— Генри, сукин ты сын, хитер.

— Да что такое­то?! — не выдержала Астрея.

— В центральном казино внутреннего круга раз в две недели собираются некоторые высокопоставленные армейские чины и члены Совета. Поиграть в карты, выпить и развлечься с женщинами после игры, — ответил О’Коннелл. — Вечеринка эта особо не афишируется.

— А откуда он о ней узнал? — спросила Астрея.

— Я, — О’Коннелл потер пальцами глаза. — Это я как­то раз, с год назад, привел туда Генри как своего друга. Нам срочно нужно туда ехать, Астрея.

Ричард встал со своего места и, дав несколько коротких указаний своему помощнику, подхватил плащ и двинулся к двери.

— Ты идешь? — спросил он у Астреи.

— Не думаю, что это хорошая затея, — ответила девушка.

— Что­то мне подсказывает, что к тому моменту, как мы приедем, его там уже не будет, — ответил О’Коннелл. — Но мы должны оказаться там первыми. Возможно, Генри оставит какое­то послание о своих намерениях.

— Ладно, — согласилась Астрея и вышла вслед за полковником. — А что с тем вторым, Харрисом, и центром? Как я понимаю, это наша операторская база?

— Да, — ответил О’Коннелл, — но это подождет. Сначала — казино.

Советник Харрис наконец­то смог поймать момент, когда его отъезд из Столицы не вызовет подозрений. Пока армейские шишки собирались в казино, Джеймс приказал своему водителю готовить машину и выскользнул из города никем, как он думал, незамеченным.

Известия от Майкла взбудоражили его: кто бы мог подумать, что Мэтт и Оливер Стил окажутся в подконтрольном ему исследовательском центре? Правда, радость была неполной, учитывая бегство Деймоса, но за долгие годы он научился радоваться и мелочам.

«Нигде нельзя успеть вовремя», — подумал Джеймс, разглядывая высотки Столицы из окна автомобиля.

Электродвигатель не издавал ни единого звука, и тишину салона нарушало только шуршание шин по асфальту дороги. Пейзаж менялся. На смену центру и «Кольцу жизни» пришел торговый ряд, а следом за ним общая и промышленная зоны Столицы.

— Скоро будем на месте, сэр — отчитался водитель.

Харрис ничего не ответил, только коротко кивнул.

«Сколько лет прошло? Тридцать? Тридцать пять? Я уже и не помню, как он выглядит».

Машина плавно затормозила у КПП, где водитель предъявил правительственный допуск высшего уровня, а уже через пять минут Харрис спускался в лифте под землю.

На нужном этаже его уже ждал Михаил.

— Доброго дня, советник Харрис, — поприветствовал его Ивор.

— Здравствуй, Майк, — ответит тот, обнимая при этом товарища, — видишь, мы ошибались — еще увиделись.

— Да, — согласился Ивор. — Чаю?

— Нет, спасибо, много дел, — ответил Харрис. — Где наш гость?

— За мной, советник.

Даже тут могли быть лишние глаза, поэтому им следовало соблюдать осторожность. Майкл повел Харриса гулкими коридорами этого подземного улья. Шли они не меньше десяти минут, и чем ближе Джеймс приближался к Мэтту, тем больше росло его нетерпение.

— Почти пришли, — бросил через плечо Ивор.

Они свернули по коридору в последний раз, и Майкл остановился у одной из дверей.

— Это изолятор, — сказал он Джеймсу. — Планировался для содержания буйных подопытных, если таковые будут, но, как видишь, пригодился и для иных целей.

— Да, неплохо, — сказал Джеймс. — Внутри ведется съемка?

— Конечно, — ответил Майк, — но я обо всем позаботился, с момента твоего приезда ничего не пишется.

— Отлично, — Харрису не нужны были лишние доказательства его присутствия здесь. — Был бы тебе благодарен, если бы ты нас оставил.

Ивор очень внимательно и дольше необходимого посмотрел на Харриса, а после вложил в руку советника ключ­карту.

— Этот уровень изолируется, так что сбежать Мэтью не сможет.

— Хорошо, понял, — ответил Джеймс. — Иди, Майк, дальше я сам. И пришли эту девушку, Мелиссу, на всякий случай. Я­то не боец в отличие от Мэтта.

Хирург согласно кивнул, хлопнул Джеймса по плечу и двинулся назад по коридору, к комнате охраны уровня.

Харрис все стоял у двери. Он слышал, как затихли вдали шаги Ивора, но внутрь так и не вошел.

«Соберись, Джейми! Вперед!» — мысленно подбадривал сам себя Харрис.

Он поднес карту к считывающему устройству, и как только дверь, запираемая электромагнитом, открылась с тихим характерным звуком, он толкнул ее и сделал шаг внутрь.

— Здравствуй, Мэтью.

— Умница, — Ивор улыбнулся женщине и обратно уселся в свое кресло, спрятав пистолет Мэтта в ящик стола. — Я обещал Деймосу, что все расскажу вам, Мэтт. Этот приказ до сих пор бьется в моей голове, и я не могу ему противиться, но при этом каких­либо других указаний наш божок не давал.

— И что дальше, доктор? — процедил Мэтт.

— Ну, я расскажу, что должен, а потом мы изолируем вас с Оливером до прибытия вашего уважаемого брата, Мэтью, — ответил Ивор.

— Проще пристрелить на месте, — Мелисса чуть ослабила контроль, и говорить Мэтту стало проще, но тело все еще его не слушалось.

— Как знать, — Ивор немного подумал о чем­то своем, а затем продолжил. — Поймите меня правильно, Мэтт, в отличие от вас, грязных партизан, которые без разбора убивали и убивают всех, кто станет на пути, я нашел более изощренный путь.

— И какой же? — спросил Мэтт.

— Он перед вами, — Ивор кивнул на Мелиссу. — Операторы, телепаты, контроль сознания. Это общество, сформированное после глобального катаклизма, голода, гражданской войны, теперь разрывают сотни противоречий. Люди не могут найти себе места в этом мире, идут за призрачными идеями прошлого вместо того, чтобы поднять голову и признать: этот мир никогда не будет прежним. Все великие империи создавались крепкой рукой диктатуры, не важно, как она себя преподносила людям. Только единоличная власть увлеченных людей способна привести человечество к величию.

Ивор встал из­за стола и пересел поближе к Мэтту.

— Вам ли не знать, что мы сотворили с планетой, Мэтт? Вы еще застали тот агонизирующий мир, который пытался усидеть на двух стульях одновременно — свободы и прогресса. Балом правил капитал, как, собственно, и сейчас это происходит, но каждый тянул одеяло сам на себя. И опять история нам подсказывает, что ни к чему хорошему это не приводит. Персидское государство, Римская империя, татаро­монголы, Российская империя, Советский Союз, Третий рейх — все эти государства были великими, но стали страницами истории, как только вперед выходили чьи­то личные интересы. Диктатура, Мэтт, это единственный эффективный путь для объединения человечества. Она может иметь разные лица, разные степени свободы, но суть одна: никто не должен быть себе безраздельным хозяином, потому что человеческий эгоизм не имеет границ. И человек скорее, чем уступит другому место под солнцем, уничтожит это место, чтобы оно не досталось никому. Именно такая черта человеческой природы и поставила наш вид на грань выживания не так давно. Но, как видите, Командир, мы выжили, а некоторые, например я и ваш брат, еще и усвоили преподнесенный всем нам урок.

— К чему вся эта демагогия? Диктатура? Она уже существует, — ответил Мэтт, — армия контролирует все и всех.

— Нет, Мэтт, вы не правы, — возразил старый хирург. — Они не контролируют самого главного — сердца. Ты можешь владеть телом человека, но никогда не постигнешь его душу. Проект «Око» же способен изменить это.

— Правда? — Мэтт рассмеялся.— То­то я вижу, что все три ваших главных телепата тут, под контролем, в особенности Деймос.

Лицо старого хирурга дрогнуло, но он быстро взял себя в руки.

— Да, кое­что пошло не так, но пока я жив — я смогу создать новых деймосов и новых астрей и адикий. Это лишь вопрос времени.

— И как же вы собираетесь их контролировать? Как можно контролировать то, что может залезть к тебе в разум?

— О, вы не знали? — Ивор рассмеялся. — Самое ценное, что есть у человека — его жизнь. Я лишь ученый, но не волшебник, Мэтью, а модуль «Ока» — это инородное тело, да еще и имеющее контакт с нервной системой и мозгом.