Я подумала, что он, должно быть, чувствовал во время встречи с моими псевдо-родителями, и как сильно он сдерживался, не убивая их. Его отец в замешательстве нахмурил брови.

— Прости?

— Почему ты это сделал? Почему так меня подставил, мать твою? — Теперь он злился. Его тело напряглось подо мной, Алекс сжал пистолет, борясь с желанием прострелить сенатору череп.

— Не знаю, что ты слышал, но я тебя не подставлял.

— Ты, блядь, врешь мне. Я слышал твой разговор с отцом Оливии! Я в курсе, что вы, два ублюдка, сделали!

Сенатор больше не мог продолжать блефовать. Но правда была гораздо более тревожной.

— Сынок, ты должен понимать, я сделал это, чтобы уберечь тебя от тюрьмы.

— Точно? Ну конечно, гребанный великодушный Джулиан думает о других вперед себя, — сухо рассмеялся Алекс. — Меня бы никогда и не поймали, если бы ты не заплатил этим козлам, чтобы они сдали меня.

— Да ты себя-то слышишь? Винишь меня за свои решения? Да, я заплатил грабителям, но, сынок, ты решил жить в преступном мире. Если бы тебя не поймали тогда, тебя бы поймали в другой раз, но я бы не смог тебя вытащить. Я пытался помочь.

— Помочь мне? И это никак не связано с политической выгодой? Все было ради меня? — Алекс встретился взглядом со мной, такой усталый и разбитый. Понимал, что его отец никогда не признает свою ошибку. Надо смириться с этим и двигаться дальше. Как сделала я. — Я свихнулся, думая, что он сознается? Скажи, что мы не зря потратили время, Мелкая.

Пробежавшись рукой по его волосам, я улыбнулась.

— Мы не зря потратили время.

Он повернулся обратно к отцу и прижал дуло к его голове.

— Всего две причины, почему я тебя еще не убил. Во-первых, ты — слишком публичная личность. Мне не хочется навлекать на себя такой гнев. А во-вторых, ты — мой отец и по какой-то причине не могу… — он вздохнул. — Но вот что будет, я хочу, чтобы ты воспользовался своей властью и позвонил в Полицейский Департамент Феникса и потребовал снять с нас обвинения.

— Какие обвинения? — фыркнул сенатор. — Ограбление?

Алекс пожал плечами.

— Ты преувеличиваешь мои связи, сынок. Я не могу потребовать, чтобы другой штат нарушил свои законы ради моих личных причин.

— Думаю, ты можешь и сделаешь это. Хочешь знать, откуда мне это известно?

— Откуда?

— У меня есть кое-что на тебя, сенатор. Все твои похождения были задокументированы, и не только сегодня.

— Ты блефуешь, — сказал он.

Алекс наклонился вперед.

— Хочешь рискнуть? Представь, что это сделает с твоей карьерой. Твои шансы на пост Губернатора будут разрушены. И не только это, сенатор. Твой брак тоже окажется под ударом. Мамино сердце будет разбито, если она узнает о твоих бесчисленных бабах.

— Не то, что я не сделаю этого, Александер. Это просто невыполнимо, — он умолял взглядом, пытаясь выбраться из этой невозможной ситуации. — Ты не представляешь, о чем просишь.

— Меня не волнует, каким хреном ты это сделаешь, главное, чтобы сделал. Конец разговора. Не снимешь с нас обвинения до конца недели, я устрою тебе ад.

О боже. Я больше не могла выносить этого.

У меня перехватило дыхание от того, как напряглось и согнулось его предплечье, когда он сжал Colt. Сложные, неотразимые татуировки извивались на его коже, пульсируя, когда гнев и ненависть циркулируют в его крови. Это было завораживающее зрелище, и я не могла отвести взгляда. Он старался быть спокойным, но яростный блеск в его глазах подсказывал мне, как просто было бы нажать на курок. Каким будет вкус этого убийства у меня на языке? Я так сильно хотела Алекса, прямо здесь и сейчас, перед его отцом, и мне было наплевать, насколько это неуместно. Потребность утолить свою жажду к этому мужчине затмевала все остальное. Переместившись на колени Алекса, я покачала бедрами и потерлась о его пах, желая почувствовать его. Я наклонилась и прижалась грудью к его плечу. Опустив голову, поцеловала его в шею, и вкус у него был восхитительный. Время было самым неподходящим. Мы были в середине допроса нашего заложника, пытаясь договориться о сделке, и заставлять моего мужчину возбуждаться было не самым умным. Я, черт возьми, знала это, но ничего не могла с собой поделать. Этот красивый, опасный человек сводил меня с ума. Как девушка, у которой есть такой смертоносный и прекрасный парень, как Алекс, сидящий под ней, может оставаться добродетельной и не участвовать в его грехе? Я просто хотела, чтобы он оказался во мне. Вот и все. Приблизив свой рот к его, я оборвала его угрозы на полуслове. Он коротко поцеловал меня в ответ, но это не вызвало бурной реакции. Алекс нежно оттолкнул меня за плечи.

— Детка, мы тут вроде как беседуем.

— Десять минут, — мой взгляд метнулся к огромной кровати. — Ладно. Ну, может быть, двадцать.

Алекс рассмеялся.

— Господи.

Прикусив губу, практически прокусывая кожу, я пыталась отогнать всю эту накопившуюся сексуальную энергию.

— Пожалуйста.

— Мелкая…

Скользнув рукой вниз между нами, я прижала ладонь к выпуклости его джинсов. Это вызвало шипение. Он был моим. Мы оба знали это. Зачем бороться с этим?

— Блядь! — простонал Алекс, взглянув на отца, но затем бросил взгляд в сторону ванной. Ухмыльнулся мне. — Ну-ка, приподнимись на секунду. — Подняв меня с колен, он встал и убрал пистолет за пояс. Схватившись за подлокотник кресла, в котором сидел отец, он потянул его вперед, и кресло покатилось. — Отлично. У нас есть что-то, чтобы заткнуть ему рот?

— Да, — сказала я с восторгом и бросилась через комнату за необходимым.

Сунув сенатору в рот тряпку, прерывая его на полуслове, я закрепила ее шелковым галстуком. Мы вкатили его в темную ванную и закрыли дверь. Вот и все, мы снова остались одни. Алекс направился ко мне. Без колебаний. Без разговоров. Мы двигались синхронно и быстро: он расстегнул ремень и бросил его на пол. Я сняла платье и выскользнула из трусиков. Соски затвердели от холода комнаты. Алекс облизнул губы и двумя быстрыми шагами приблизился ко мне. Схватив меня за лицо, он набросился на мой рот. Поцелуй был глубоким и непрерывным, но наша потребность друг в друге была гораздо более хаотичной и несогласованной. Я возилась с пуговицей его джинсов, но все же решила опустить руки ему на живот. Он снял куртку и рубашку, показывая свое тренированное тело и новую татуировку. Я застонала, когда он схватил меня за талию и прижал к своей груди. Жар его кожи воспламенил мою. Алекс направил нас назад, и мы упали на матрас. Я раздвинула для него ноги, когда он наклонился и провел пальцами по входу. Давление было небольшим, но он не проникал, просто дразня, лаская мою киску и задницу. Я была мокрой, набухшей и нуждающейся.

— Трахни… меня… пожалуйста.

Мой парень ухмыльнулся, более дерзкий, чем когда-либо, пощипывая и целуя вдоль скулы. Погрузив в меня два пальца, он глубоко вошел, выгнув их вверх и так интимно касаясь каждого моего сантиметра. Алекс медленно вышел из меня, чтобы с силой ворваться обратно. Я крепко сжала в кулаке его волосы, прижимая его губы к своим, наши языки лихорадочно соприкоснулись. Он толкался ко мне своей твердостью, и я не могла больше терпеть. Я хотела почувствовать его внутри. Опустившись вниз, я поняла, что могу расстегнуть его джинсы. Потянув за ткань, я попыталась стащить их, но моя позиция и мой вес мешали, а Алекс просто продолжал трахать меня пальцами. Алекс почувствовал мои попытки, разорвал поцелуй и выскользнул из меня, достаточно надолго, чтобы приподнять бедра в немой мольбе. Джинсы и боксеры соскользнули, и член вырвался на свободу. Головка, скользкая и влажная от предсемени, прижалась к моим складочкам. Алекс дернулся, желая оказаться внутри, и я с жадностью подалась к нему, но он отказался брать меня без презерватива. Неважно, как сильно мы оба хотели этого. Приподнявшись, он встал с кровати и потянулся за брюками. Сдвинувшись на матрасе, чтобы дать ему больше места, я воспользовалась возможностью, чтобы в полном благоговении беззастенчиво посмотреть на его внушительную часть тела — большую, массивную и мою. Парень достал из кармана джинсов презерватив, открывая его зубами. Я лизнула ладонь и взяла его член в руку, лаская и смазывая. Он достал резинку, убрал мою кисть и надел ее. Забравшись обратно на кровать, Алекс обхватил мои колени и раздвинул ноги. Он причмокнул губами и замычал.