— Какова же роль «Проекта «Истина» в этом бизнесе?
— Въезжаем в город Атток. Справа от дороги красивая белая мечеть, на которой верующие развешивают многоцветные лоскутки. Не правда ли, красивое зрелище? Слева от нас «Аттока рест хауз» — отель… Проезжаем мимо Аттокского форта. Сейчас в нем размещается большой военный гарнизон. Здесь в свое время Бхутто судил офицеров ВВС, которые, как он считал, готовили против него заговор. Обратите внимание на этот мост через реку Кабул. По мосту проходит граница штата Пенджаб, далее пойдет Северо-Западная пограничная провинция. Сейчас вы увидите место слияния мутных вод Кабула с голубыми водами Инда.
Впереди показался полицейский пост и шлагбаум.
— Здесь ловят контрабанду. Проверяют в основном грузовики, а легковые пропускают беспрепятственно. — Харт продолжал исполнять обязанности гида.
— Говард, вы не ответили на мои вопросы.
— С вашего разрешения я сначала сформулирую эти вопросы: если афганские муджахиддины — это торговцы опиумом, которые растлевают Америку, то стоит ли нам их поддерживать? Для чего мы поставляем оружие афганским беженцам? Чтобы они безбоязненно выращивали свой опиум и отравляли Америку? Зачем мы убрали посты Агентства по контролю за распространением наркотиков в этом регионе, не слишком ли дорогую цену платит Америка: рост преступности, самоубийств, наркомании. Да мало ли еще других вопросов можно было бы поставить. Уж пусть русские остаются в Афганистане, может быть, им удастся закрыть в Герате и Кадахари фабрички по переработке опиума в морфий, может быть, перепашут афганцы опиумные поля под плодородные пшеничные житницы и тем самым спасут Америку от опиумного содома. Я уже все сказал — как частное лицо, как отец. Но это не помешает мне честно делать свое дело…
— Конечно, Говард, о чем речь. Я попытаюсь подсунуть эти идеи Уику как свои, не возражаете?
— Проехали поворот на город Рисампур. — Харт опять стал экскурсоводом. — Туда въезд ограничен — академия ВВС. А вот и Пешаварский форт, там, слева на холме. Неподалеку мост и железнодорожный вокзал. Собственно говоря, мы уже прибыли в Пешавар. Здесь размещен штаб ВВС Пакистана — на территории военной базы, с которой взлетал Гарри Пауэрс. Четыре достопримечательности: дом губернатора, Пешаварский университет, отличная больница и местный краеведческий музей. Рекомендую заглянуть.
— Сколько я должен гиду-эрудиту?
— Два пива, сэр, — Харт рассмеялся.
Машина действительно незаметно оказалась в Пешаваре, заштатном старом городишке: одна улица, петлей охватывающая облезлые строения. Харт остановил машину у отеля. «Хайбер интерконтиненталь» — красовалось на фасаде.
— Приехали, мистер Чип. Это наше пристанище. Лучший отель, правда, несколько дорогой, больше пятисот рупий в сутки, но зато обслуживание, чистота — и никаких чаевых. Для пакистанца, мусульманина — это оскорбление.
Заполняя карточку приезжего, Чип заметил на стойке у администратора пачку «Нью-Йорк таймс» и «Вашингтон пост».
— Свежие газеты?
— О, нет, сэр, получаем с некоторым опозданием.
— Разрешите посмотреть, целую вечность не читал газет.
— Пожалуйста, сэр.
— Говард, я бы подремал с часок.
— Какие вопросы! В два часа встречаемся за ланчем в ресторане. Не забудьте о пиве.
— Ну!
В номере Чип развязал галстук и прилег на кровать. Взял в руки газету… Он нашел. Нашел сразу же то, чего не искал.
«Канзас-Сити. Вчера был смертельно ранен полицейский Гарри Тронски. Неизвестный, которому удалось скрыться, выстрелил в него два раза, когда поздно ночью Тронски вышел из машины у своего дома.
Из надежных источников удалось узнать, что убийство, скорее всего, было совершено на почве ревности.
Гарри Тронски вел расследование убийства мисс Джудит Чип, совершенное при странных обстоятельствах».
Тот, кто мог бы помочь ему, этот загадочный «Т» — Тронски, вежливый парень Гарри, уже никогда ничего не скажет. Остался Розендейл. Пора! Сказать Харту? Не стоит, помешает только или блокирует аэропорт.
Чип вышел из отеля. Он еще при въезде заметил стоянку такси.
— В Исламабад, — сказал Чип тихо. Водитель посмотрел на него в зеркало заднего вида и понимающе резко рванул машину с места.
«Хватит, — сказал себе Чип. — Пора отправляться в путь за своей истиной».
Приехав в Исламабад, Чип остановил такси за квартал до посольства. Был вечер, и Чип передал дежурному пакет для отправки дипломатической почтой. Это был его последний отчет, который он писал несколько часов. Даже не столько писал, сколько редактировал и переписывал. У Чипа была тренированная память, которая не подвела его и на этот раз. Все три составленных им отчета были написаны в одном канцелярском стиле, сухом и лаконичном, но они ни в коей мере не повторяли друг друга.
В Москве он резюмировал:
«Проект» не пользуется пока большой популярностью у наших сотрудников в Советском Союзе. Однако, несмотря на некоторые критические замечания, приведенные выше, конструктивных советов я не услышал. Это может объясняться тем, что журналисты, дипломаты и другие американские представители в Москве прежде всего озабочены выполнением своих заданий и «проект» — по их словам — пока не входит в круг их интересов.
Для повышения эффективности «проекта» следует, видимо, подумать: не включать ли в бюллетени «Внимание, советская угроза» новые пропагандистские разработки госдепартамента и «мозговых центров».
Дважды употребив слово «пока», Чип старался самортизировать резкие оценки деятельности УМС, которые он вынужден был привести в начале отчета. «Пока не пользуется» и «пока не входит в круг их интересов» звучало достаточно оптимистично.
«Из ситуации, сложившейся в Индии, следует: местная печать действенно противодействует нашей пропаганде, оперативно и квалифицированно откликается на основные события в мире, в том числе на внешнеполитические акции США.
Ориентировку большинства органов индийской прессы изменить практически невозможно, следует попробовать — не примут ли индийские журналисты тактику «ответа ударом на удар». Этот метод во многих случаях оказывался единственно разумной для нас альтернативой: сначала по проблеме дается одна-две заметки по телетайпу и столько же комментариев по радио, а далее по нарастающей, массированная пропагандистская лавина. Практика показывает, что около недели все остальные разработанные нами темы будут проходить незамеченными. Только таким образом нам удастся свести их контрпропаганду к заметкам, написанным «от обороны».
Они должны будут:
а) либо, не замечая наших уколов, контратаковать и разрабатывать свои собственные идеи;
б) либо погрязнут в каждодневных, никому не нужных опровержениях, доказывая, что белое — это вовсе не черное;
в) либо сами опустятся до той же тональности в своей антиамериканской пропаганде, что будет очень нам выгодно.
Варианты «б» и «в» полностью согласуются с целями «проекта». Вариант «а», которого придерживается в настоящее время большинство органов индийской печати, крайне нежелателен».
Чип за время короткой командировки в Дели так и не понял, реально ли выполнение вариантов «б» и «в», но другого предложить не мог. Варианты были испробованы неоднократно и действительно в пятидесяти случаях из ста давали желаемый УМС успех.
«По мнению большинства сотрудников в посольстве, журналистов и влиятельных лиц в политических кругах Исламабада необходимо срочно найти новые направления «проекта». Одной из наиболее удачных форм работы здесь считают командировки американских журналистов за кордон, в Афганистан, вместе с повстанцами, снаряжаемыми в Пакистане. Положительную оценку получила такая поездка Дона Разера и нескольких других репортеров.
Поскольку их работу по неизвестным причинам увязывают с деятельностью УМС, не может ли управление взять под свою опеку организацию подобных командировок?»
