— Лучше для кого?

Наклонившись, Алекс подхватил свои джинсы, начал рыться в карманах, выворачивая их наружу. Выругавшись себе под нос, он кинул одежду на пол.

— Где мои ебучие сигареты?

— Для кого лучше?

Он обезумел, переведя внимание на тумбочку, вытаскивая ящики и роясь в них. Я продолжала задавать свой вопрос снова и снова, все громче и громче, пока не дошла до ручки.

— Эй, придурок! — заорала я и хлопнула его по плечу.

— Что? — он развернулся с незажженной сигаретой в губах.

Он и слова не слышал из сказанного мной.

— Знаешь что? Неважно, ты прав, — согласилась я и встала с кровати, — это никчемное оправдание тому, что ты дерьмовый парень.

Обнаженная и уязвимая, я схватила со стула одну из футболок Алекса и натянула поношенный хлопок через голову. Его остаточный запах стал неожиданностью, сбив меня с толку. В этот момент моя одержимость Алексом взяла верх. И, хотя я была в бешенстве, мне было необходимо иметь часть его на себе, как воздух.

— Опять хочешь меня бросить? — Он следил за моим передвижением по комнате.

Мне хотелось рассмеяться.

— Нет, я убью тебя намного раньше, чем уйду от тебя.

— Держу пари, так и будет. — Он улыбнулся, но через секунду улыбка исчезла.

Не наблюдай я так внимательно за ним, то пропустила бы ее.

— Что еще ты скрывал от меня? — Теперь каждая мелочь в наших отношениях ставила вопросы. Я в неверии замотала головой. — Хоть что-нибудь было настоящим?

— Да, — тяжело вздохнул он и, сунув сигарету за ухо, протянул ко мне руку. — Мы настоящие.

Я остановилась и прищурилась, не желая поддаваться, но было поздно, почти час ночи, и у меня не было энергии на нормальный спор.

— Черт бы тебя побрал, — пробормотала я и проглотила наживку.

Алекс притянул меня к себе, усаживая рядом, и начал поглаживать по ноге.

Я ненавидела себя за слабость, а его за то, что он такой милый.

— Послушай, — начал он, чуть сильнее надавив мне на бедро, — я жил сам по себе с двенадцати лет, хорошо?

— Хорошо?.. — Я понятия не имела, к чему он вел.

— Даже с Сойером и Леном мне никогда не приходилось переживать за них. Их жизни не влияли на мою.

— Но дело в том, твоя жизнь влияет на мою! — Напомнила я, встав с кровати и усевшись к нему на колени. Мы, обнаженные, разгоряченные, возбужденные и провоцирующие, сидели кожа к коже. — Весь мой мир крутится вокруг тебя, и я хочу, чтобы ты так же был поглощен мной.

Я почувствовала, как он напрягся подо мной, ему пришлось закрыть глаза, чтобы собраться с мыслями. Вцепившись в футболку, он практически разрывал ее, цедя сквозь зубы:

— Мэд, но ты должна понять одно…

— Нет, Алекс! Это ты и я или ничего. Я хочу, чтобы мы были семьей, и никто извне не должен иметь значения: ни Дев, ни Лен, ни Сойер.

Он распахнул глаза.

— Ты хочешь, чтобы я бросил нашу семью?

— Когда дело касается исключительности наших отношений? Да, хочу.

Он молча думал над моими условиями, опустив голову и кусая кольцо в губе. Мне хотелось вытащить эту хрень из его рта зубами.

— Я должна первой обо всем узнавать, а не последней. Знаю, это просьба приставучей эгоистки, но меня это больше не волнует. Именно этого я хочу, — я качнула бедрами, вызывая его хриплый стон. — Ты можешь мне это дать?

— Видишь ли, в этом проблема. Ты стала для меня всем с той первой ночи, когда мы встретились. — Он поднял на меня глаза, и в его открытом искреннем взгляде читалось невысказанное негодование. — И это чертовски меня пугает.

— И какая часть уравнения тебя пугает?

Он махнул на меня.

На секунду я растерялась, не понимая, о чем он, но мои размышления никому не принесли ничего хорошего.

Я слишком далеко зашла в своих мыслях.

— И что? — в голове пульсировало от злости. — Тебя пугает быть мужчиной, который привязан только к одной женщине?

— Что? — он замотал головой. — Мэди! Черт! Да я не это имел в виду.

Но было слишком поздно, меня понесло. Ревность захватила меня, маскируя собой обиду. Я отдала все этому мужчине: жизнь, невинность, душу.

— Ну прости, если чувствуешь себя привязанным ко мне и не можешь пойти куда-нибудь еще, чтобы потрахаться с кем хочется, — с этими словами я заставила себя подняться, меня затошнило от мысли, как он касается и целует другую девушку.

— Ну-ка верни свою задницу на место. — Он больно схватил меня за бедра и дернул к себе на колени. — Боже, женщина, я хочу трахать только тебя.

— Тогда что? — спросила я, обмякнув на нем, наше дыхание слилось воедино. — Почему желание быть со мной пугает тебя?

— Потому что, — медленно заговорил Алекс, устремив на меня свои темные глаза, наполненные болью. — Если с тобой что-то случится, то я тебя потеряю.

— Но ты не потеряешь меня.

— И как я могу быть в этом уверен? Ты постоянно грозишься уйти от меня…

— Я же тебе уже сказала, что сначала убью тебя.

Появился намек на улыбку, но вскоре исчез. Алекс издал тихий раздраженный стон, уронив голову мне на грудь, и обнял меня.

— Я больше не хочу говорить о потере тебя, ладно?

— Ладно, — согласилась я, перебирая его волосы. — А что ты хочешь?

— Тебя, — шепнул он, накрыв мое лицо ладонями

Он притянул меня для поцелуя, прижался к моим губам. Терпеливо и неторопливо, но горячо и страстно.

— Я знаю, что ты делаешь, — произнесла я между поцелуями, когда он скользнул руками под футболку.

И я каждый раз попадалась на эту удочку.

— О да? — уточнил он, стянув с меня одежду и отбросив ее на пол.

Дыхание перехватило, когда его пальцы двинулись вверх по моей влажной коже, слегка задевая ребра и грудь, мягко перекатывая соски. Он взглянул на меня, я же наблюдала, как Алекс наклонился и взял сосок в рот. Кончик языка коснулся вершины, после чего на ней сомкнулись зубы. Я захныкала, покачиваясь и вжимаясь в него бедрами.

Нас ничего не разделяло, лишь обнаженная возбужденная кожа между нами. Член стоял, зажатый между моих бедер, убеждая и скользя, и с каждым движением наших тел его пирсинг терся о клитор. Все становилось невыносимым. Он нужен мне.

Приподнявшись на коленях, я опустила руку и схватила его за основание, поглаживая и направляя в себя. И тут же тепло и ощущение полноты захлестнули меня, мышцы напряглись, плотно сжимаясь вокруг него. Алекс застонал, запрокинув голову. Удовольствие на его лице, вызванное мной, распалило переполняющий меня безумный энтузиазм.

Я была ненасытна.

Дернув за волосы, я подняла его голову и захватила рот, глубоко и пылко целуя. Он ответил мне тем, что подхватил за талию, приподнимая и опуская на свой член, который задевал каждый дюйм легкими последовательными движениями. Мой парень был нежен и нетороплив, полностью выходя из меня, только чтобы толкнуться обратно, каждый раз спокойнее и болезненно медленнее, чем предыдущий.

Тихо выдыхая ему в губы, я зажмурилась, чувствуя, как жар накатывал на меня. Любовь и преданность, нужда и одержимость этим мужчиной смешивались во взрывоопасную смесь, перекрывая друг друга.

Я попыталась ускорить ритм, мне было нужно, я жаждала большего, но Алекс остановил меня, сильнее надавливая на бедра. Он улыбнулся на мои надутые губы, после чего нежно прижался к ним в поцелуе, прося «притормозить».

Я кивнула и подстроилась под его ритм, вцепившись в плечи для равновесия и приподнявшись на нем. Он, откинув волосы с моего лица, иногда проводил большим пальцем по нижней губе, после чего целовал.

Что-то переменилось, и это все изменило.

Когда мы встретились взглядом, я заметила чувство собственника в его глазах. Властное, покровительственное и чертовски сексуальное, но было что-то еще неожиданное и изумительное. Чистое обожание скрывалось за яркой синевой, впервые показывая себя и поражая меня.

Я знала, что Алекс любил меня, но видеть, насколько сильно и непостижимо, стало эмоционально разрушительным для меня. Это усилило все мои ощущения в данный момент, отправляя весь мир вокруг меня в штопор. Его глаза светились слишком ярко, казалось, что я смотрела на солнце, и мне пришлось отвернуться.