Между тем план, разработанный Ингэ, выполнялся неукоснительно. Уясу, сменивший его на посту вождя чжурчжэней, в 1103 г. направил Шидихуаня "убеждать" хэланьские племена. Корейцы направили Уясу специальных послов Хэйхуаня и Фанши с приветствиями по случаю его вступления в должность вождя. С ответными благодарностями Уясу послал своего подданного Бэйлу. Но ни та, ни другая сторона не скрывала за актами дипломатической вежливости своих настоящих намерений в Хэлани. Достаточно сказать, что в качестве основных аргументов "убеждения" хэланьских племен Шидихуань захватил с собой войска.

Ко времени подхода войска Хэлань снова оказалась объятой восстанием. В том, что оно вспыхнуло, не последнюю роль, очевидно, сыграли корейцы. Когда Шидихуань, пополнив свою армию у гор Илигулунь, подошел к реке Фоне (очевидно, бассейн р. Суйфун), ему пришлось вступить в борьбу с семью "мятежными городами". Корейцы, по-видимому, оказались неподготовленными к войне, и Шидихуань с ходу захватил восставшие крепости. Корейцы направили посла с просьбой уладить недоразумения мирным путем. Шидихуань согласился вести переговоры и послал вести их свое доверенное лицо. Начавшийся дипломатический торг корейцы, однако, вскоре прервали, вероломно захватив посла чжурчжэней. Они, вероятно, подтянули новые военные силы и не желали больше компромиссного решения проблемы. В воине наступил резкий перелом. Войска Корё захватили и присоединили к себе почти все племена Пятиречья. В ходе военных действийони взяли в плен 14 чиновников (туанлянши) "княжества нюйчжи". Однако на следующий год Шидихуань снова напал на корейцев, наголову разбил их войска и захватил много пленных. Войска Корё преследовались им вплоть до границы. В ходе войны Шидихуань сжег и уничтожил большое количество городов и крепостей и расположился с крупными силами в районе укрепления Чонпхен.

Новый главнокомандующий корейской армией генерал Лимган попытался атаковать Шидихуаня в районе Чонпхена. На военном совете, который предшествовал новому сражению, мнения военачальников разделились. Лимган, выполняя предписания императора, предлагал начать решительное сражение и "покарать" чжурчжэней. В то же время другой военачальник — Лиюн — советовал придерживаться более осторожной тактики и не выводить войска за пределы крепости. Он сказал при этом такие слова: "Войска наши увлечены в слишком опасную и жестокую войну. Несомненно, не стоит ввязываться в решительное сражение. Желательно только сохранять войска и не допускать больших жертв!" Тем не менее, верх на совете одержали сторонники решительного сражения, и Лимган вывел войска за пределы Чонпхена. Столкновение кончилось страшным поражением корейцев — половина их воинов осталась лежать в поле убитыми или попала в плен к Шидихуаню. Лишь единственный успех смогла отметить летопись государства Корё — некий Тоцзюньцзинь, которого преследовали 100 чжурчжэньских всадников, выстрелом из лука поразил их военачальника! Судьба Хэлани, казалось, решилась окончательно. Чжурчжэньские войска захватили крепости, убивая и грабя "без счета".

Император Корё назначил новым главнокомандующим армией северо-востока Юнгвана, сместив Лимгана и его помощников. Однако и новый полководец не достиг цели оттеснить чжурчжэней. В четвертом месяце того же 1103 г. корейцы во главе с Юнгваном атаковали Шидихуаня. Основное сражение развернулось на берегах реки Пидэншуй, где Шидихуань закрепился с отрядом численностью в 500 человек. Юнгван был наголову разбит и потерял больше половины армии, у чжурчжэней же погибло всего 30 воинов. Корейцы вновь "униженно запросили мира" и, согласно его условиям, вернули чжурчжэням 14 туанляньши, захваченных в ходе предшествующих столкновений.

Затем снова начались переговоры по установлению пограничной линии, чтобы в дальнейшем избежать конфликтов. Посланный чжурчжэнями посол Сего, с инструкциями установить "правильную границу" между Коре и нюйчжи, достиг рек Илигушуй и Хо, где оставался около двух месяцев. Переговоры о границе явно затягивались корейцами. Они выдвигали в ходе их многочисленные препятствия. Поэтому Сего после двух месяцев бесплодных попыток достичь соглашения возвратился назад. Уясу снова послал в Хэлань войска во главе с Шидихуанем, который быстро дошел до границы Хэлани и остановился лагерем около р. Саньчаньшуй. По-видимому, к тому времени основная часть территории Хэлани снова оказалась в руках Корё. Шидихуань не предпринимал решительных действий, а ограничивался приемом в лагере лиц, тайно сбежавших из Корё в Хэлань. Он подробно расспрашивал их. Одновременно в районах, прилегающих к р. Саньчаньшуй, его отряды наводили порядок и "исправляли проступки", а что касается дипломатических переговоров с корейцами, то их вели два чжурчжэньских посла — Агуа и Шенгунь. Они упорно добивались возвращения отделившихся и сбежавших племен, как того требовал ранее заключенный договор (к корейцам бежали 1 700 чжурчжэней).

Разрядка напряженного и неопределенного положения наступила вскоре после того, как к восставшим в Хэлани присоединились хэланьские племена. Трудно сказать, что вызвало очередное их выступление против ваньяньского вождя Уясу. Не исключено, что не последнюю роль в "непослушании" населения долины р. Суйфун сыграли корейцы. Возможно, что речь шла о представлении воинов племен, которые восстали для предстоящей войны с киданямп или Корё. Как и подобная мера Нагэньне, план чжурчжэньских военных деятелей вызвал протест вождей суйфунских племен. Они видели, что их соседи в Хэлани освободились от влияния Уясу и, вероятно, надеялись, что они (совместно с Коре) поддержат их борьбу с центральным племенным объединением чжурчжэней.

В "Цзинь ши" обо всем этом сообщается глухо. Известно только, что в первые годы правления Уясу народ Суйфуна "не слушался приказания", и у них появились "противные замыслы". Уясу, в ответ на известия о беспорядках, послал военачальников Вада, Васая и Валу, которые управляли территорией Суйфуна, "наставить" восставших. Строптивым вождям племен приказали собраться в Холо и Хайчуань. Однако на совет явились далеко не все. Так, вождь племени ханьго Вахо вообще отказался прийти в Холо, а уже прибывшие племена вачжунь и чжидэ вскоре убежали. Вдогонку за ними был послан Ута, который настиг их в горах Мацзилинь, "захватил" и вернул обратно. Тем временем Вадай со своими помощниками Васаем и Валу, после усмирения вачжунь и чжидэ, направились с войсками осаждать Вахо. В итоге, город был взят, а вождь Вахо изъявил покорность.

Победы на востоке поставили на очередь дня основную задачу, подготовку к решению которой чжурчжэни вели в течение последних десятилетий, — разгром Ляо. Между племенными вождями рода ваньянь начали проводиться "советы", посвященные вопросам организации борьбы с киданями. Не последняя роль в предстоящей войне в планах чжурчжэньских руководителей отводилась восточным приморским племенам. В Приморье в то время умер младший брат Шитумыня — Асымэнь. На похороны его съехались все близкие и дальние родственники, в том числе Агуда со своими приближенными. Не только выражение соболезнования и скорбный траур привели его сюда. Пользуясь случаем, Агуда решил посоветоваться с Шитумынем о войне с Ляо. В "Цзинь ши" описывается характерный эпизод, который произошел во время жертвоприношений. Над родственниками в тот момент пролетела птица, направляющаяся на восток. Агуда выстрелом из лука подстрелил ее. Поскольку мысли собравшихся захватила идея предстоящей войны с киданями, все расценили удачный выстрел хорошим предзнаменованием благополучного решения задуманных планов.

Однако непредвиденные обстоятельства отсрочили момент решительной схватки с империей Ляо. Несмотря на усмирение суйфунских племен, положение на востоке продолжало оставаться напряженным. Корейцы не собирались мириться с потерей влияния среди восточных племен. Они накапливали силы и готовились к войне. Одновременно Корё продолжало дипломатические переговоры с ваньянь. Но чжурчжэни понимали, что предстоит ожесточенная борьба. Дело в том, что Юнгван, возвратившись после поражения в столицу, решил провести серьезную подготовку к войне. Он предложил государю значительно увеличить количество воинов, уделив особое внимание обучению конницы, так как основную ударную силу чжурчжэней составляли конники. Поскольку война с северянами могла затянуться, на складах пришлось накапливать большие запасы продовольствия.