— Мда, ожидаемо. Но попытаться всё равно стоило.

Парень с вортекс-вайром на руке понурил плечи и встал в ожидании сигнала. Как только сигнал прозвучал, розовая оплётка засветилась, и из руки вырос энергоклинок. В первом туре я отвлёкся на Нажену, которую ещё не видел в деле, но сейчас не упустил возможности осмотреть его духовным зрением.

Глаза Иммикера ожидаемо узрели ауру убийцы, но не её одну. Душу Мехито словно обволакивало нечто постороннее, некая оболочка, заключившая его в свой кокон. Мда, ну и жуть, ни разу такого не видел. Тем удивительнее тот факт, что он способен самовольно отключать эту штуку и возвращаться к своей прежней личности.

Цвет эта оболочка, к слову, имела тот же, что и сам вотрекс-вайр — розовый.

Бог войны тем временем экипировался в полную броню, призвал меч, щит и двух стрелков поодаль.

Мехито ринулся ему навстречу. Не обычным бегом, но и не молниеносным рывком, отнимающим манёвренность. В общем, ускорился в разумных пределах. Сблизился с противником, ушёл из-под удара массивного меча, ткнул клинком в ответ.

Но Малат тоже был не лыком шит и отбил выпад кромкой щита. Не стал рисковать и принимать удар на доспех, хотя сомневаюсь, что Мехито сможет его пробить. Ведь эти латы прочнее даже кольчуги рассекателя.

После неудачной атаки хищник, не останавливаясь, пробежал мимо врага, но был остановлен арбалетным болтом, лязгнувшим в пол аккурат перед ногами. Второй болт, выпущенный другим стрелком, пронзил его спину. Ай да Малат, никогда не шутит и всерьёз воспринимает любого врага.

Надо ли объяснять, что пронзённый толстым болтом Мехито разом утратил концентрацию, открылся для атаки и был безжалостно разрублен надвое?

«Мдааа. Мне кажется, даже Нажена провела бы этот бой интереснее. Хотя нет, её просто подкараулили бы на выходе из призрачной формы и так же подстрелили. Так что не печалься, Мехито — ты был не хуже остальных. И найди уже себе девушку, хи-хи!»

— Лилит, гори в аду, — донёсся обиженный голос парня из белой комнаты.

«Нееет. Такую красотку, как я, все боги и ангелы будут на коленях умолять почтить их моим присутствием. И давайте уже последний на сегодня бой. Чую, он тоже будет скучным. Говорила же я, что близнецов надо либо считать за одного юнита, как Гистера с Энсаночкой, либо вообще не звать на турнир».

— Отвалите, я сдаюсь! — крикнул со своего кресла Уберт. — Твоя правда, сестрёнка Лилит, против хавка я одним своим ветром ничего не сделаю.

— Ты. Кого. Сестрёнкой. Назвал? — произнесла сидевшая рядом Рикка тоном столь же зловещим, как и её аура, красная от жажды крови.

— Да шучу я, шучу! — замахал руками ветровик. — Просто хотел посмотреть на твою реакцию.

— Сейчас. Посмотришь.

С этими словами Рикка образовала в руке небольшой пучок пламени.

— Брось. Ты же знаешь, что я его просто сдую... Ай-ай-ай, больно!

— А в упор сдуешь?! — прошипела она, положив пылающую руку брату на шею.

Кое-как оторвав её раскалённую пятерню, Уберт принялся растирать свежий ожог.

«Ну вы посмотрите, на зрительских местах снова разгораются страсти похлеще, чем на самой арене! Рикка, посоветовала бы я тебе, как заставить извиниться нерадивого брата, но такие фантазии нельзя озвучивать в прайм-тайм — дети смотрят».

— З-заткнись, озабоченная! — выкрикнула огненная девица, вспыхнув краснее своей ауры.

Остальные герои невольно заулыбались, а кто и рассмеялся в голос. Даже не знаю, как на это реагировать: радоваться таланту журналистки разряжать обстановку, или возмущаться всеобщему веселью, когда со смерти Киры едва прошла неделя.

«Не убивайся о том, чего не исправишь, но и забывать не смей». Кажется, так говорил Брон. Что ж, так и поступим. Смотри, как мы улыбаемся, Кира. И улыбнись сама в день, когда тот ублюдок с лезвиями падёт от нашей руки.

«Ну что, ребята, второй тур на этом всё, и у нас готовы четыре победителя. Полчасика на перерыв, и приступаем к полуфиналу!»

В этот раз передышка прошла куда спокойнее. Никто не выяснял отношений и не обвинял друг друга в читерстве. И вообще, стоящих боёв вышло всего два. Третий оказался избиением младенца, а четвёртый и вовсе не состоялся.

Большинство героев сошлось на идее потратить это время на перекус и дружной компанией отправилось в кафе, где я оказался за одним столиком с Малатом. И нет, это не привело к интересному разговору на животрепещущие темы. Бог войны молча уплетал обед. Я делал тоже самое, пока писк смартфона не оповестил о новом сообщении. Писала Лирина:

Лирина: Скажи, Гилен, а если бы Кира при жизни тебе призналась, ты бы ответил на её чувства?

Дожевав кусок и покачав головой, набрал ответ:

Гилен: Сожаление об ошибках прошлого — прямой путь к безумию. Хотя ты и так уверенно шагаешь по этому пути.

Лирина: Да ни о чём я не сожалею. Скорее напротив: рада, что она не досталась такому кобелине. Но мне и правда интересно. Так что, ответишь?

Гилен: Под венец я бы с ней вряд ли пошёл, если ты об этом. В первые недели после знакомства такие вещи не делаются. И что я стал бы хранить невинность до того дня — тоже вряд ли. Ясное дело, что и от неё не требовал бы безоговорочной верности. Такой ответ устроит?

Лирина: Не-а, ни разу. А если бы, скажем, ты знал, что, храня ей верность, смог бы спасти Кире жизнь. Как бы поступил тогда?

Гилен: Лирина, я не пойму, что сильнее сводит тебя с ума: смерть Киры или твоя повёрнутость на этом культе целомудрия? Я не осуждаю ваши взгляды, но они уж точно никогда и никому не спасут жизнь. Так что перестань говорить глупости и придумывать эти свои «если бы». Нет никаких «если». Есть то, что уже произошло, и то, что может произойти в будущем. И на первое мы уже никак не повлияем.

Лирина: Похоже, тебя вообще ничего не интересует, кроме этого извечного спасения жизней.

Гилен: А это плохо? Ты можешь хранить верность тому единственному, а можешь пускаться во все тяжкие и спать с каждым встречным. Но и то, и другое возможно, только пока ты жива. Когда мы окажемся в мавзолее, никто не вспомнит ни о твоём целомудрии, ни о моих утехах с фанатками. А теперь с твоего позволения я вернусь к обеду. Ещё не хватало опоздать на свой полуфинал.

***

«Ну что, ребята, мы всё ближе к кульминации? Казалось бы, всего несколько часов прошло со старта трансляции, а вот уже и полуфинал подоспел. Ну да ладно, не буду тянуть время своей болтовнёй. Запускайте первую пару!»

Первый поединок полуфинала: Гилен против Валерио.

Ну что ж, постараюсь не разочаровать зрителей, ведь это последний шанс. Да-да, последний: нужно быть больным на голову оптимистом, чтобы ждать сюрпризов от последних двух дуэлей. Малат, как каток, просто раздавит всех своих оппонентов и заберёт золото.

— Пожалуй, с тобой мне тяжко придётся, — проговорил аффектор, встав напротив меня на белой арене и почесав затылок. — Ты меня точно воспылать не заставишь.

— И не поспоришь. Провоцировать, как Бирна, я не умею, тёплыми отношениями с Иммикером тоже похвастаться не могу. Ай!

— Эй, чего с тобой? — обеспокоился Валерио, когда я согнулся и схватился за левый глаз.

— Так значит, этот гад не врал, и он правда умеет воздействовать на мои глаза... — процедил я, потирая веки и кривясь от понемногу утихающей боли.

— Ну, если вы и правда вдруг повздорили, то дуэль обещает быть плюс-минус честной. Не представляю, что сейчас смогло бы меня возбудить.

— Что смогло бы возбудить... — задумчиво поговорил я, выпрямляясь. — Эй, Валерио, а знаешь, как выглядит наша ведущая под одеждой?

Парень так и застыл с раскрытым ртом и наполовину вытащенным из ножен клинком.

«Эй-эй-эй, а ну-ка стоять! — тут же подала голос упомянутая ведущая. — Ты же клятвенно уверял, что не применяешь эту силу для всяких непотребств!»

Не обращая на неё внимания, я продолжил:

— Так вот. Не знаю, от природы она такая, или это заслуга врачей, но грудь Лилит настолько подтянутая, что вообще не нуждается в бюстгалтерах, потому она их и не носит.