— Нет! — раздался громкий крик Майкла.

Стрелок нажал на спусковой крючок. Вместо громкого выстрела, что на многие километры легко бы предупредил каждого, что именно произошло в стенах металлургического завода, раздался лёгкий хлопок. Это был слабый приглушённый звук, сравнимый с стуком упавшего мяча внутри каменного куба. По звуку было невозможно понять, что случилось; когда все ожидали грохот выстрела, случилось что-то другое. Все удивились, смутились, даже слегка напугались. Могло произойти что-то необычное, ужасное, и никто никак не мог связать то, что слабый хлопок как раз и заменял тот необходимый и ожидаемый грохот.

Майкл крепко сжимал в руке дуло винтовки. Он просчитался и ему не удалось отвести оружие в сторону, из-за чего оно выстрелило прямо в него. Ожидалось многое: крики боли, всплески алой крови!.. но ничего из этого не произошло. Над Майклом и Стрелком вздулось небольшое облако льняных бинтов, разорванных на множество маленьких частиц. Изменённой рукой Майкл держал дуло винтовки, и легко ощутил, как произошел выстрел, как пуля ударилась ему в ладонь и осталась в кулаке. Он навсегда запомнит, как по всему телу прошелся сильный импульс, вызывающий неприятные ощущения; как из-за этого импульса выстрела и разорвались едва держащиеся бинты. И вот, Майкл лежал на земле перед Стрелком, сжимая чёрной нечеловеческой рукой дуло винтовки. Между этими странными пальцами просачивался слабозаметный дым. Оба мужчин смотрели друг на друга в полном замешательстве.

— Ты!.. — вскрикнул неожиданно Стрелок. Он отскочил назад, полностью позабыв про винтовку и бросив её на пол. Оказавшись в нескольких метрах от Майкла, он выхватил с пояса пистолет и открыл беглый огонь по цели. Теперь его не терзали сомнения и муки совести — ярость охватила его, и теперь он уже горел желанием уничтожить то, что когда-то было его приятелем.

Стрелок всё стрелял и стрелял, он выпустил десяток пуль, и ни одна из них не смогла принести какого-то должного эффекта. Все они попадали то в руку Майкла, который инстинктивно закрыл себе лицо, то в грудь. Ни криков боли, ни стонов или звуков разрывающейся плоти, только глухие удары по чему-то твёрдому.

Стрелок опустил пистолет и впал в ещё большее исступление. Он застыл на месте и не пытался что-либо предпринять. Майкл же, будучи ещё более удивлённым произошедшим так же продолжал лежал на земле, как и всё остальное время. Никто не понимал, что именно происходит и почему сейчас. Они не сказали друг другу ни слова, а только злобно смотрели в глаза.

Мария очнулась из-за выстрелов, и когда они прекратились побежала к Майклу. Она была напугана тем, что её спаситель находится в опасности и нуждается в поддержке. Но когда она подбежала к нему и закрыла его своим телом, то заметила, что никакой угрозы уже нет.

Когда девушка бежала к лежащему на земле другу, Стрелок только и успел крикнуть ей вслед громкое: «нет!», но она его не послушалась.

В этот неожиданный момент, Стрелок оказался одинок, — Мария бросилась спасать Майкла, и, прижимая того к своей груди была ему щитом и упокоением. Стрелок же был в полном смятении от случившегося; в голове родился целый рой мыслей, начали строится самые разные теории и их последствия. Стрелок уже представлял, что, избавив Майкла от страданий, похоронит его где-то в лесу, а сам продолжит жить вместе с Марией, пытаясь утешить её. Но сейчас… он уже сомневался в том, что Майкл вообще был человеком. Никто бы не пережил таких выстрелов в грудь, тем более, наконец-то открылась правда о руке Майкла. Кем же на самом деле являлось это существо? Имея нечеловеческие способности, он почему-то продолжал себя вести, как самый обычный человек.

И что же сейчас происходило перед глазами Стрелка? Не только мир и бо́льшая часть его составляющих перевернулись на глазах, но и само отношение, как к Марии, так и к Майклу. Стрелок видел, как девушка, жертвуя собой кинулась спасать друга, и её не волновало то, что он и без живого щита смог бы спокойно пережить любую атаку. Своим действием она так и кричала: «Убить его, всё равно, что убить и меня!». Сам же Майкл, — каким бы монстром его теперь не видел Стрелок, — не казался воплощением зла или одним из демонов — он нежно приобнял Марию за плечо, и злобно продолжал смотреть на бывшего палача. Майкл с какой-то животной яростью наблюдал за действиями Стрелка, так и пытаясь осудить его лишь за одну мысль продолжить стрелять, несмотря ни на что. Но это был всего лишь страх, обычный человеческий страх, заставляющий видеть вещи совершенно иначе, делающий так, что холодные расчёты и чёткие планы уходили в дальний угол разума, предоставляя весь контроль рефлексам и инстинктам.

— Кто ты?! — Стрелок всё же опустил пистолет, заметя, что Майкл не предпринимает никаких враждебных действий. Он говорил громко, властно, но не с целью запугать Майкла или успокоить себя, а скорее, чтобы поддержать свой авторитет на территории завода, ведь это его дом.

— Я — Майкл! — также громко ответил Майкл, пытаясь не то, чтобы соответствовать своему собеседнику, а доказать ему, что он не трусит.

— Ты человек или кто?

— Человек! — Майкл отодвинул от себя Марию, ещё больше доказывая Стрелку, что не боится.

— У человека не может быть… этого. — Стрелок показал на руку и грудь Майкла, которые виднелись через рванную рубашку. Грудь покрывали те же пластины, что и руку.

— Я!.. не знаю… — Сказав это, Майкл оскорблённо посмотрел в сторону. За несколько недель жизни с таким дефектом, он так и не понял, что это всё обозначало, и, не имел никакой возможности опровергнуть или подтвердить полную безопасность всех этих изменений. Если бы его начали в чём-то обвинять, то у него не было бы шанса доказать обратное. В добавок, для Майкла стало полным удивлением то, что и грудь была подвержена этим переменам, чего он вовсе не замечал.

— Не знаешь? — Даже уличив в Майкле жертву, которая сама ничего не знает и боится своей судьбы, Стрелок всё равно нервничал и оставался в стороне.

— Когда и как это началось? — неожиданно продолжил он. Голос всё ещё был холоден, словно за шлемом, что всегда прятал лицо Стрелка, пробудился другой человек.

— Не знаю… может… когда на нас напали в церкви. У меня тогда появилась сильная рана на руке, которая позже стала быстро заживать. Что со мной?

— Похоже, что во время близкого контакта с демоном, его ДНК вступило в контакт с тобой, и началась мутация.

— Нет! Я человек, и всегда им буду! — Майклу не понравилось предположение Стрелка, но он всё же поверил в него, так, как и сам — хоть и нехотя — догадывался обо всём.

Пылкое обсуждение между ними прекратилось тогда, когда Мария резко перескочила через Майкла и вцепилась в его недавно раненную руку. Она резко подняла её и начала рассматривать, и все увидели, что она также видоизменилась, и даже исцелилась. Теперь в ней не наблюдалось никаких ран, только чёрная, чешуйчатая здоровая рука.

— Похоже, что это произошло из-за стресса, — тихо проговорил про себя Стрелок, примечая причину изменений в Майкле. — Если ты всё ещё человек, то позволь мне избавить тебя от участи превращения в демона!

— Я человек! и навсегда им останусь! — пылко ответил Майкл, — а если ты нападёшь, то я буду защищаться. Обещаю.

Разговор между ними становился всё жарче и жарче, с минуты на минуту могла начаться драка, из которой вышел бы только один победитель. Никто не рисковал сделать первый шаг. Майкл и Стрелок пытались заглушить растущий конфликт переговорами, пока на то была возможность.

— А что, если это доберётся до твоей головы? — поинтересовался Стрелок, намекая на туманные последствия трансформации. — Если из-за этого ты перестанешь быть собой?

— Я не верю в это, и буду бороться до конца.

«Ты только усложняешь задачу…» — подумал про себя Стрелок, так и не решаясь проговорить это вслух.

— Если я буду использовать это в своих целях, то смогу истребить так много демонов, насколько у меня хватит сил.

— Такой путь ты себе выбрал? сражаться до конца?! — Стрелок говорил так, словно сам не верил в решимость Майкла, считая её чем-то вроде детской фантазии.