Керук выглядел обеспокоенно, и его тревога передалась и мне. Я вытянула шею и посмотрела из каморки в коридор, пытаясь сквозь мутное окно увидеть то, что происходило на улице. Но там на удивление царила тишина.

— Я не видела их после храма. Может, они неподалеку. Это же Тени. Если захотят, то не покажут своего присутствия.

Мне бы удивиться, но я была в такой тревоге, что просто пожала плечами и повернулась к полкам в поисках флакона с распылителем. Из черпака вышло четыре маленьких флакона, три из которых я спрятала между неприметными склянками на самой нижней полке.

— Тебе удалось получить настойку? — шепотом спросил Керук.

Я разогнулась и уже спокойнее посмотрела на него. Пока всё шло своим чередом.

— Да, но я не уверена, что вышло то, что нам нужно.

— Давай склянку. Я проверю. Сутки еще у нас есть.

Разговоры больше мы не вели, были настороже, несмотря на тишину в округе. Керук положил флакон в карман, вышел из дома и растворился в темноте леса, а я вышла следом, удивляясь, как быстро пролетело время. Наступил вечер, и я немного потопталась на крыльце, не зная, что мне делать. Стоит ли идти к поляне, где наверняка уже вовсю веселилась молодежь. Мои метания были бесполезны. Их прервали за меня.

— Ваш отец приказал сопроводить вас до костров, — раздался сзади меня грубоватый мужской голос.

Я даже оборачиваться не стала, сразу ощутила внезапное появление двух самцов-охранников. Значит, и правда следили, находясь в тени.

— Зачем?

Зря я это спросила. Они мне всё равно не ответили, а я лишний раз почувствовала себя подневольной зверушкой, которой управляли на расстоянии.

— Вас повести силой, или вы сами пойдете? — вместо ответа произнес один из самцов.

Я не стала смотреть на них, ни к чему мне запоминать их лица. Просто сделала один шаг вперед, спускаясь с крыльца, затем второй, еще один и еще, и так до самой поляны, где уже было столпотворение. Тени исчезли сразу же, как только я присела на одно из бревен спиной к лесу. Он в отличие от соклановцев меня не пугал, наоборот, служил для меня оплотом защиты и служил порой больше домом, чем хибара Марты.

Отовсюду раздавались смешки, разговоры, бурные жестикуляции. Посиделки набирали оборот наряду с разгорающимся пламенем в середине. Всего костров было три. Центральный, самый большой, предназначался для самых смелых самцов, слева — для самок, а справа — для новичков, которые присоединились к кострам впервые. Я не собиралась прыгать, но завороженно посматривала на пламя, чувствуя, как его сине-красные языки приглушают уровень моей тревоги. Умиротворение. Вот что я ощутила. Но не обманывалась, знала, что это временное явление, только на эту ночь. Восьмые лунные сутки.

Киран будто и не заметил моего появления, красовался перед самками, демонстрируя им стать и лихой задор. Но я была этому только рада. Мне хватило его внимания днем. Уж слишком он был неприятный, и такая метаморфоза удивляла меня саму. Что-то странное происходило вокруг, отражаясь на моем внутреннем состоянии.

— Ты изменилась, Нереа.

Голос Гора за спиной заставил меня подпрыгнуть, но я вцепилась пальцами в бревно и не сдвинулась с места, продолжая сидеть на нем.

— Что ты имеешь в виду?

Он присел рядом со мной, вызвав удивление у тех, кто заметил его появление, взъерошил волосы и вытянул вперед ноги.

— Если заметил я, то вскоре это сделают и остальные. Возникнут вопросы. А мы ведь этого не хотим, правда?

Его острый взгляд впился в мое лицо, и я медленно повернула к нему голову. Слова Гора вызывали у меня множество вопросов, которые я не могла задать ему, ведь не понимала подоплеки его интереса ко мне.

— Правда, — произнесла я и растянула губы в улыбке. Он по-настоящему начал меня пугать.

— Тогда расслабься и получи удовольствие от костров. Когда еще представится такая возможность.

Я напряглась и повернула к нему голову, но выражение лица не увидела. Он смотрел прямо на огонь, так что мне оставалось лишь любоваться его профилем.

— У тебя рыжие пряди? Не знала, что у тебя в роду были археи. Бета Свайн ведь обычный, — вырвался у меня неожиданно вопрос, и я прикусила язык, коря себя за любопытство.

В свете огня и луны показалось, что среди черных волос у него пробивались рыжие пряди. Это не было таким уж редким явлением. У археев не всегда были только сыновья, но и дочери, чему я являлась доказательством, и у потомков дочерей могли проявляться гены археев. Это не давало им силу высших волков и не давало право на место в Совете Права, но обеспечивало некоторые привилегии, которых не удостаивались волки чисто черной масти. Так что и мои дети, возможно, несмотря на мой цвет волос, могут перенять от моего отца часть силы. Так в свое время и появились альфы.

— Тебе показалось, пламя исказило твое зрение, Нереа, — недовольно процедил Гор и встал, растворяясь в толпе.

Я удивилась его негативной реакции, ведь обычно самцы наоборот гордились таким родством, это придавало им веса среди других самцов, и это было важно, ведь они жили по законам иерархии силы и происхождения. Некая догадка вертелась у меня на языке, но я не успела раскрутить ее до полноценного вывода. В этот момент раздался очередной звук валторны. Но на этот раз я знала, что прибыли не незваные гости, а наш кузнец Амиран. Я встала, собираясь подглядеть, что он будет первым делом, но как только моя нога ступила в зону леса, передо мной возник стражник из Теней.

— Вам запрещено покидать поляну, Нереа. Вернитесь на место.

Отец как знал, что я проявлю любопытство. Я ничего не могла сделать против самца, так что вынужденно вернулась на место и обхватила колени руками. Скорее бы эта ночь закончилась. Надеюсь, настойка у меня получилась, и хотя бы Керуку удастся осуществить задуманное. Это наш единственный шанс на спасение.

Прибытие кузнеца

Амиран приехал не один, а с двумя людьми — старостой человеческой деревни и его дочерью. Он не хотел подчиняться альфе и приводить в стаю людей, но весомых причин для неподчинения не находилось. И вроде не было в этом ничего криминального, но предчуствие Амирана редко подводило, вот и сейчас он ощущал, что приводит овец на заклание волкам.

— Надо было тебе в деревне остаться, Ильсира, — в который раз проворчал староста Эльнур. Он души не чаял в собственной дочери и никогда ни в чем не мог ей отказать, отчего корил себя всякий раз, когда она ввязывалась в разные авантюры, пользуясь его любовью и добротой. Вот и сегодня она отказалась отпускать его к волколакам одному. Не доверяла им, считала их паразитами, которые наживались на их труде. Говорить подобное вслух он ей запрещал, в этом поблажек не делал, ведь это могло быть чревато неприятными последствиями, и он это прекрасно понимал.

— И ждать тебя в доме в безвестности? Ну уж нет, папа, я с тобой. Так мне спокойнее.

Она замолчала, но Эльнур и без того знал, что скрывалось за многозначительным молчанием. Оборотней она не долюбливала, видя, как те приходили в деревню, кружили девицам головы и оставляли их с подолом, не принимая участия в воспитании своих отпрысков, считали их третьим сортом.

— Меньше разговоров, у нас такое не любят, — бросил им Амиран, а затем остановился. Они как раз подошли к блок-посту, но когда он подал знак, ворота не открылись. Вместо этого из леса появился один из подчиненных Титуса, посмотрел на людей и кивнул, намекая следовать за собой.

Амиран не показал вида, что удивился, но внутри был весь напряжен. Всё шло не как обычно, и ему это не нравилось. Он еле сдержал порыв рявкнуть людям убираться обратно к себе в поселение, но в последний момент прикусил язык. Телегу с провизией оставил в километре от блок-поста стаи, сломанное колесо смысла чинить не было, особенно когда они оказались довольно близко к клану. Отправит Керука за телегой, не впервой, помощник, как никак.

Провизии в стае было вдоволь, но альфа строго наказал поддерживать легенду и не раскрывать истинную причину отлучки Амирана в людское поселение. Ему приказали привести сюда старосту и его людей для каких-то переговоров, но подробностей Амиран не знал. По иерархии не положено. Вот только дураком он не был и чуял какой-то подвох. Наверняка это связано со змеелюдами, которые излишне активизировались на границе. Раньше они не позволяли себе так наглеть, люди поговаривали, что они пересекли условленную границу и стали разбивать временные лагеря на территори Содружества. Люди регулярно обращались к альфе Райдзену, чтобы тот принял меры и доложил об этом в Совет, но никто ничего не предпринимал, и Амирана это настораживало. Перемены всегда были предвестниками крупных волнений.