— С Новым годом, любимая! Пусть он принесёт нам только счастье!
Селена улыбнулась в ответ и произнесла: «Да будет так!» взмахнув невидимой волшебной палочкой, а Вар встал со льда, подхватил любимую и закружил ее в танце.
В голове девушки сначала пронеслась мысль о том, что «Вечное сияние чистого разума» сменилось «Интуицией», а потом более приятная о том, что она словно диснеевская принцесса — Белль, кружащаяся в танце с прекрасным принцем, уже принявшим свое истинное обличье. В голове парня пронеслась мысль о том, что они с Селеной наконец-то счастливы и могут быть самими собой, им не нужно притворяться, потому что вокруг них нет никого, кто бы требовал играть возложенные на них роли.
Для Селены и Вара, кружащихся под бархатный тембр Френка Синатры, не существовало никого и ничего, кроме них и этого момента. Только они и бирюзовый лед. Только музыка и танец. Только мерцающие фонарики и холодные губы, которые так приятно согревать поцелуями. Только легкий шепот ветра и любимые глаза напротив, от которых не отвести взгляд. Только они и Любовь, которая была самым лучшим подарок на Новый год.
Заметив, что руки девушки холодны даже в теплых перчатках, Ингвар решил перемещать обратно, потому что замораживать любимую на морозных прогулках уже входило у него в дурную привычку. Парень подхватил артефакт и прошептал «factus aqua», чтобы вернуть Гейзерному озеру первоначальный вид. Но Селена перемещаться обратно не собиралась, те более была уже мудрее и носила хорошее термобелье, непродуваемые куртку и штанишки, еще и теплые ботинки. А еще она убеждала Вара, что нельзя уйти, не убрав за собой, но кустодиам ее не слушал. Ингвар вернул девушку в теплый дом и отправил в теплый душ, а после вернулся на озеро. Он убедился в том, что озеро вернулось в первозданный вид и убрал все украшения с деревьев. В светящийся на берегу озера домик бонум вернулся как раз к тому моменту, когда Селена вышла из душа.
Понимая, что давно перевалило за полночь, Ингвар быстренько принял душ и нырнул в теплую постель к любимой, которая встретила его поцелуем. Он отличался от привычного поцелуйчика перед сном, да и вообще ото всех предыдущих. Он был напористый, жаждущий и страстный. А за ним последовал еще один, а потом еще и еще.
— У меня есть для тебя новогодний подарок. — сбившимся голосом произнесла Селена.
— Какой? — ради приличия уточнил Вар. Он догадывался, что его ждёт, но не мог поверить, помня откровенную о историю о том, каким неудачным был первый и единственный раз девушки и какой болью и унижением он потом обернулся.
— Вот такой… — прошептала девушка и откинула одеяло, продемонстрировав парню свое обнаженное тело.
— Вау! — только и смог ответить бонум.
Девушка решилась. Она поднялась с кровати и покружилась, чтобы любимый смог лучшее не разглядеть.
Вар впервые увидел свою возлюбленную без одежды. Он любовался красотой Селены, в золотистых волосах которой играли отблески от висящий над кроватью гирлянды, освещающей мягким светом спальню. Сегодня эта гирлянда не только берегла сон Селены, но и подсвечивала ее саму. Девушка была идеальна. Даже просто смотреть на нее было для Вара огромным наслаждением.
Для бонума Селена была настоящим произведением искусства, и он не скрывал своих чувств:
— Ты великолепна! Прекрасна! Неповторима! Ты — настоящий шедевр! Это идеальный подарок!
— И ты можешь делать с ним все, что захочешь. — взволнованно предложила девушка.
— Все, что захочу? — Ингвар сглотнул. — Ты правда готова?
— Да. — с уверенностью ответила Селена и вернулась к парню в кровать.
Ингвар не собирался спешить. У них была целая ночь и он хотел, чтобы она стала одной из самых лучших в жизни его любимой девушки. Этой ночью для Вара была важна лишь она одна. Его Селена. Смущающаяся. Краснеющая от комплиментов. Взволнованная изучением тела. Расслабившаяся от нежных прикосновений. Тающая от страстных ласк. Признающаяся в своих желаниях. Направляющая. Стонущая от удовольствия. Дрожащая от волн подкатывающей эйфории. Просящая. Принимающая его целиком и полностью. Двигающаяся в такт. Сливающаяся с ним воедино. Кричащая от счастья. Шепчущая благодарности. Счастливая и обессиленная. Лежащая на его груди. Восполнившая силы. Вышедшая на главную роль. Дарящая ответное наслаждение. Изучающая тело. Растягивающая удовольствие. Наслаждающаяся стонами. Выспрашивающая желания. Исполняющая их. Забирающаяся сверху. Наращивающая темп. Замедляющаяся. Ускоряющаяся. Сбивчиво дышащая. Высшее наслаждение дарящая. Тело от экстаза выгибающая. В его объятия падающая. Страстная. Эффектная. Энергией наполняющая. Слова любви шепчущая. Любимая. И только его.
Отдав все, на что был способен и приняв все, чем его одарили, Вар понял, что уже не уснёт. Он вынырнул из смятой постели и отправился готовить или очень поздний ужин или очень ранний завтрак. Спустя пару минут к нему присоединилась и Селена.
Приготовив вместе смузи, подошедшие и для ужина, и для завтрака, влюбленные накинули на пижамы куртки и вышли на укрытую снежком веранду. Они хотели успеть насладиться еще и ночным небом, готовящимся встретить первый рассвет нового года. Всматриваясь в уже едва видимые звезды Селена вдруг спросила:
— Как думаешь, они там?
— Вполне вероятно. — Вар был готов к подобным вопросам. — Уверен, что все не заканчивает вот так.
— Они счастливы?
— Конечно!
Селена кивнула. Она не знала, есть ли жизнь после и какая она, но хотела верить, что она приятная. Конечно, она будет не так прекрасна, как эта, и не будет такой идеальной как Вар, но пусть все-таки будет.
Вар взял руки девушки в свои. Он твердо знал, что жизнь после есть, и она удивительна, потому что энергия не исчезает, она просто изменятся. Конечно, она не будет так прекрасна, как этот вечер и не будет такой идеальной как Селена, но она все-таки будет и в ней все также будет править Любовь.
— Как же мне повезло, что ты есть у меня. — призналась девушка.
Вар покрепче обнял девушку и признался:
— Это мне не повезло, что я тебя нашел. А еще больше повезло, что ты меня полюбила.
Ютясь в объятиях Селена радовала тому, что в ее жизни есть Любовь. Она верила, что их Любовь останется жива, даже если они погибнут, а может даже переродится вместе с ними во что-то новое.
— А может они сами стали звездами? — неожиданно предположила будущая стратера.
— Почему бы и нет. — не стал спорить бонум. Приглядевшись к звездам, он добавил. — Смотри, вот эта может быть Гадриэлем.
— Эта? — утонила Селена, показывая на небо.
— Да. — предложил парень. — Вон какая суровая, но свет от нее мягкий и теплый.
— Смотри, какая красивая звездочка рядом с ним. Может Дея? — впервые заговорила о возлюбленной Гадриэля девушка.
— Конечно. Видишь, как они друг на друга смотрят. — улыбнулся Ингвар, поддерживая развитие темы. — Точно влюбленные.
— Встретились. — кивнула девушка и прижалась к любимому, в очередной благодаря, что он жив и рядом. Уткнувшись ему в плечо, она прошептала: — «Я тебя люблю».
— И я тебя очень люблю. — с теплотой в голосе ответил Вар и поцеловал любимую, по щекам которой катились слезы.
Уютный деревянный домик светился желтым, приглашая вернуться внутрь и согреться, но Селену больше привлекал другой свет — свет далеких звезд. Девушка пыталась отыскать в небе и лучшую подругу, но у нее не получалось и вовсе не потому, что Лиза не могла стать звездой. Просто Селена не верила в то, что Мэш может вот так ярко сиять, но верила в то, что они с Лизой вместе. А значит, вглядываться нужно не было в звезды, а скорее в камушки, что укрывали дно озера.
Ингвар даже не пытался отыскать в небе Лизу, потому что знал, ее там нет, но именно ему пока приходилось поддерживать ее «живой», чтобы отдать долг уважения ее семье. Сразу же после обряда Михаил ушел в себя и не отдал приказа о том, как преподнести кончину Лизы для ее семьи, тем более преподнести тело самой девушки бонумы не могли. Им пришлось импровизировать. Предикторы вместе с Варом сочинили миф о возникшем у Лизы желании изменить свою жизнь и отправиться на ретрит на Бали. Мама и брат Лизы получили письма с новостью о том, что девушка уехала на поиски себя. Раз в неделю она даже отправляла близким небольшие сообщения о том, что жива, здорова и наслаждается новоприобретенным учением о мудрости Будды в компании единомышленников. Чаще писать она не могла, потому что в ашраме были строгие правила и в город они выходили редко, а после и вовсе предупредила, что взяла обед молчания и месяц не будет выходить на связь.
