из моих друзей зарабатывает свой хлеб насущный в этой организации? Так вот… по моей просьбе они намекнули Фади, что заинтересованы в строгом соблюдении условий вашей с ним сделки.

Мишель хотел было возразить, что ни в какую сделку с Фади он не вступал, что Фади прижал его к стене и навязал ему свои страшные условия, но американец не дал перебить себя.

— Так вот… — Голос его окреп. — Мои друзья принимают на себя всю ответственность за то, что ваша девушка и ее брат будут освобождены немедленно, как только… шейх будет убит.

Последние слова он произнес почти через силу и брезгливо поморщился, словно в них было что-то крайне неприличное и оскорбительное для него самого.

Наступило молчание. Мишель не знал, что делать — благодарить ли американца за его заботу о Саусан и ее брате, расспрашивать ли подробности того, что Джеремии Смиту удалось узнать о них?

Американец с сочувствием и пониманием смотрел на него.

— Не надо благодарить меня, — мягко сказал он. — Если человек может помочь своему ближнему, он обязан сделать это. И я тоже хочу, чтобы весь этот кошмар побыстрее остался позади. Вы, наверное, уже совершенно измотались — шутка ли, так долго быть в таком страшном напряжении!

Мишель растроганно кивнул — Джеремия Смит понимал его, как никто!

В эту ночь Мишель долго не мог заснуть. Если раньше где-то в глубине души он все время испытывал сомнения в том, что ему удастся вырвать Саусан и ее брата из рук фалангистов, то теперь все сомнения исчезли. Да и как же иначе, ведь теперь освобождение заложников гарантировали американцы, да еще сотрудники ЦРУ!

Заснул он лишь под утро, и снилось ему что-то радостное и приятное, но что — он так и не смог вспомнить. Резкий звонок будильника подбросил его в постели ровно в семь часов. Он специально поставил будильник на этот час, чтобы не опоздать на встречу с Селимом в кафе «Луна».

Быстро побрившись, наскоро позавтракав и одевшись, он пошел уже к двери, как вдруг вспомнил, что забыл захватить с собою «игрушку», сделанную Сами, и вернулся в спальню, где у него на тумбочке стоял приемник «Сони». Мишель с вечера крутил ручки его настройки — приемник работал превосходно! И Мишель даже подумал, хорошо, что заминированные «мерседесы» стоят так далеко от его дома — вне досягаемости минипередатчика, скрытого в корпусе «Сони», а то бы… Но потом ему пришло в голову, что приемно-взрывное устройство будет включено в машинах лишь тогда, когда начнется операция «Молния» — в день «Икс», и не раньше, и игрушка Сами пока безопасна, если только не пытаться открыть ее. Этого Мишель делать не собирался.

Захватив приемник и перекинув тонкий ремешок, прикрепленный к его кожаному футляру, через плечо, он неторопливо направился в ту сторону, где в узких и запутанных переулках затерялось скромное кафе «Луна», тихое и по-домашнему уютное, каких еще немало осталось в Бейруте.

Селим уже ждал его, усевшись за покрытый мрамором столик. Он слушал передачу последних известий, настроив свой «Сони», абсолютно такой же, какой висел на плече у Мишеля. Вид у него был растерянный, нетронутая чашечка кофе, стоявшая перед ним, давно остыла. Увидев Мишеля, Селим встрепенулся и приветственно приподнял руку, одновременно указав кивком головы стоявшему за стойкой хозяину, на свою чашечку. Хозяин, толстый, с широким расплывшимся лицом и горообразным животом, принялся хлопотать у экспресс-автомата.

Селим был явно не в настроении, и Мишель встревожился:

— Ты что… не выспался?

— Не обращай на меня внимания, парень, — попросил он Мишеля. — Просто я очень устал, да и надоело мне все это до черта! Тут до твоего прихода я звонил Сами. Опять ничего! Говорят, что мама, может быть, попросит позвонить ей послезавтра…

Он разом выпил кофе и вдруг безо всякого перехода спросил:

— А ты что… нашел все-таки Деда?

Мишель удивленно вскинул голову. Он сам хотел сказать Селиму о том, что виделся вчера с Джеремией Смитом, но только потом… после того, как Селим рассказал бы, что ему удалось разузнать о Саусан и ее брате.

Селим внимательно смотрел ему в лицо.

— Да, нашел, — признался Мишель и разозлился сам на себя. И чего это он оправдывается? В конце концов, они с американцем уже чуть ли не друзья, а кто такой Селим? Обычный уголовник. Уж кому-кому, а Селиму вот так, как ему, Мишелю, американец наверняка помогать бы не стал. Как он сказал о Селиме — «что-то отвезти, что-то привезти»… Мальчик на побегушках!

— И ты его спрашивал… о твоей девушке? — понизил голос Селим, не сводя с Мишеля испытующего взгляда.

— Ну спрашивал! — с вызовом ответил Мишель, со злорадным удовлетворением видя, как вдруг изменилось лицо Селима.

— И что он тебе сказал? — тревожно спросил Селим.

— Сказал, что Саусан и ее брат живы и здоровы и что с ними обращаются нормально… насколько это возможно для фалангистов. И еще сказал, что его друзья… гарантируют освобождение Саусан и ее брата сразу же, как только мы… провернем это дело!

О том, что друзья Джеремии Смита — сотрудники ЦРУ, Мишель упомянуть не решился.

Но Селим не заметил запинки, с которой сообщил ему Мишель о гарантиях американцев. Он еще больше помрачнел, прикусил губу и принялся нервно барабанить пальцами по столику. Потом поднял взгляд на Мишеля, вздохнул и неожиданно улыбнулся:

— Ну что ж, значит, так оно и есть. Мабрук![19]

— Спасибо, — обрадовался перемене в его настроении Мишель и тут же добавил извиняющимся голосом: — Ты не думай, что я тебе не доверяю. Просто если как-то еще можно узнать о Саусан, то почему бы не использовать все возможности? Тем более — видишь, даже твои друзья, как ты говоришь, не сразу могут это сделать. А Джеремия Смит хорошо знает самого Фади. И Фади… я сам видел — уважает его.

Селим пожал плечами: мол, это твое дело, и посмотрел на старые бронзовые часы, висевшие над стойкой. Стрелки их только что показали ровно десять — и в тот же момент дверь в кафе растворилась и вошел Валид, тот самый, что охранял берлогу Сами. В левой руке у него была пластиковая сумка, правая рука — в кармане широкой куртки.

Колокольчик, прикрепленный к двери, дзинькнул, и хозяин за стойкой приоткрыл тяжелые веки, встречая очередного клиента. Но Валид отрицательно помотал головой, давая понять, что ничего заказывать не будет, и направился к столику, за которым сидели Мишель и Селим. Став так, чтобы загородить их спиной от хозяина кафе, Валид поставил сумку на столик и молча выложил из нее два радиоприемника «Сони».

Мишель поднял на него удивленный взгляд, но Селим молча пододвинул один из принесенных Валидом приемников Мишелю, а другой себе. Валид так же молча протянул руку и Селим передал ему свой прежний приемник. Мишель догадался, что ему надо последовать примеру Селима, поспешно сдернул с плеча ремешок и тоже отдал свой «Сони» Валиду, который с непроницаемым лицом взял его и положил в пластиковую сумку.

Потом коротко кивнул им и тут же вышел из кафе, так и не произнеся ни слова.

Мишель проводил его взглядом и обернулся к Селиму:

— Что-нибудь случилось? Почему…

Он не договорил и указал взглядом на радиоприемники, принесенные Валидом и стоящие перед ними на столе. Селим насмешливо скривил губы:

— Сами сказал мне сегодня по телефону, что нашел ошибку в своей схеме и прежние «игрушки» никуда не годятся, и прислал Валида, чтобы заменить их такими, которые не подведут.

Мишель с удивлением смотрел на Селима: