Движение пальцев ускорилось. Вера закусила губу, чтобы не застонать в голос. Ее тело как будто ей больше не принадлежало. Она закрыла глаза и откинула голову назад.

Из груди Аарона донеслось тихое рычание.

Вдруг он убрал руку, Вера уже хотела запротестовать, но его ладони опустились на ее талию.

– Посмотри на меня, – попросил он.

Вера распахнула глаза. Вокруг все как будто утопало в дымке. Его ладонь коснулась ее щеки. Их взгляды встретились. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы сконцентрироваться.

– Больше всего на свете я хочу быть здесь и сейчас, с тобой.

Вера застонала, но не успела ничего ответить. Его губы накрыли ее, опалили жаром. Кровь закипела. Дрожа, Вера вцепилась в его плечи, смяла рубашку. Аарон наклонил голову и проник языком в ее рот. В этом поцелуе было столько желания и страсти, что они смели все сомнения. Даже если все еще оставались какие-то тайны, ни Аарон, ни Вера не готовы были отступаться друг от друга, а это было самым главным. Скоро она станет бессмертной, и у них будет Вечность, чтобы во всем разобраться.

Вера прикусила его нижнюю губу, и почувствовала, как Аарон в ответ улыбнулся. Его руки огладили ее плечи, спину, опустились на талию, потом еще ниже, обхватили ее ягодицы и сдвинули ее бедра на самый краешек бортика. Аарон встал на оба колена между ее ног, и Вера ощутила его желание. Он больше не скрывал от нее, как сильно нуждается в ней. Она зарылась пальцами в его волосы и потянула на себя. Его ответный стон распалил ее еще сильнее и придал смелости. Не только она таяла в его крепких объятиях, но и Аарон изнывал от потребности касаться ее даже тогда, когда его разум говорил, что он должен уйти. Вера плотнее обхватила ногами его.

– Что же ты со мной делаешь? – прошептал Аарон в ее губы.

В этот раз улыбнулась Вера, наслаждаясь тем, какой эффект производит на него.

Он высвободил из-под пояса юбки подол ее блузки и ловко расстегнул все до единой пуговицы. Когда его ладони коснулись обнаженного живота, по Вере словно пробежал электрический разряд. Продолжая целовать ее, Аарон снял блузку и бросил на пол. Одной рукой собрал ее волосы на затылке, другой расстегнул на спине лифчик. Его ладонь легла на Верину грудь и принялась ласкать, вызывая каскад незнакомых ощущений. Вера застонала: от удивления, от смущения, от удовольствия.

– Почему мне никто не говорил, что это может быть настолько прекрасно? – спросила она, немного отстранившись, чтобы перевести дыхание.

Аарон довольно улыбнулся.

– Ты сводишь меня с ума, – прошептал он ей на ухо и прикусил мочку. – Двести лет я шел к своей цели, ничего не замечая вокруг, а потом появилась ты…

Он не успел договорить, потому что Вера уперлась руками ему в грудь и испуганно переспросила:

– Двести лет?

– Плюс минус пару десятков.

Вера отпрянула. Она ничего не имела против его возраста, знала, сколько живут Вечные, но то представление, которое сложилось у нее об Аароне, вдруг потрескалось и рассыпалось. Неожиданно перед ней оказался совсем другой человек.

Сладкая пелена спала. До сознания донесся шум льющейся воды. Кровавые разводы пропали со дна ванны. Брюки и рубашка Аарона промокли насквозь. Вера оглядела себя и молниеносно прикрыла грудь рукой.

Аарон нахмурился и пригладил взлохмаченные волосы мокрыми руками. Его дыхание, шумное и сбивчивое, медленно выравнивалось. Он выключил воду и поднял на Веру взгляд.

– Что случилось?

– Твой истинный возраст, – отозвалась она. – Я просто не ожидала…

Хотя она вполне могла бы и догадаться. Он со знанием дела рассуждал и о бесчувственности Вечных, и о потере смысла жизни.

– Не думал, что мой возраст имеет какое-то значение, – сказал Аарон.

– И ты прав.

Ей вдруг стало ужасно холодно, и она задрожала. Аарон поднялся, перешагнул через бортик ванны, подошел к стене и начал нажимать на панели. Одна за другой они выдвигались и отворялись. За ними были бесчисленные пустые полки, но на одной из них лежали полотенца. Аарон взял верхнее и вернулся к Вере. Подал ей руку и помог выбраться из ванны, а потом закутал в полотенце. Его ладони остались лежать на ее плечах.

– Тогда в чем дело?

– Я… – начала Вера, но запнулась, когда их взгляды встретились. – Твои глаза.

Аарон прищурился, явно не понимая, к чему она ведет, потом хмыкнул.

– Это контактные линзы.

– Естественно… – пробормотала Вера, чувствуя себя полной идиоткой. – А цвет волос? Нет, не отвечай.

То ли от холода, то ли от шока у Веры застучали зубы. Аарон нежно убрал волосы с ее лица, поцеловал в кончик носа.

– Нам нужно снять мокрую одежду.

– Ну, мне и снимать-то практически нечего, – сказала Вера.

Уголки губ Аарона дернулись, но засмеяться он почему-то не решился. Видимо, она выглядела достаточно ошеломленной, и он пощадил ее.

Он стянул прилипшую к телу рубашку через голову и кинул на пол рядом с ее блузкой и лифчиком. Каким бы ни было Верино потрясение, она залюбовалась плечами и очерченными кубиками пресса Аарона. Под его элегантными костюмами скрывалось стройное натренированное тело. Когда же он расстегнул пуговицу на брюках и взялся за ширинку, Вера смущенно отвела взгляд, прикоснулась рукой к его руке, задержав ее, и прошептала:

– Постой.

– Минуту назад ты не была такой скромной.

– Минуту назад я даже имени своего вспомнить не могла, – пошутила Вера, стараясь не думать о том, как Аарон сжимал ладонями ее обнаженную грудь. А что делали его пальцы под ее юбкой… О Святая Вечность!

Аарон, явно почувствовав, в каком смятении она находится, обнял ее и поцеловал в плечо.

– Я подожду тебя в гостиной. – Он захватил с собой большое полотенце темно-синего цвета и вышел из спальни.

Оставшись в одиночестве, Вера быстро сбросила оставшуюся одежду, насухо вытерлась, собрала все с пола и, так и не решив, что делать с вещами, закинула их в ванну.

Следующим сюрпризом было осознание того факта, что ей нечего надеть. Ее сумка все еще лежала рядом с входной дверью. И теперь перед ней стоял выбор: выйти в гостиную полностью обнаженной или обернуться полотенцем. Как бы ей ни хотелось в качестве исключения удивить Аарона – а он бы очень удивился, явись она к нему нагой, – ее выбор пал на сухое полотенце.

Трезвость мысли постепенно вернулась к Вере. И до нее дошло, что все это время они стояли перед незанавешенным окном. Каждый в соседнем здании мог их увидеть. Или каждый, кто пролетал мимо на винтокрыле. Щеки, уши и шея стали нестерпимо горячими.

Святая Вечность, что сейчас вообще было?!

Неужели это она, Вера, правильная, послушная, опрятная, сидела полуголой и обнималась с Аароном?! Сердце так бешено заколотилось, точно вот-вот выпрыгнет из груди. Вера прижала ладонь к солнечному сплетению. Можно она просто останется в своей спальне? Притворится спящей? Станет невидимой?

– Вера? – раздался голос Аарона из гостиной.

– М-м-м? – отозвалась она. Она была не в силах говорить с ним и уж тем более смотреть ему в глаза.

– Ужин все еще на столе, а ты толком ничего не поела.

Вера подумала о вкусной еде, и ее желудок требовательно заурчал. Ну хорошо, лучше умереть от стыда, чем от голода. Держа обеими руками края полотенца у груди, она вышла из комнаты. Аарон включил несколько ламп: одну на столике рядом с диваном, другую на кухне. Они излучали приятный желтый свет и создавали уютную атмосферу. Бросив взгляд на пол, Вера поразилась тому, что Аарон успел убрать осколки и разлитое вино. Хорошо, что оно было красным. Наверняка он не заметил там ее крови.

Аарон сидел на барном стуле, что-то смотрел на коммуникаторе и отправлял в рот один за другим кусочки хлеба в зеленом креме. Волосы высохли, один локон упал на лоб. Ресницы отбрасывали длинные тени на его щеки.

– Какого цвета у тебя были глаза и волосы до инициации? – спросила она, забираясь на стул напротив. Аарон оторвался от изучения экрана.

– Такие же, как и сейчас.

– А почему ты это делаешь? Большинство Вечных гордятся своей сединой.