От Корейского княжества требовали подданных нюй-чжи, перешедших в оное после заключения мира с корейцами, бывшего при Тай-цзу, и в продолжении с лишком десяти лет не могли кончить дела по сему предмету. Уе представил по сему случаю доклад императору Тай-цзуну, в коем говорил следующее:" Амбань[186] слыхав, что нет добродетели, которая бы была выше повиновения Небу, и милости, которая была бы важнее благодеяния к подданным. Требуемые нами люди вообще суть потомки Учуня, Омуханя, Ахая и Ахэсуя — людей коварных, отложившихся и бежавших от нас прежде. В прежние времена мы призывали к себе народ четырех сторон, между тем, сии люди нам не покорялись. С того времени, как прежний государь вошел в дружественные связи с Кореей, они, узнав о нашей силе и величии и называясь одноплеменниками, один за другим изъявили желание перейти к нам в подданство. Но Корейское княжество, не внимая к нашим требованиям, не соглашалось с нами; отчего долгое время производилась война. Кажется, прошло уже около тридцати лет с того времени, и оно теперь только соединилось с нами. Люди того времени теперь все перемерли. Их дети и внуки обжились в тех местах и завели с туземцами родственные связи. Но так как мы не перестаем постоянно требовать их, то они не смеют там оставаться и отдаются нам. Разлучать ближайших родственников поистине несообразно с общим мнением. Напротив, оказывать сострадание к людям есть обязанность, всем свойственная. Если непременно будем отыскивать нашу собственность, говоря: то — твое, а это — наше, то сие не составит великой мысли оказывать ко всем одинаковую любовь.[187] В нашем государстве народа много, и оно в окружности простирается на десять тысяч ли. Итак, какая для нас польза в приобретении сих людей? Мы теперь потребовали их, и если нам не отдадут, то, при крепости оружия и храбрости войска, нам не трудно будет взять их. Но военные оружия суть орудия пагубные, а война — дело истребления, ими пользуются только в крайности. Корейский двор по обязанности заграничного вассала платит дань без упущения. Итак, если владетель княжества считается вассалом, то и его народ не есть чуждый для нас. Премудрые, следуя правоте, не осуждают за малые погрешности и в выполнении обязанностей не выжидают дней. По моему мнению, надлежит оказывать милосердие к подданным и делать великою добродетель послушания к Небу. Корейцы не называют наших перебежчиков своими. Итак, если мы, согласно с желанием сих последних, оставим наши требования, то и тогда мы как бы приобрели их". Государь Тай-цзун последовал сему представлению. Амбань Далань, отправив войска, взял Цы-чжэу{280} и Синь-дэ-фу.[188] Бунтовщик чженьдинский назвался главнокомандующим и царевичем. Но генерал Салихо усмирил его. В седьмой месяц сунский государь Гао-цзун прислал в государство Цзинь посла с докладом, коим просил мира.[189] Тай-цзун не согласился на оный и повелел указом выступить войску в поход. Двух сунских государей — Хой-цзуна и Цинь-цзуна — призвал в столицу Шан-цзин. В восьмой месяц Лэоши поразил сунцев при Хуа-чжэу{281}.[190] Утэла разбил сунское войско при реке Вэй-шуй{282} и взял город Ся-гуй.[191] В день Дин-чоу двум государям сунским поведено было одеться в простую одежду и явиться в храм Тай-цзу. Когда они увиделись с Тай-цзун-ханом, император Хой-цзуна пожаловал Хунь-дэ-гуном, а Цинь-цзуна — Чун-хунь-хэу[192] и в тот же день объявил о сем в храме Тай-цзу. Император, постановив названия должностей окружных (чжэу) и уездных (цзюнь) чиновников, также выдачу и прекращение им жалования, обнародовал о сем во внутренних и внешних областях империи.[193] В девятый месяц Шэн-го и другие генералы разбили сунцев при Пу-чэн{283}. Потом, снова поразив сунское войско при Тун-чжэу, взяли город Дань-чжэу.[194] В десятый месяц. Пуча Лэоши{284} разбил сунцев при Линь-чжэнь.[195] Хунь-дэ-гуна и Чун-хунь-хэу поселили в Хань-чжэу{285}.[196] Генералы Няньмухо и Цзун-фу, соединясь при Пу-чжэу{286}, пошли воевать царство Сунское. В одиннадцатый месяц Пуча Лэоши взял Янь-ань-фу и Пу-чжэу[197] и покорил Суй-дэ-цзюнь.

В двенадцатый месяц Учжу овладел Кай-дэ-фу.[198] Амбань Цзун-фу покорил Дай-мин-фу;[199] Гу-ша-ху взял Гун-чжэу{287}.[200]

Тянь-хой седьмое лето. Во второй месяц сунский вельможа Чжэ-кэ-циу из губернии Линь-фу{288} покорился государству Цзинь с жителями трех городов: Линь, Фу и Фын.[201] Лэоши, Сайли и Гушаху разорили Цзинь-нин-цзюнь{289}.[202] Охранявший город Сюй-хой-янь со всем войском сопротивлялся во внутренней крепости. Он хотел из осады напролом, но цзиньское войско схватило его. Цзиньские генералы требовали, чтобы Сюй-хой-янь сделал коленопреклонение, но он не кланялся. Его стращали смертью, приставив оружие, но он не показывал ни малейшего страха. После сего цзиньские генералы послали покорившегося генерала Чжэ-кэ-циу склонять его к покорности. Чжэ-кэ-циу был сват Сюй-хой-яня. Сюй-хой-янь, показывая на Чжэ-кэ-циу, жестоко порицал его. Так как его слова были нескромны, то его умертвили. Окружной начальник Сунь-ан и все его войско равно отказались от покорности, почему всех их казнили. В четвертый месяц Пуча Лэоши взял города Лу-чжэу{290}[203] и Фан-чжэу.[204] В пятый месяц Балису и другие генералы гнались за сунским государем Гао-цзуном до Ян-чжэу{291}.[205] В девятый месяц[206] Учжу разбил сунцев при Цзюй-ян и покорил сам город Цзюй-ян{292}. Кроме сего, покорил Цао-чжэу.[207] В десятый месяц сдались жители городов Цзин-чжао-фу и Гун-чжэу. Генералы Али, Дан-хай и Да-гао поразили сунское войско при Шэу-чунь,[208] чиновник ань-фу-ши по имени Ма-ши-юань покорился со всеми жителями города. Еще покорился город Лу-чжэу.[209] В одиннадцатый месяц Учжу взял Хэ-чжэу{293}.[210] Перешедши реку Цзян{294}, Учжу разбил корпус сунского главнокомандующего Ду-чунь при Цзян-нин{295}. Чэнь-бан-гуань, охранявший Цзян-нин,[211] сдался с жителями города.