- Как-то же они понимают, что подкидыши не их дети! – привел Джи сомнительный аргумент. - Не зря же еще ни одна девчонка не сумела подсунуть этим ребятам нагулянного бастарда. Сенемда, к примеру, и пробовать не стала. Хватило ума сообразить, что там без вариантов.

- А если они это ощущают, - предположила, перебирая версии. – На уровне инстинктов или что у этих киборгов внутри? По несоответствию малыша с материнским плато папаши, - пошутила я.

- По запаху, как некоторые звери? – недоверчиво скривил Джи красивые губы. – Не-а, не думаю. Там что-то другое.

- Джейзен? – прошептала я, еле шевеля пересохшими губами. – Возьми у меня кровь, - ведомая принятым решением инстинктивно протянула ему запястье.

- Я еще и на вампира смахиваю? – пошутил Джи, но глаза его успели растерять всю веселость.

- Ты же понимаешь, что это может означать, - сказала я, подходя ближе. – Мой дар. Возможно, я не единственная такая. Вероятно, есть еще. И к тому же с другими способностями.

- Я уже думал об этом. Потому-то и не стал вдаваться в подробности при всех, - понимающе кивнул парень. – Фифи, твой отец был Тазрном?

- Нет, - ответила я, убежденно покачав головой, но через секунду меня уже обуяли сомнения. – По правде сказать, я не часто его видела и еще меньше помню. Но вроде он не был похож на Тазрнов. Он был темпераментным, знаешь, как говорится – южных кровей. Да, суровым, эгоистичным, и у нас был настоящий домострой. Мама страдала из-за его характерности, - принялась я вспоминать. – Однажды он высек слугу в порыве гнева. Мама плакала и утащила меня подальше… Нет. Он не мог быть бесчувственным иномирянином. Бессердечным – да, бездушным – почти наверняка, но не Тазрном.

- Тогда не сходится, - задумчиво закусил Джейзен уголок нижней губы.

- Не сходится, - подтвердила я.

- Но анализ я всё же возьму, - сказал, поразмыслив он.

- Бери, - снова механически протянула я руку и тут же улыбнулась своей импульсивности.

- Идё-ё-ём, не дочь Тазрна, - хмыкнул Джи, направляясь к своему лабораторному столу. – А ты могла бы быть внебрачным ребенком? – спросил он через минуту, уже размазывая взятую у меня алую капельку под микроскопом.

- Вряд ли, - качнула я головой. – Мама сбежала с ухажером, когда я уже была большой. Он, к слову, почти наверняка был Тазрном. Мне даже кажется, что я видела его ожившим.

- Это как? – не понял Джи.

- Как и «мой не мой Тазрн», - пожала я плечами. – Они умирают и рождаются вновь.

- Говорят, они бессмертны, - щурясь над каким-то раствором, невзначай кинул друг. – Хотя тот чувак на складе точно был убит.

- Или очнулся после нашего ухода.

- Нет, Фифи, - возразил Джейзен. – Датчики жизнедеятельности не обмануть. Даже Тазрну. Если организм живой, то импульс характерный. Тот громила был абсолютным жмуриком. А ты утверждаешь, что завтра оживет?

- Не завтра, но лет через сто - вполне, - произнесла я, наблюдая, как медленно взлетают угловатые брови Джейзена.

- Ты никогда не рассказывала, что тот тип, с которым тебя сводит бесконечность, - повторил он моими фразами рассказанную когда-т историю, - умирает и возрождается как феникс. И я всегда считал, что ты удираешь от него. А потом он настигает вновь.

- Он меня не узнает, - выдала я самую болезненную истину, колющую самое сердце. – Не преследует. Просто умирает и рождается там же, где поселилась я.

- Прикольно, - мрачно усмехнулся друг. – То есть наша идея с оружием и угрозами лишена смысла?

- Не обязательно, - попробовала я объяснить. – Может, им не охота сдыхать и рождаться с нуля.

- Ну да, а еще лет сто или двести потерять по итогу придется. Еще и провалявшись бездыханной мумией, - согласился Джи. – Итак, - поднес он после сказанного к моим глазам стеклянную пластинку с кровью. – Поздравляю, дорогая, твой отец, определенно, был Тазрном! Ну или мать не самой благопристойной женой, - не мог он не ляпнуть мерзость.

- Мама была идеальной, - проскрежетала я через сжатые зубы. – Никогда не смей ее оскорблять. - предупредила я. - И она бы сказала мне правду перед кончиной. Я не видела ее любимого, с которым она сбежала от отца, но рассказывала мама о нем с нескрываемым восхищением. Даже пыталась оправдаться передо мной за свой поступок.

- В твоей крови те же магические частицы, что и у малышки, - прервал меня Джи.

Но я, проигнорив этот факт, продолжила говорить о своём:

- Я клоню к тому, что будь тот Тазрн моим настоящим родителем, мама бы с нескрываемым восторгом поведала мне об этом!

- Выходит, до него был еще один, - не проникся Джейзен моей пылкой речью.

Ответить, значило быть затянутой в долгий противный спор о безгранично дорогом мне человеке. И я промолчала. Но семена сомнений уже были посеяны в своем сердце.

Что если Джейзен прав, и моим биологическим отцом был неизвестный нам Тазрн? Нельзя же игнорировать факты. Анализ точно показал, что во мне магические тельца. Хотя мы и без всяких лабораторий об этом знали. Однако раньше я да и все ребята, полагали, что мои способности эксклюзивны. А теперь выясняется, что так же умеют и другие! Те, чьим отцом был кто-то из иномирян…

Но кто же тогда мой? Он жив? То есть тоже подвержен реинкарнации как и Илиск? Он знал обо мне? Знает ли сейчас? Ищет?..

Дикий Запад. Век XlX.

- Если Вы жаждете приятной компании, - говорю я Илиску, стараясь избегать его глаз, - то Леси с радостью ее Вам составит, - показываю на рыжую красотку, которую мы с Джунги, Джиком и Маком выручили из страшной передряги.

Я не собиралась, конечно, развращать приличный городок, что бы обо мне ни болтали местные клуши.

Если капнуть глубже, то, вероятно, я даже сильнее этих чахнувших в замужестве дамочек уважала всегда институт брака. Естественно, если он настоящий. Построенный на реальных чувствах и поддержке. Однако мне такое не светило никогда. А те, кому судьба даровала подобную возможность, зачастую использовали ее, бездумно связывая свою жизнь с подвернувшимися болванами. Ради выгоды, спокойствия, просто семьи или статуса добропорядочной хозяйки дома… Но, увы, не у каждой женщины получалось достичь своих целей, особенно в этом захолустье. У бедняжек не было и половины прав, которыми обладали их зазнавшиеся мужья. А те, несмотря на свой хвалебный пристойный вид, пили, бранились и частенько посещали злачное заведение некоего Бэма.

Место грязное, пропахшее тухлятиной и жестокостью. Девушек, обслуживающих клиентов там содержали в жутких условиях, не брезгуя побоями и наказаниями за любую провинность. Леси мы тоже нашли у Бэма.

Вернее, это она нашла нас. Прибежала однажды среди ночи, испуганная, лохматая, со следом кнута на белоснежной коже, но полная непоколебимой решимости. Рассказала о жути, что творится в салуне наших гнусных коллег и попросила… принять ее на работу.

Решение созрело мгновенно. Парни его поддержали и, не откладывая до утра, мы ворвались в заведение Бэма.

Не буду расписывать, с какой мерзостью мы там столкнулись, скажу только, что салун Бэма в итоге сгорел, а сам он исчез.

Девушки же были вызволены и переселены к нам. И какой бы бесчестной ни считалась древняя профессия, которой они промышляли, я могу, не смущаясь, сказать, что в моем салуне у них было больше свободы, льгот и прав, чем у женщин где-либо еще в окружающей действительности!

Отныне они были под нашей защитой и ни один паршивец не посмел бы поднять на них руку.

И не только на моих работниц.