— А ты всё ещё помешана на глупостях вроде чьей-то защиты. Хотя о чём это я, иначе ведь и быть не может. Но раз уж мне нельзя на волю, может, просто запрёшь двери, оставив мне только доступ к кухне? Уж на меня одну запасов тут хватит.

— Ты ведь знаешь меня лучше, чем кто бы то ни было. И что я не совсем дура, тоже знаешь. Перестав принимать ослабляющие препараты, ты легко разрушишь любые двери и стены своей магией разложения. А следить за их приёмом здесь теперь некому.

— Так значит, иного выхода нет? — огорчённо произнесла черноволосая. — Но неужели ты правда решишься оборвать мою жизнь? Ведь я — нечто куда большее, чем просто близкий тебе человек.

— И потому прервать твоё существование должна именно я, и никто другой.

Ах, так вот почему она позволила мне убить Гарнела.

Сверкнул белый клинок, и близняшка Селии свалилась замертво. И правда, не стоило переоценивать.

— И последняя просьба: помогите мне избавиться от тела, — произнесла та притихшим голосом. — Чем меньше людей её увидит, тем лучше.

Кивнув, Амарел без лишних слов взвалил тело на плечо. Мы покинули камеру, и знавшая планировку здания Селия повела нас к крематорию.

— Раз уж ты всё видел, Гилен, не думаю, что есть смысл что-то от тебя скрывать, — заговорила она по пути. — Ты ведь не мог не заметить, что она — моя копия? Такие вот у меня скелеты в шкафу. Прикрываясь необходимостью вызволить проблемных героев, на самом деле я явилась сюда, чтобы избавиться от нежеланной родственницы.

— И тем не менее истинную правду ты скрываешь, — проговорил я в ответ. — Моё духовное зрение иногда показывает очень интересные вещи. К примеру, оно позволило узнать духовную сущность Краца, пусть и сильно изменившуюся. Вот и теперь, несмотря на все различия в ваших аурах, я могу сказать наверняка: эта девушка — не твоя родственница.

Селия напряглась и побледнела, а я закончил:

— Труп, что Амарел сейчас несёт на плече — это ты.

— А я предупреждал, — сказал шагавший впереди паладин. — На Гилена можно положиться, но вот скрывать от него правду — дохлый номер.

— Надеюсь, меня за это не сожгут на пару с этой девицей? — спросил я на всякий случай.

— Вот уж от таких поступков мой класс и правда может отключиться, — нервно усмехнулась Селия. — Я не убиваю невинных и беззащитных. Так было, так есть, и так, надеюсь, будет и впредь. А вот убить часть себя я имею полное право.

— Не объяснишь, что это вообще за «часть тебя»? Если не хочешь говорить, я не заставляю, но очень уж любопытно.

— А я думала, тут всё и так очевидно. Особенно для такого сообразительного человека, как ты?

— Очевидно, говоришь? Хм, дай подумать... У тебя белые волосы, у неё чёрные... Прибавим сюда свойственное твоему классу благородство... Ха, это то, что я думаю? Она — твоя тёмная сторона?

— В точку. Паладины — образцы доброты и благородства. Мы всегда оберегаем слабых и не позволяем себе навредить невинным. Но чтобы стать такими, да ещё и подкрепить свои принципы магической силой, мы должны избавиться от всей таящейся внутри тьмы. Именно с этого начинается пробуждение нашего класса. И приводит оно к такому вот раздвоению. Благородный светлый рыцарь с одной стороны и чёрный злодей с другой. Нам повезло, что к перечню моих пороков прилагалась лень. Ведь иначе тёмная Селия не стала бы отсиживаться в камере, а примкнула к бунтарям, и ещё неизвестно, чем бы закончился бой при её участии.

— Проще говоря, ты раздвоилась, породила эту тёмную сущность, а затем сразу заперла её в изоляторе для проблемных героев?

— Да. На тот момент я уже находилась под присмотром учёных ассоциации, поэтому проблем не возникло, и Тёмную сразу изолировали. А вот кое-кому другому повезло меньше.

— Другому? Погоди, так Амарел тоже...

— Тебе же сказали — это обязательное условие для пробуждения класса паладина, — отозвался блондин. — Вот только мою тьму некому было сразу повязать и запереть в камере, к тому же тёмный Амарел оказался куда активнее и амбициознее тёмной Селии, и потому сразу сбежал.

— И где же он сейчас?

— Не имею ни малейшего понятия. Едва попав в ассоциацию Мертхона, я сразу подал прошение на его розыск, но даже при содействии полиции моё второе я так и не было обнаружено. Словно сквозь землю провалился. Но я более чем уверен, что в момент разделения видел его не в последний раз.

Избавившись от трупа, мы вернулись в тюремный блок, где, к своему облегчению, обнаружили узников на своих местах. Те, кто на нас напал, были связаны и усажены вдоль стены.

— Пожалуй, остальные тела тоже лучше сжечь, — сказала Селия, заметно помрачневшая, но не утратившая самообладания. — Сейчас явно не та ситуация, чтобы устраивать им полноценные похороны. И... что это с телом Гарнела?

И правда, оно было всё раскурочено, словно из него пытались сделать отбивную.

— Этот жуткий тип вдруг взял и зашевелился, — объяснил Фольт, скривившись от воспоминаний. — Похоже, его магия позволяет и себя самого из мёртвых поднять. В общем, я решил привести его труп в такой вид, чтобы не мог ни двигаться, ни разговаривать. Но вот сможет ли он в таком виде применить свою некромантию, хрен его знает.

— Сейчас магии на нём не вижу, — сказал я. — Но лучше сжечь, и побыстрее.

Ещё некоторое время ушло, чтобы доставить в крематорий остальных павших и дождаться пробуждения пленников. Остальные группы тем временем отчитались об успешном захвате своих блоков. У них результат вышел примерно тем же: часть узников взбунтовалась, и пришлось их утихомирить при помощи дубинок. Но совсем без жертв смогла обойтись только одна группа из четырёх. А Альдеор одной своей магией отправил на тот свет пятерых заключённых, клятвенно убеждая, что ему попался самый неадекватный блок, и иначе было никак.

И вот мы наблюдаем следующую картину: несколько узников сидят у стены со связанными руками, смеривая нас недовольными взглядами, и ещё несколько стоят в стороне. А напротив них стоит наша троица во главе с Селией, потратившей последние минуты на планирование речи.

— Итак, — начала она. — В обычных обстоятельствах попытка побега из изолятора и нападение на героев стали бы для вас тяжким преступлением. Но сейчас у нас нет иного выхода, кроме как дать вам ещё один шанс и предложить сотрудничество. Разъясню ситуацию: в данный момент столица Халгонии захвачена новым видом монстров, пришедшим на смену акума. Они зовутся гигерами и превосходят акума по силе, а теперь и по численности. Само собой, я предоставлю вам полную информацию обо всех известных разновидностях и эффективных тактиках против каждой из них. Как правильно догадался Гарнел, многие герои пали в сражениях с ними, и нам даже пришлось запросить помощь у Мертхона. Но даже этого подкрепления недостаточно, и потому нам нужна ваша сила. Я не гарантирую, что все вы останетесь в живых, и даже не уверена, сможем ли мы победить. Если во время зачистки города кто-то из вас начнёт творить беспредел, то будет наказан по всей строгости. А те, кто сбежит из столицы, после её освобождения будут объявлены в розыск. Но те, кто останется с нами до конца... Я лично прослежу, чтобы руководство ассоциации приняло каждого из них в наши ряды. Ну а останетесь ли вы после этого на первых ролях, зависит сами знаете от чего.

— Я так понимаю, это предложение, от которого нельзя отказаться? — уточнила девица, стрелявшая в меня лазером.

Селия задумчиво потёрла подбородок, словно не ожидала такого вопроса.

— Скажем так: ты можешь отказать мне, но вот откажешь ли гигерам? Твой класс не завязан на скрытности. Даже наоборот: из того, что я видела в бою, твоя магия шумная и яркая. Как думаешь, каковы твои шансы в одиночку выбраться из города, не нарвавшись ни на одну стаю? Единственный вариант для тех, кто боится сражаться — это остаться здесь и подъедать остатки запасов еды в надежде, что город освободят раньше, чем эти запасы иссякнут.