Его внимание было приковано к жертве, изображающей Лизу, когда он услышал позади себя голос:
— Сердечко свое забери. А то прихватит ещё кто, да приворот на тебя сделает. — крикнул Мэшер беллатору. — Да и мое прихвати, давненько его не видел.
Гадриэль переключил своё внимание на сердца. Они были необычными, материал он сходу не опознал, потому решил взять их с собой. Вдруг они выведут на создателя, а уж того он сможет расколоть и хоть что-то выяснить о заказчике. Беллатор достал пакет для улик и осторожно вытащил оба сердца из рук девушки, чтобы было роковой ошибкой.
Раздался оглушительный взрыв.
Слишком поздно бонум осознал, что попался на подлую уловку, знакомую по прошлой жизни. В голове отлетающего от памятника Гадриэля успела проскользнуть мысль, что вот это альянги ему показать забыл. А было бы очень кстати получить предупреждение, что в сердцах прятались магические гранаты, начинённые заговоренной шрапнелью. Еще и сверхзабористые. Мощь их в разы превосходила обычную, а осколки разлетались на куда больше расстояние. С подобным оружием Гадриэль еще не сталкивался.
Ударная волна от мощного взрыва разошлась по площади, выбивая стекла у припаркованных рядом автомобилей. Она поразила барабанные перепонки всех присутствующих, лишив слуха тех, кто был ближе всего к Гадриэлю. Беллатора отбросило назад почти на пять метров, а правую руку, в которой он держал сердца, опалило и оторвало. Приземляясь, бонум неудачно упал на правую ногу и к обширным внутренним повреждениям добавился еще и открытый перелом.
Большая часть осколков гранаты осталась в теле Гадриэля, но поразило и отдел зачистки. Им досталось от вторичных осколков. Кусочки гранита, отколовшиеся от памятника, изуродовали лица бонумов и ослепили парочку бойцов. Осколки тротуарной плитки, фонарей и даже автомобильных стекол впивались в тела кустодиамов, отвечавших за поддержку защитного купола. Взрыв оказался настолько сильным, что добрался до каждого, кто был на площади. Оглушенные и покалеченные бонумы пытались прийти в себя и помочь тем, кто пострадал больше них самих. А пять жертв у памятника, нашпигованные осколками вперемешку с кусками гранита, стали выглядеть еще хуже.
Взрыв разорвал не только тишину площади, но и защитный купол. К месту трагедии, больше не скрытому от посторонних глаз, подтянулись новые свидетели. Увиденная картина напугала их куда больше предыдущей. Начался хаос и Карро, находящийся вне зоны поражения, вызвал подкрепление. На помощь переместились новые малумы, после взрыва получившие возможность ступить на святую землю. Они накрыли защитной стеной место двойного преступления. В обычный день малумы бы порадовались тому, что их соратники пострадали, а Гадриэль походит на выпотрошенного гуся, но не сегодня. Сегодня они выкладывались по максимуму, чтобы поддержать огромный защитный купол, стирали память свидетелям, спешно убирали следы преступления и помогали раненным. Вслед за малумами появился и Михаил, прибывший на место только после третьего Зова Ингвара. Глава привел с собой новых бонумов. Они пришли на помощь и перемещали в лазарет пострадавших. Гадриэля глава Заставы переместил в лазарет лично, не забыв прихватить оторванные части.
Бонумы и малумы недолюбливали друг друга несмотря на то, что делали общее дело, но в критических ситуациях работали как команда. Бойцов обоих сторон трудно было отличить друг от друга, учитывая схожую темную форму, отличающуюся только нашивками. Они функционировали как единый механизм, в котором каждый знает свое место. Ни одного лишнего движения, ни одного лишнего слова, каждый винтик на своем месте и выполняет поставленную задачу, разгребая царящий вокруг хаос. И все как один слушаются руководителя, которым пришлось стать Карро. Понимая, что каждая дополнительная минута рождает дополнительных свидетелей, которым придётся стирать память, он был включён в работу вместе со всеми и снимая безобидные воздушные шары, попал в ещё очередную ловушку.
Раздался второй взрыв, площадь погрузилась в ещё больший хаос, а командир малумов также выбыл из строя. В отличие от Гадриэля, Карро стал походить не на рождественского гуся, а на злодея из комиксов Двуликого, потому что граната разорвалась у его лица. Взрыв нанес повторные увечья и бонумам, которых не успели переместить в лазарет, а также покалечил тех, кто пришел им на помощь. Сильно пострадал и Вар, стоявший неподалеку от Карро.
Повторный взрыв разрушил и без того хлипкую защиту, а кустодиамов, способных ее восстановить и подкорректировать память свидетелям, больше не осталось. Неожиданно появившийся Дарк и вернувшийся с артефактами Михаил закрыли территорию для перемещений. Они лично перепроверили площадь, переместили раненных в лазареты, подкорректировали память прохожим и восстановили разрушения. Закончив зачистку, Михаил вызвал старейших кустодиамов, которым предстояло восстанавливать святость изуродованного места.
Пока бонумы и малумы перемещали сородичей в лазареты, Лиза изводила себя тем, что не могла отправить свою подругу ни в лазарет бонумов, ни в больницу. Весь день она не отходила от спящей Селены, переживая за состояние подруги. Спокойно выдохнуть Лиза смогла только ближе к вечеру, когда Селена очнулась от лекарственного сна и немного поела. Но тревога вновь настигла обоих девушек, когда вечером в коттедж вернулись Мэшер и Ингвар.
Несмотря на собственные травмы, Вара интересовало только состояние Селены. Убедившись, что с ней все в порядке, парень выпустил ее из объятий и позволил осмотреть себя. Бонум, успевший во время взрыва только глаза закрыть, появился в коттедже в темных очках. Его израненные осколками веки распухли, и он старался их защитить. Вар плохо видел и попадающий в глаза свет доставлял ему боль. Пострадало и лицо парня. На щеках заживали глубокие порезы, а на рану на лбу стягивали скобы. Никто не утруждал себя зашиванием, в лазарете готовились к операции и на легкие раны как у Вара времени не тратили, зная, что они скоро затянутся.
Селена, позабывшая о своих печалях, ринулась лечить пострадавшего возлюбленного. Травмпункт перенесли в спальню будущей стратеры, подальше от света огромной люстры, висящей в гостиной. Девушку волновало состояние парня, но Вар уверил ее, что к утру будет в норме и предложил не думать о том, что произошло, а отключиться от всего произошедшего и устроить пижамный вечер. Селена согласилась, решив, что сегодня заслужила отдых.
Переодевшись в пижамы Селена с Варом устроились на кровати. Парень гладил лежащую у него на животе девушку по волосам и рассказывал ей веселые истории из студенческого прошлого, чтобы отвлечь от тяжелый событий этого дня. Ингвар рассказывал, как однажды опоздал в общежитие и ночевал с друзьями в беседке детского сада, и утром чуть не получил в мягкое место заряд соли из ружья охранника, а Селена хохотала от души, представляя как Вар улепетывал из садика. Затем и девушка поделилась забавным случаем, приключившимся с ней в мастерской у Лизы, когда она попробовала сама сделать книжную полку, а в итоге приклеила себя к столу и просидела так два часа, ожидая возвращения подруги и спасения. Спастись из клеевого плена ей помогла смекалка Лизы и бутылочка ацетона.
Вар лечил пострадавшую от видений душу Селены забавными байками, а Селена лечила пострадавшего от взрыва Вара нежными поцелуями. Они прижимались друг к другу покрепче и старались не думать о том, что их ждет завтра. Сегодня вечером они были просто парой влюбленных. Просто Варом и Селеной, которые наслаждались обществом друг друга и поцелуями. Уснула счастливая девушка под тихие напевы «Хочешь сладких апельсинов? Хочешь вслух рассказов длинных? Хочешь, я взорву все звёзды, что мешают спать?».
А оставшиеся в гостиной Лиза и Мэш о сне и романтическом вечере не думали. Девушка внимательно изучила раны малума, а потом принесла раны на лице парня.
Но все же не сдержалась и озвучила вслух свои предположения:
— Неудачная драка с Гадриэлем — не самый лучший способ вернуть расположение Дарка.
