После сего Вань-янь-лян занялся охотой, а убитую из своих рук лань принес в жертву двум дедам. Потом отправился в путь. По прибытии в столицу, фобы двух предков зарыли в горе Да-фань-шань{377}.[261]

Чжэнь-юань четвертое лето. В первый месяц министры и все вельможи поднесли Вань-янь-ляну титул Шэн-вэнь шень-у хуанди (премудрый и воинственный). Лета правления переименовали в первое лето Чжен-лун, и обнародовано прощение. В шестой месяц помер Чжао-цинь-чжун. В восьмой месяц Вань-янь-лян отправил в Шан-цзин своего родственника Уду для вывоза костей десяти прадедов, следовавших с Сянь-пу. Он погреб их в горе Да-фань-шань.

Второе лето Чжен-лун. Во второй месяц Вань-янь-лян, уничтожая княжеские достоинства, пожалованные прежде, отобрал данные на оные грамоты. Из находившихся в живых понижал, держась порядка, князей первой и второй степени; из умерших понижал первостепенных. Назначив срок, повелел во всех бумагах, казенных и частных, замарать значащиеся степени княжеские и уничтожить все памятники с надписями, находившиеся на могилах умерших.[262] В десятый месяц Вань-янь-лян предписал разрушить старый дворец в Хой-нин-фу, дома вельможей и монастырь Чу-цин-сы, выровнять места, на коих находились сии здания, и обратить их в пахотные поля. В сей же месяц начата выливка медной монеты.

Чжен-лун третье лето. В первый месяц заболел третий сын Вань-янь-ляна, Синь-сы Абу. Лечивший его президент врачебной управы Се-ю-чжен и доктор Ань-цзун-и не имели успеха: Синь-сы Абу помер. На другой день по смерти, он наименовал Су-ваном. Вань-янь-лян в сильном негодовании за смерть своего сына казнил Се-ю-чжена, доктора Ань-чжун-и и кормилицу, а дядьку бил палками и лишил чинов. В сие время чиновник цзянь-и-дай-фу по имени Ян-бо-сюн был по очереди во дворце и в разговорах со своими сослуживцами говорил: "Причина смерти Су-вана есть его воспитание вне дворца. На стороне, сколько бы ни старались о воспитании вверенного дитяти, но попечительность других никак не сравнится с заботливостью отца и матери. И существовал ли такой обычай при дворе прежде?" Его слова были пересказаны императору. Вань-янь-лян сильно разгневался и, призвав Ян-бо-сюна, сказал ему: "Ты — вассал, можешь ли осуждать государя за государственные постановления,[263] и следует ли тебе судить о делах, случающихся внутри дворца? Когда я бываю болен, не выхожу в тронную, и вельможи не могут делать без меня поклонения.[264] При всем том, все дела представляют мне на рассмотрение в моем кабинете. Если дело касается смертного преступления, то, не делая окончательного решения оному, виновного повелеваю заключить в темницу и на время остановить казнь. Что касается до выдачи предписаний чиновникам, отрешаемым от мест и определяемым к оным, то при сем, хотя и происходит замедление, но может ли быть от сего какая-либо польза или вред? Справедливо, что в свободное время для своего развлечения я всегда слушаю звуки арф и свирелей. Между тем, в Книге правления (Шу-цзин) сказано, что без меры предающиеся сладострастию и звериной ловле, наклонные к пьянству, страстно любящие музыку, занимающиеся постройкою высоких чертогов и украшающие внутренности оных — подобных качеств государи губят свое царство.[265] Но сие сказано в предосторожность государям, кои, забывши о своем царстве, совершенно предаются сим страстям. Что же касается до меня, то хотя я и повелеваю греметь музыке, потрясающей небо и землю, но мой министр осмелится ли по своему произволу дать кому-либо должность? Мой чиновник дерзнет ли взять подкуп, и кто смеет судить обо мне заочно? Ты как адвокат царский{378},[266] если имеешь о чем говорить, должен говорить прямо. Если твоим словам не последую, вина вменяется мне. Зачем же говорить о мне заочно?" "Государь свят и премудр, — отвечал Ян-бо-сюн, — и никто не имеет права тайно говорить о нем. Безрассудный вассал за свои преступные речи заслуживает все роды смерти. Но он дерзает умолять Ваше Величество о помиловании". После сего Вань-янь-лян сказал: "Сначала я был намерен казнить тебя, теперь повелеваю дать двести ударов палками". Он сделал ему сорок ударов и, вспомнив его прежнюю дружбу, приказал освободить. В седьмой месяц Вань-янь-лян своего сына Гуан-яна возвел в достоинство Тэн-вана. В девятый месяц Тэн-ван Гуан-ян помер.

Четвертое лето Чжен-лун. Во второй месяц Вань-янь-лян приказал исправить крепость Средней столицы, а генералу Сюй-вэнь поручил в Тун-чжэу снарядить военные суда. Он решился начать войну с царством Сун и предписал главнокомандующим областями набирать войска из поселений по всем губерниям, внося в списки всех, имеющих не менее двадцати и не более пятидесяти лет от роду, хотя б родители были преклонных лет и имели нескольких сыновей, не соглашаться и тогда оставлять при них одного{379}.[267] Кроме того, разослать особых чиновников для освидетельствования в квартирах главнокомандующих по губерниям заготавливаемого военного оружия. В сие время в Южной столице (Бянь-цзин) строился дворец; поправляли Северную столицу и по всем областям приготовляли военное оружие. Требовавшиеся для сего материалы были взымаемы с народа, от чего цены на оные возвышались до чрезмерности.[268] Крестьяне были доведены до крайности. Они убивали коров и отдавали кожи и жилы на тетиву для луков, были убиваемы даже свиньи, собаки и степные птицы. Президент врачебной управы Ци-цзай решился отклонить императора от его намерения, но не находил случая явиться к нему. В это время заболела княгиня Юань-фэй, и Ци-цзай был призван для освидетельствования ее болезни. Ци-цзай, явясь к императору, представил ему увещательный доклад следующего содержания: "Наши предки, твердо держась законов политики, вели брань с нарушителями сих законов и менее, нежели в десять лет, истребили царство Дайляосское и усмирили царство Сунское. В то время был Тай-цзу и Тай-цзун — мудрые и сильные государи, а их вельможи Няньмухо и Моулянхо были искусные и храбрые полководцы. Но и они не могли соединить империи, места Цзян-хуайские{380} и Башу[269] оставили во владении сунцев. Теперь, напротив, нет ни умных вельмож, ни храбрых полководцев, могущих сравниться с древними и, сверх того, нам неприлично без причины объявлять войну сунцам. При сем надлежит также взять во внимание то, что с исправлением Средней столицы и постройкой столицы Южной, с заготавливанием военного оружия и набором войска увеличены казенные работы и налоги. Народ, обремененный податями и службами, изъявляет ропот. Итак, предприятие Вашего Величества невозможно по неудобоисполнимости. Равным образом явления в природе не соответствуют предприятию. Течение звезд неблагоприятное: в Ян-чжэу[270] оказывается зловредный дух, производящий бедствия в войске, и не явилась еще планета Венера (тай-бао). Армия, отправившаяся на войну прежде её явления, непременно потерпит поражение. Притом, по причине испарения вод, морское войско не может продолжать своего плавания безостановочно, а в местах Цзян-ху{381} находится множество ручьев и ключей, почему конница не в состоянии преследовать неприятеля.[271] Сие составляет местные невыгоды войны". Вань-янь-лян прочитал доклад и, в сильном гневе от резкости выражений оного, приказал Ци-цзая казнить на главной улице, а его дом конфисковать. В империи все жалели о кончине Ци-Цзая.