Снова раздался стон Марты. Пригляделась и замерла. На ее ладонях и коленях отчетливо виднелись пятна крови.

По коже прошелся неприятный холодок. За это время она проползла полкомнаты, почему-то всеми оголенными участками кожи касаясь серебра, которое действует на тех, в ком течет кровь волколаков, подобно кислоте на людей и железу на фейри.

— Марта, что вы делаете? — спросила в ужасе и кинулась к ней, стараясь не наступать босыми пятками на разорванные звенья цепи, разлетевшиеся по всему полу.

— Очищение, Нереа. Мне нужно очищение.

Она продолжала бормотать несуразицу, размазывая алые разводы по деревянному подгнивающему полу. Будь она человеком, я бы кинулась, чтобы предотвратить возможное заражение, но Марта — чистокровная волчица, инфекции ей не страшны. За исключением одной — озверения вследствие ликантропии, но с кровью мутаген не передается.

— Вам нужно промыть раны, Марта, вставайте, — рискнула снова подать голос, опасаясь за вменяемость своей наставницы.

Подошла к ней ближе, но поднять ее не смогла, она словно приросла к полу. Выдохнув, вдруг ощутила какое-то странное движение вокруг повитухи. Повеяло чужой инородной силой. Подняла голову и посмотрела с подозрением на мужчину. Властью над обычными волколаками обладали только археи.

Как бы я ни гипнотизировала его, Айвен продолжал неподвижно лежать. Нет, невозможно, чтобы он был археем. Их всего тринадцать, больше быть не может. Количество регулируется природой, не позволяя, чтобы сила архея передалась двум отпрыскам, если у избранного волколака их несколько. Встряхнула головой, выбрасывая чушь и подозрения из головы. Просто показалось.

— Грех, это грех… — хрипела Марта, продолжая ранить себя осколками серебра.

Я же словно прилипла к месту, впиваясь взглядом в лежащего мужчину. Впервые смогла рассмотреть его без стеснения. Короткие посеребренные волосы, смоляные выразительные брови, прямой нос, квадратная челюсть и выступающие из-под верхней губы резцы — настоящий генофонд крови волколаков.

Сердце колотилось о грудную клетку, а к горлу подступил от страха комок, мешавший дышать. Ладони вспотели и похолодели, по позвоночнику прошелся ток, который лавой растекся по венам.

— Всё хорошо, Марта, прошу вас, — наклонилась и снова попыталась поднять повитуху.

Ее ладонь была зажата в кулак, пропитанный кровью. К горлу подступила тошнота, я еле-еле сдержала порыв и потянулась к крупной связке цепи, которая была в ее руках, явно причиняя чудовищную боль.

— Ай, — заскулила, отдергивая пальцы, на которых проступил ожог.

По коже потекла кровь, и вместе с этим одновременно со стороны кровати раздалось рычание. А затем я увидела, как Айвен медленно открыл глаза. И в них отражалась темная бездна, не сулящая ничего хорошего тем, кто посмел пойти против его громогласной воли.

— Немедленно убери руки от серебра, Нереа! — грубый приказной тон волколака.

В голосе звучала странная вибрация, наказ, которого мне не дозволялось ослушаться. Я притянула руку к груди и почему-то отошла от Марты. Та вдруг подняла голову и в ужасе глянула на Айвена. Запричитала, стала отползать к стене.

— Святые волки, спасите-сохраните, — молилась она вслух, тщетно взывая к высшей силе.

Я хотела кинуться к ней на защиту, но сдвинуться с места не смогла. Неведомая сила пригвоздила меня к полу, и я могла лишь безмолвной тенью наблюдать за развернувшимися событиями.

— Надеешься на защиту небесных волков, старая? — сел на кровати Айвен, приняв горизонтальное положение, и насмешливо произнес, сводя густые брови на переносице. Лоб пересекала характерная морщинка, руки кулаками упирались в постель, а огромные ступни расположились прямо на остатках серебряной цепи. — Так уверена, что они обратят на тебя свое внимание?

Я не могла отвести взгляда от его ног, на которых так и не проступила кровь. Словно серебро не причиняло ему вреда. Невозможно. Противоестественно. Даже сила археев не была настолько безграничной.

— Святые волки, святые волки! — заверещала Марта. — Я не виновата, не виновата, это всё он, не я…

От испуга и неожиданности она отшатнулась и упала на спину, приподнялась и, бормоча себе под нос, поползла дальше. Никогда я не видела ее в таком состоянии. Обычно ворчливая, но хладнокровная при родах и лечении, сейчас она являла собой жалкое зрелище. Мне вдруг стало жаль ее, несмотря на многочисленные оплеухи и оскорбления. Всё же она меня кормила, не давала в обиду другим самцам. Уверена, в душе она была неплохой женщиной.

В это время Айвен медленно и вальяжно встал с постели, совершенно не стесняясь своей наготы. Плавно двинулся вперед, повел широкими плечами и расправил их. Показалось, словно он занял всё пространство помещения, заставляя чувствовать себя ничтожной и маленькой. Даже стены сейчас давили на меня грузом, но я вынужденно стояла столбом, будучи не в состоянии управлять своим телом.

— Я услышал достаточно! — громыхнул Айвен, а затем хрустнул шеей.

Вой Марты неожиданно и резко оборвался, в воздухе перестало витать напряжение, и я снова обрела власть над собственным телом.

— Ч-что эт-то было? — прошептала, хватаясь руками за горло и отступая на несколько шагов назад, пока не споткнулась о коврик у порога.

Ухватилась за косяк в последний момент, чуть не упав.

— Я не собиралась идти против вас, нагваль, — пала ниц повитуха и стукнулась лбом о пол, словно в священном ритуале поклонения в храме волчьих богов.

Новое незнакомое слово ни о чем мне не говорило, а действия Марты казались мне странными, не поддающимися логическому объяснению.

— Молчать! — одно мужское слово, и наступило молчание.

За окном зазвучал стройный стрекот цикад, разрезавший воцарившуюся тишину, зашелестела листва, шепотом и низким гулом взывая ко мне. На секунду показалось, словно дом задрожал, а в подполе зашевелились корни древних дубов, разрыхляя грунт и заставляя землю тревожно гудеть.

“Пора…”

Это было безмолвное предупреждение, адресованное мне.

С детства лес благоволил мне, но и требовал многого в ответ. Порой разгадать желания духов леса было сложно, но в этот раз меня охватил отчего-то настоящий ужас. Всё сошлось к одному.

— Нагваль, — зашептала и сложила ладони в молитвенном жесте Марта и потерла их друг о друга.

Вот оно. То, что взбудоражило лес. Айвен, которого повитуха называла загадочным словом “нагваль”. Он был чужаком на нашей земле, пришлым, чья кровь не была окроплена над ставкой нашей стаи.

— Ты узнала меня, старуха, но осмелилась вредить? — вздернул бровь мужчина, повел плечами, казалось, сбрасывая тяжесть.

И я знала, что на него давит. Дух нашего леса.

— Нет-нет, я просто не смогла противостоять альфе, это его приказ, пощади, нагваль, — снова озадачила меня Марта, отчего я не успевала переварить свои предположения и догадки.

Я забилась в угол, практически скукожилась, наблюдая за происходящим. Смотрела на мужчину уже совершенно другими глазами, ведь впервые наглядно видела, что лес мог говорить не только со мной.

— Где старейшины вашего клана? — вопрос, адресованный нам обеим.

Я ответить на этот вопрос не могла, стояла будто воды в рот набрала.

— Я как раз ходила к ним, господин, — голос Марты звучал уже более приободренным, она словно что-то увидела в глазах волколака. — Но я обычная повитуха, негоже мне вмешиваться в их собрание.

Айвен поморщился, посмотрел на нее, как на букашку, величественно кивнул.

— Сейчас же принесешь мне одежду, а затем отведешь к вашему альфе. Кто из археев покровительствует вашему клану? Отвечай немедля!

Гневный вопрос на его удивление остался без ответа. Наши взгляды с наставницей встретились, она замялась, а я сглотнула вязкую слюну. Два слова, и я снова стану ничтожеством, но уже в глазах чужака. Того единственного, кто мог меня понять.

Тишина давила на сознание, мешая мне равномерно дышать. Пульс участился, гулко отдаваясь стреляющей болью в ушах. Никто не нарушал наше молчание.