— Можно я избавлю его от мучений? — мрачно поинтересовался де Деса, кладя руку на рукоять меча.

Он не очень понимал смысл этой опасной игры, но решил подыграть.

— Всему свое время, — недобро ухмыльнулся Гарб.

— Немедленно сдайте оружие! — потребовал Кошон, как только лютня умолкла. — Оно изуверское и подлежит уничтожению!

Лейтенант уже находился на грани срыва, но король приказал доставить пленников живыми и невредимыми, что пока останавливало стража от необдуманных действий.

— Вы что? Это всего лишь обычная лютня! — невинно похлопал ресницами гоблин. — Адинук больше не будет, я обещаю. К тому же вы даже не представляете, что он может делать одним только голосом, поэтому инструмент забирать совершенно бессмысленно. Если не верите, он может прочитать пару виршей из репертуара одного демона. Нас они очень впечатлили в свое время.

Страж издал неопределенный звук — нечто среднее между бульканьем кипящей воды и надрывным сипением кошки, которую вот-вот стошнит.

— Я буду настаивать на вашей казни, — мрачно заявил он, живо представив себе подобный ужас. — Самой мучительной из всех существующих.

— Чем же мы вызвали такую неприязнь с вашей стороны? — все так же невинно поинтересовался Гарб. — Я до сих пор старался быть предельно корректным и даже ни разу не использовал магию. Думаю, Его Величество сам решит, казнить нас или миловать. Давайте скорее пойдем в вашу прекрасную столицу, чтобы он принял решение.

— Молю Триединого, чтобы она после этого уцелела, — буркнул эльф и зашагал по тропе, приглашая всех за собой.

Ему вдруг показалось, что тащить пленников в самое сердце своей страны — плохая затея, но приказ есть приказ. Выяснить у строптивых инородцев, как именно сбежала девчонка, не получилось, а следопыты подали условный знак, что и задержать ее не удалось. Это было странно, ведь посты расставлены повсюду. Рано или поздно ее все равно найдут, так что беспокоиться не о чем. Дикарям же за издевательства над первородными придется всю дорогу идти пешком. Пускай тоже помучаются хоть немного.

— Ты же понимаешь, что я на рассвете?.. — шепнул гоблину Каввель, когда эльф отошел на достаточное расстояние.

— Возвращаемся к тому, с чего начали, — грустно улыбнулся Гарб. — Я тебя не брошу, даю слово.

— Спасибо, друг, — сказал минотавр. — Может посохом попробовать?

— Нужны все части, — поджал губы шаман. — Тебе ли не помнить, чем кончилась предыдущая, хоть и случайная, попытка. К тому же богиня сейчас сильно ослаблена, и неразумное применение посоха может плохо на ней сказаться.

— Может, это в только Бездне не получилось?

— Может, но рисковать я больше не буду, пока есть другие варианты, — отрезал гоблин.

Каввель молча кивнул.

***

Как Гарб и ожидал, остроухие не повели их проторенными дорогами. Минут через десять проводник просто свернул прямо в чащу и уверенно пошел в одном ему известном направлении, огибая толстые стволы елей и иногда раздвигая густые заросли лесной растительности. Всего пятнадцать минут путешествия — и каждый из компаньонов вряд ли бы нашел дорогу назад, даже если бы очень захотел. Серебряный Чертог где-то в тридцати милях к югу — вот и все ориентиры. Следы же позади путников таинственным образом исчезали, словно траву, ковер из прошлогодних иголок и обломанные ветви кто-то старательно приводил в исходное состояние.

Эльфам с их габаритами и ловкостью такие лесные походы даются легко, чего нельзя сказать об остальных расах. Особенно страдали минотавры, размеры и слабое зрение которых делали этот путь едва ли не битвой за выживание. Могара держалась за Каввеля, и только это несколько раз спасло ее от падения, когда она цеплялась копытами за выступающие из земли корни деревьев. Валежник весело похрустывал под ногами путников, и лейтенант стражи только брезгливо морщился: эти дикари даже ступать бесшумно не умеют.

Тем временем начало светать, и Каввель ощутимо напрягся. Могара вдруг осознала, что сейчас он снова обернется быком. Веревка осталась в форте, животное трудно вести по густому лесу, а эльфы такого поворота точно не ожидают. Пират тем временем остановился, вызвав неудовольствие Кошона.

— Если вы отказываетесь идти добровольно… — начал эльф, но закончить фразу не успел из-за отвисшей челюсти.

Каввель быстрым движением скинул штаны, чтобы хоть эти не порвались, упал на четвереньки и выгнул спину, словно кошка, увидевшая собаку. Из леса донеслось дружное «э-э-э»: даже бывалым следопытам свойственно удивляться. Аггрх к этому зрелищу оказался подготовлен лучше других: куда более жуткое преображение минотавра в демона-фурора, виденное вблизи, навсегда отпечаталось в его памяти. Адинук же сначала посмотрел на это выпученными глазами, а потом радостно вскрикнул и спешно полез в сумку за пергаментом и пером: вдохновение вернулось.

— Как это понимать? — повернулся к ним Селан. — Немедленно прекратите колдовство и верните минотавра обратно! Я не могу вести к королю скотину!

— Это, между прочим, священное животное моего народа! — с вызовом сказала Могара.

— Понимать это придется головой, мусье де Кошон, — голос Гарба был полон сочувствия к умственным способностям лейтенанта. — Даже мне не подвластны проклятия, наложенные богами, хотя я и собираюсь избавиться от этого недостатка.

— Вы хотите сказать?.. — осекся командир стражей.

Рассвет вовсю вступал в свои права. При таком освещении маскировка эльфа уже не так сильно скрывала очертания его фигуры. Смутные силуэты начали мелькать и среди деревьев.

— Му-ой друг хочет сказать, — раздалось басом откуда-то сбоку, — что вы зря пытаетесь пленить трех полубогов, двух жрецов и паладина.

Все головы повернулись к бычку. Сквозь нормальную речь время от времени проскакивало мычание, но в целом говорил он вполне разборчиво, хотя голос казался чуть выше обычного густого баса Каввеля. Кошон сдавленно хрюкнул, а де Деса издал нечленораздельное проклятие.

— Думаете, я поверю в фокусы банды чревовещателей? — эльф еще пытался сохранять остатки достоинства, но получалось с трудом.

Голос предательски дрожал и все время норовил сорваться на фальцет.

Гарб вздохнул, подыскивая ель с самым толстым стволом: такие особенно почитаются прекрасным народом. Предание гласит, что предков этих смолистых великанов боги некогда выбрали для создания эльфов. Остроухие завезли их семена на Лумею во времена Исхода и теперь специально выращивают до невероятных размеров, подпитывая магией. Наконечник посоха легонько коснулся ствола, и дерево за долю секунды потеряло две трети высоты и объема. Солнечные лучи разогнали сумрак на освободившемся пространстве, стремительно залив его таким ярким светом, что смотреть стало нестерпимо больно. Золотистое сияние, как будто, окутало сгорбленную фигуру гоблина и добавило ей величественности.

— Уб-б-бедительно, — простучал зубами лейтенант. — П-п-прошу с-с-следовать за мной. Вам будут оказаны все полагающиеся почести при первой же возможности.

***

Высокомерие с ушастого как рукой сняло. Он тут же выбрал другой маршрут, и всего через пару минут чащоба закончилась, сменившись широкой и светлой лесной тропой. Лейтенант даже не осмелился возражать, когда Каввель вдруг потребовал привал, увидев подходящую просторную поляну неподалеку. Следопыт скривился и отправился проведывать патрули, Гарб наколдовал сферу тишины, собрал всех в кружок и быстро рассказал, как себя вести в эльфийском городе. Затем группа разбрелась по поляне, а гоблин остался возле Каввеля, чтобы обсудить с бычком последние события. Магию он развеял, чтобы не расходовать понапрасну запасы Дэ.

— Как ощущения в этом теле? — спросил шаман на кутарском, коснувшись лапой шерстистого плеча пирата.

Могара деликатно поспешила оставить их наедине, ушла к одиноко сидящему на вывороченном с корнем дереве инквизитору и завела светскую беседу с ним. Адинук воспользовался передышкой, чтобы возобновить сочинение баллады. Аггрх просто решил постоять рядом. Кутарского он не понимал, зато бросал такие злобные взгляды по сторонам, что все эльфы старались держаться на расстоянии полета стрелы, а это сильно мешало им подслушивать.