Вера вернулась в свою комнату. Она давно приспособилась переезжать в конце каждого года, оставляя после себя пустые стены. Через каких-нибудь два часа ее комната могла бы послужить операционной. Вера действовала неосознанно, когда собирала вещи и дезинфицировала поверхности. Но она отдернула руки, как от огня, когда добралась до папки с флешкой и пиджака Аарона. Флешку с ДНК она запрятала в глубине белой сумки. Папку и пиджак осторожно завернула в полотенце.

ВЕРА: «Мне нужно тебе кое-что вернуть. Мы можем увидеться?»

Она написала ему и осталась сидеть на полу рядом со шкафом, пока коммуникатор через двадцать минут не известил о новом сообщении.

ААРОН: «Я у себя в комнате».

Десять секунд спустя она заскочила в кабину лифта и понеслась вниз. Чем быстрее она доберется до Аарона, тем быстрее сможет избавиться от окровавленной папки.

Казалось, все воспитанники бродили по коридорам. ПЭЦ жужжал, как пчелиный улей. Подняв глаза к табло с мелькающими цифрами этажей, Вера нетерпеливо притопывала. Когда лифт остановился, она сорвалась с места, не дожидаясь, пока створки полностью откроются. Около комнаты Аарона она перевела дыхание и подняла руку, чтобы постучать, но не успела. Дверь отворилась.

– Ой! – воскликнула Вера, отскакивая назад.

Аарон стоял на пороге. Вера крепче обняла завернутые в полотенце вещи, а потом вручила их Аарону.

– Тут папка из роддома, которую я забирала для Сати, и твой пиджак. С брошкой.

Аарон коротко кивнул, приподнял край полотенца и заглянул внутрь кулька.

– Спасибо, – холодно ответил он.

Вера переступила с ноги на ногу, понимая, что должна уйти, но будучи не в силах попрощаться. Она сцепила пальцы в замок, потому что ее руки словно сами тянулись к Аарону, требуя нежного прикосновения, хотели снова зарыться в его волосы, обвить его шею. Но он словно стал чужим. Куда подевался ее Аарон? Тот, который сравнивал ее с сахарным леденцом? Который улыбался, подтрунивал над ней, понимал ее?! Сердце болезненно сжалось. Кажется, решение Аарона держаться от нее на расстоянии не имело временных рамок и никак не изменилось после ее выпускного… Вера быстро заморгала, почувствовав, как в глазах защипало.

«Соберись!» – приказала она себе.

Испугавшись, что Аарон может понять ее состояние, она натянуто улыбнулась и задала вопрос, который не давал ей покоя:

– Ты знал, что случилось с Максом?

Неуловимое выражение мелькнуло на его лице.

– Да. Вместе с Катриной я сопровождал его в больницу. Я боялся, что ты начнешь себя корить, и ничего сразу не сказал.

– Я могла это спровоцировать…

– Как? Силой мысли?

Какой бы ужасной ни была тема разговора, Вера не могла не улыбнуться. Телекинезом она точно не обладала.

– Мне так жаль… – Аарон протянул руку, дотронулся пальцами до ее подбородка и заставил посмотреть в глаза. В них таилась боль, сожаление, нежность и что-то еще, чего Вера не могла распознать. – Его состояние не твоя вина. Датчик мог отслоиться в любое время.

– Я понимаю, и все-таки…

– Ты знаешь, сколько инициаций за почти триста лет провели врачи? Миллионы. Они знают, что делают. С Максом все будет хорошо.

– Надеюсь.

Их взгляды встретились. Только сейчас Вера сообразила, что находится на расстоянии вытянутой руки от Аарона на пороге его комнаты. Кажется, эта же мысль пришла и ему в голову. Он резко отступил, обхватил обеими руками полотенце и, прокашлявшись, сказал:

– Спасибо, что принесла.

Вера пошатнулась, потеряв на долю секунды равновесие.

– Не за что. – Ей нужно было уйти, но ноги не слушались. – Тогда я пойду, – сказала она, отворачиваясь.

Втайне она надеялась, что Аарон остановит ее, скажет, где и когда они вновь увидятся, но этого не произошло.

– Береги себя, – попросил он.

Вера похолодела. Это звучало как прощание.

Следующее утро было именно таким, каким был каждый из Вериных переездов – сумбурным и лихорадочным. Поэтому она не стала дожидаться лифта и толкаться в коридорах, а спустилась вместе с Таней и Идой по лестнице, прихватив с собой небольшую белую сумку, в которую поместились все ее вещи. Подруги позавтракали в столовой и отправились ждать остальных выпускников на улице. Солнце слепило глаза, пять минут спустя спина взмокла, блузка прилипла к коже. Все-таки удивительно, что у бессмертных было почти триста лет, а они до сих пор не смогли «починить» Землю. Когда семь лет назад Вера готовила свой доклад о Последней катастрофе, эта мысль уже посещала ее. Прошло слишком много времени после глобальных потрясений, но улучшить удалось немногое. Земля продолжала выглядеть так, будто ураганы, извержения вулканов, землетрясения и наводнения произошли лет двадцать назад.

В девять утра девятнадцать человек стояли, вытянувшись по струнке, перед главным входом. Каждому из них полагались отдельные апартаменты, но в какой части первого округа, никто не знал. Возбужденно переговариваясь, выпускники гадали, на какой улице, в каком квартале и на каком этаже они будут жить. Таня хотела поселиться поближе к парку, Ида мечтала о квартире рядом с работой. Вера молчаливо смотрела себе под ноги и думала о Максе. Как она поступит, когда пересечется с ним в Геноме? Будет ли он на нее кричать или пройдет мимо?

Когда около тротуара один за другим начали останавливаться такси, Таня и Ида попрощались с ней короткими объятиями и договорились созвониться через пару часов. Выпускники спешили, желая отправиться навстречу новой жизни. Вера бросила взгляд через плечо. На ступеньках к главному входу стояла Катрина и отмечала что-то в своем коммуникаторе, провожая взглядом бывших подопечных. Аарон не вышел. Наверняка у него было дел по горло, и все-таки Вера надеялась, вдруг он выкроит минутку, чтобы помахать им рукой и подать ей какой-то знак.

Увидятся ли они вновь? Неизвестность мучила ее, но звонить и умолять о встрече она не собиралась. Она ничего не понимала в любовных делах. Может, она придала слишком большее значение единственному поцелую? Тряхнув головой, Вера пошла к одному из такси, распахнула дверцу и уселась на заднее сиденье, обхватив руками сумку. Ей пора задуматься о более важных вещах.

Завтра она впервые отправится в Геном и первым делом отыщет дешифратор ДНК. Больше она не могла откладывать правду, которая таилась в ее крови. И, наконец узнав ее, Вера сможет поговорить с Мирославой.

Очертания ПЭЦ быстро растворились в зеркале заднего вида. Такси неслось по самой верхней выделенной полосе пятиуровневой магистрали. Водительское кресло пустовало – машиной управляли дистанционно из службы поддержки клиентов. Панель управления была выключена, и Вера не могла узнать маршрут. Она оказалась буквально заперта в металлической коробке, которая везла ее в неизвестном направлении. Прислонившись лбом к стеклу, Вера старалась рассмотреть мелькающие за окном дома. Скоро она поняла, что они поднимаются все выше, а здания принимают все более причудливые формы: одно напоминало горку, будто бы слепленную из мокрого песка, другое – кусок сыра с гигантскими дырками. Сообразив, где находится, Вера открыла рот. Ее апартаменты располагались к центру даже ближе, чем она мечтала! Когда такси наконец остановилось, она ерзала по сиденью от нетерпения.

– Приехали, – вдруг послышался незнакомый мужской голос в салоне.

Вера закрутила головой, но никого не увидела. Наверное, он доносился из динамиков.

– Ваши апартаменты на сто тридцать седьмом этаже.

Задеревеневшими от волнения пальцами Вера открыла дверь и спрыгнула на площадку. Сильный порыв ветра взметнул ее волосы. Площадка висела в воздухе, как откинутый подвесной мост, и вела к высоким стеклянным дверям, за которыми светилось заставленное зелеными растениями фойе высотки. Прежде чем войти внутрь, Вера окинула взглядом здание. Далеко под ее ногами самые нижние этажи увязали во тьме, тогда как крыша терялась в облаках. Вера будет жить в настоящем небоскребе! Чистый восторг закипел в венах. Как же ей хотелось девчонок позвать!