Прозвучало спокойно и внушительно, ни у кого не возникло желания прояснять, какие именно меры. Мы успешно минули импровизированный пост охраны, где гоняли балду двое студентов, и мне подумалось, что можно было вообще ничего не придумывать, а просто пройти.

Добрались до палатки. У Сашки оказались настоящие хоромы, с прихожей и внушительным основным отсеком. Наверно, для своей Любови подготовил, чтобы удобнее было любить.

На четырех квадратах предбанника уместился складной стеллаж с разными вещами. На земле валялись небрежно брошенные штыковая лопата и лопатка поменьше, а в углу притулился чемодан. Именно на него я и напала аки коршун.

Осмотрела все карманы, но набора инструментов не обнаружила. Даже подкладку прощупала — мимо! Куда они могли подеваться, ведь не отправился бы будущий Индиана на раскопки без набора?

— Где твои инструменты? — прошипела я, схватив друга за грудки. При этом медленно приближалась к его лицу, отчаянно тараща глаза, потому что эмоции не позволяли объяснить все спокойно. Еще бы, от этого зависела моя жизнь. Если флэшка не обнаружится в ближайшее время, мне конец. Ну, или моей нервной системе конец, не суть. — Что? — сдавленно вопросил Сашка и попятился, углядев, видимо, в моих глазах долю безумия. Собственно, и действия мои были далеки от нормальных.

— Инструменты! — рявкнула, — Которыми копаешь, чистишь, обмахиваешь…

От неожиданности парень сделал шаг назад, споткнулся о лопату и упал, задев стеллаж, на верху которого стояла какая-то ваза. Она покачнулась и начала крениться, угрожая рухнуть Сашке на голову. Я застыла на мгновение, потом метнулась к шкафу, пытаясь удержать раритет. Но видимо грации и скорости пантеры мне не досталось. Зато малость перепало от бегемота. Потому что вместо того чтобы схватить вазу, я сама споткнулась о ту же лопату, пролетела вперед с вытянутой рукой, и подтолкнула ею падающее произведение искусства. Ускорившись, оно рухнуло на землю просвистев в паре сантиметров от Сашкиной головы. Он ошарашенно переводил взгляд с осколков на меня, а я в обратном направлении. С минуту Поиграв в гляделки, мы встрепенулись. — Что это было? — с ужасом спросила я, полагая что угробила будущий редчайший экспонат музея. — Не знаю, это у тебя надо спросить — с укором произнес Саша. — С ума сошел?! А я откуда знаю, что вы пооткапывали? Что я разбила?

Секунду друг обрабатывал информацию, а затем ответил:

— А, это? Это всего лишь кувшин для воды.

— Ценный? — от сожаления голос мой осип.

— Да не, в местном хозмаге с утра взяли. Ринка, ты лучше мне ответь, что это с тобой было.

Я устало опустилась рядом с ним на землю и уткнулась лбом в согнутые колени. Чуть успокоившись, произнесла:

— Я ее спрятала в чехол с твоими инструментами. А ты уехал. — Я не стала говорить, что моя жизнь зависит от кусочка металла с пластиком, зачем зря пугать пафосными заявлениями. — Пожалуйста, скажи, что инструменты у тебя, ты их никому не отдавал, не продавал, не терял, в аэропорту не забывал. А?

— Я одолжил Любе. У нее с багажом проблемы возникли, — невинно ответил друг, даже не подозревая, насколько близко находится сейчас к больничной койке.

— И где Люба? — вопрос прозвучал подчеркнуто спокойно.

Саша почему-то изменился в лице и сглотнул. Ну и что, что я снова ухватила его за воротник рубашки? Она и так вон мятая. Ну подумаешь, глаза выпучила… Они и в спокойном состоянии немаленькие. Мог бы и привыкнуть.

— Спокойно, Рин, — парень ухватил мои кисти, вцепившиеся в воротник, и начал успокаивающе их поглаживать.

— Да я спокойна, — произнесла и удивилась, насколько скрипучим оказался голос.

— У меня нет зеркала, чтобы показать отражение, иначе ты бы так не думала. Да ты выглядишь, как Наталья Варлей в роли панночки. В этом эпизоде, знаешь, когда она в гробу летает.

Да, я знала. «Вия» 67-го года мы смотрели не раз вместе с Сашкой. И честно, до сих пор считаю, что это самый страшный фильм ужасов из всех когда-либо просмотренных. Причем, если спецэффекты вызывали лишь смех, то лицо Натальи Варлей, разгуливающей по церкви и летающей в гробу, вгоняло в ужас.

И я так выгляжу?! Брр. Вдох — выдох…

Видимо, я перестала быть похожей на мертвую ведьму, потому что друг расслабился.

— Пойдем. И это, Рин, ты меня пугаешь. В смысле, ты уверена, что все хорошо?

— Нет!

Вопрос закрыт.

К месту раскопок, где, несмотря на позднее время, копалась Сашина любовь, мы пробрались без приключений. По дороге парень просветил насчет развалин, назвав их некрополем Кыз-Аул, который, по некоторым версиям, принадлежал древнему городу Китей.

— Представляешь, там захоронена вся аристократия Боспора!

— Да что ты говоришь?! — Я изображала интерес, но слушала вполуха, потому что археологией не интересуюсь от слова «совсем». Правда, при упоминании мертвецов остановилась.

— И как они?

— В смысле?

— В смысле, как сохранились? Не люблю истлевшие кости.

Сашка рассмеялся:

— Да им больше двух тысяч лет! Чтобы обнаружить кость, придется попотеть целой группе.

Тем временем мы приблизились к месту раскопок. Осмотревшись, Саша уверенно направился к единственному источнику света, расположившемуся неподалеку.

В густой южной темени рассмотреть что-либо в подробностях не представлялось возможным. Но удалось разглядеть наполовину закопанные лабиринты. Чуть адаптировавшееся зрение выхватило из темноты лопаты и какие-о инструменты, разваленные то тут, то там. К одному из закутков мы и направились.

На дне ямы глубиной около полутора метров увлеченно копошилась блондинка, одетая в свободные брюки цвета хаки и футболку с длинными рукавами. Невольно позавидовала ей, ведь у меня уже все тело, облаченное в короткие шорты и майку, было искусано местными насекомыми.

Саша ловко спрыгнул в яму на какой-то большой ящик, подав руку мне. Только тут девушка соизволила обратить к нам светлый лик. Я с любопытством уставилась на нее, отметив, что из карих глаз потихоньку уходит выражение, как у маньяка, дорвавшегося до очередной жертвы, а тени прошлого уступают место осознанию настоящего.

Лицо ее показалось смутно знакомым. То ли потому, что живем в одном подъезде, то ли потому, что все Сашкины девушки чем-то всегда напоминали одна другую. Ну, просто каждый раз, встречая его с очередной блондинкой, я боялась называть ее по имени — вдруг это не прошлая дама сердца, а уже следующая.

Друг тем временем кратко пересказал суть проблемы и представил нас друг другу. Люба дружелюбно улыбнулась, но все-таки ненавязчиво вклинила между нами с Сашкой свое тело. Мне польстило, что меня считают угрозой. Вдруг захотелось подразнить ревнивую подружку. То ли задело ее отношение, то ли самооценку захотелось поднять. То ли просто характер пакостный.

Я обошла Любу по кривой, приблизившись к Сашке с другой стороны, положила руку ему на предплечье и чуть прижалась. Заметив нахмуренный взгляд девушки, не смогла сдержать смешка.

— Спокойно, Люба! Не претендую! — и отлепилась от парня.

Подруга чуть свободнее выдохнула, но бдительности не потеряла.

— Так где там инструменты, Саш? — надоело ломать комедию, да и устала я, будто весь день кофе не только варила, но и вручную кофейные ягоды собирала.

Люба подняла с земли знакомый чехол. Сцапав его, я прощупала кармашки, но ничего не ощутила. В панике залезла в самый маленький потайной карман и с облегчением обнаружила крохотную флешку.

Чуть не расплывшись от радости прямо тут, на камнях и песке, я выдохнула. И ощутила, насколько напряженной все это время была. Скоро все закончится.

Вдруг на смену облегчению пришло иррациональное чувство страха. Видимо, интуиция сработала раньше органов чувств. В какой-то момент я услышала то ли сильный шорох, то ли слабый топот.

— Ты кого-то ждешь? — схватила Любу за руку.

Та с недоумением посмотрела на меня.

— Рин, вряд ли в такое время сюда кто-то соберется, — сказал Сашка, тоже уловив непонятный звук.