Эльфы же так хорошо слились с невидимой стороной мира, что им было всё равно, куда приходить в случае надобности.

Драконы, те редкие особи, что застряли на Земле, в отличие от большинства эльфов предпочтя путь прямой интеграции, давным-давно обзавелись землями, титулами и званиями, так что им тоже было удобно навещать мастера-артефактора в Первопрестольной.

А уж у леших, редких оборотней и прочей магической мелочи он спокойно мог брать заказы, гостя в усадьбе Виля.

Утром друзья стояли в переулке перед Хитровской площадью. Ночью прошёл дождь, и теперь нещадно парило. Туман с Яузы клоками висел над площадью, где прозрачнее, где гуще… в этом тумане сновали люди, лошади, повозки… С возвышения создавалось впечатление, что в котле низины неряшливая кухарка заварила густой суп: он бурлит, кипит и исходит грязной накипью.

- Я ничего особенного не чувствую, - пожал плечами вампир. – Нет, концентрация сервов здесь действительно запредельная… этих можно почистить. Ну пара десятков душ неупокоенных… но это точно не по моей части. Ммм… - он, прикрыв глаза, втянул носом воздух. – Ага! Ну вот ещё два упыря… а отожравшиеся какие!.. Это всё?

- Нет, - Вас поджал губы. – Сейчас я тоже не чувствую никаких проявлений. Но эта тварь явно тут. Полностью она закрыться от меня не может, но затаилась, и я не могу уловить направление. Давай посидим где-нибудь, покараулим. не хочу спугнуть.

Вампир обвёл взглядом медленно очищающуюся от тумана грязную, заполненную народом площадь и поморщился:

- Давай вон туда! Удобнее будет.

- «Каторга»? Ну, наверное ты прав. Там гудят сильнее, затеряться будет проще.

- Там сервов больше всего, они хорошо фон глушат.

- Доверюсь специалисту, - Вас шутливо поклонился другу и они начали спускаться вниз по переулку к площади.

Их, укрытых кисеёй отвода глаз, никто не замечал, и Хитровка бурлила собственной жизнью. Десятки людей различной степени оборванности и опьянения сновали туда-сюда… Профессиональные нищие выходили из своих нор и ковыляли к ближним церквям или просто приваливались к стенам около трактиров, выставляя напоказ язвы и струпья; марафетчики брели, ничего не замечая перед собой; пьяницы шатались от трактира к трактиру в надежде опохмелиться и выпить ещё… торговки, сидя на горшках со своим варевом, верещали, зазывая покупателей, грязные полуголые дети вились вокруг, в надежде стянуть хоть что-нибудь… и каждый, каждый из этих людей был густо укутан серым маревом, невидимым обычным взглядом. Сервы. Паразиты, питающиеся человеческими эмоциями и жизненными силами.

Вот оборванный мальчишка падает под ноги спешащему куда-то мужику с сундучком в руке. Тот спотыкается, неуклюже взмахивает руками, стараясь удержать равновесие, но откуда ни возьмись налетают ещё оборванцы, толкают ещё, и человек падает прямо в грязную лужу, роняя сундучок, который моментально растворяется вместе с оборванцами в толпе. Мужик в ярости бьет кулаком прямо по луже и разражается потоком рукательств. Потом хватается за голову и некоторое время что-то невнятно мычит, раскачиваясь, так и продолжая сидеть в грязи.

Эльф внимательно присматривается к мужику, затем вздыхает, поводит рукой в воздухе, и, соткавшийся из мутного воздуха сундучок, падает тому на колени. Ошарашенный мужик крепко-накрепко прижимает сундучок к груди и поднимает голову к небу. Вопль радости, и мужик вдруг, встав на колени, начинает бить земные поклоны прямо в луже, разбрызгивая грязь и бормоча что-то неразборчивое.

Вас закатывает глаза:

- Беги домой, идиот, пока снова не обокрали! Сколько тебя можно прикрывать!

И, видимо, даёт мужику ментальный импульс, потому что тот резко вскакивает, по-прежнему прижимая сундучок к груди, обводит окружающее совершенно диким взглядом сквозь упавшие на мокрое лицо слипшиеся от грязи волосы, и в считанные минуты исчезает в переулке.

- Он казённые деньги нёс, - пояснил Вас другу, проводив взглядом улепётывающего мужика. – Много. И что его дёрнуло через Хитровку срезать, дали же деньги на извозчика! Так нет, сэкономить хотел. И вот чуть не украли казну. А это верная каторга. А у него четверо детей и жена больная. Дурень!

Вампир кивает и они продолжают путь. У стены дома свалка грязного барахла, и оттуда доносится слабый стон. Друзья подходят поближе и видят женщину, лежащую на засаленных тряпках, пропитанных кровью.

- Рожает, - констатировал эльф.

- Ребёнок мёртв, - ответил вампир. – Она тоже умирает. Ничего сделать нельзя, слишком поздно. Видишь, кто постарался?

Эльф на секунду прикрыл глаза.

- Сожитель вчера избил по пьяни за то, что она захотела взять тряпку из награбленного им барахла, чтобы сделать одеяло для новорожденного. Займёшься?

Вампир кивнул и протянул руку к женщине. Она перестала стонать, приподнялась на локте, глядя невидящим взглядом в небо, и лицо её озарила счастливая улыбка. Через мгновение она упала замертво.

- Готово. – вампир опустил руку и вздохнул. – Сделал, что мог. Её сожителем сам займёшься или я могу? – во рту вампира на миг хищно блеснули клыки.

- Дай посмотрю, - Вас снова прикрыл глаза. – Можно не напрягаться. Его сегодня убьют в пьяной драке. Тут даже корректировать ничего не надо. Вероятность пряма как стрела. Ни одного ответвления.

- Жаль, жаль… Пойдём тогда, пока ещё на кого-нибудь не отвлеклись. Мне надо расслабиться. Накинь личины.

Вас кивнул, поднимая руку для заклинания.

И вот на площадь вышли два мужика атлетического телосложения, одетых на купеческий лад: широкие штаны, заправленные в голенища начищенных сапог, сюртуки из лёгкой по летнему времени серой ткани - нараспашку, открывая вид на штучные шёлковые жилеты с цепью. Они были бы похожи на двух братьев, если бы один из них не обладал гладкими чёрными волосами, убранными в хвост на заморский манер и аккуратной небольшой бородкой, а второй, который несмотря на летнюю жару носил барашковую шапку, не демонстрировал гордо пышные светлые усы, свисавшие чуть ли не до груди.

- Ну ты и слона из меня сделал, - хмыкнул вампир, оглядывая себя.

- Ну что ты хочешь? – флегматично заметил эльф. – Иначе сразу начнутся неприятности. Здесь нужно сразу произвести впечатление. Я ещё флёр мощи добавил, чтобы на подсознание било. Так что соответствуй.

И он открыл дверь в трактир, который несмотря на полдень уже был битком набит самым странным народом. В одном углу сидела и напивалась какая-то разношёрстная компания, к которой как раз подходила группа проституток. В другом углу началась было драка, но Вас дёрнул бровью, и зачинщики, неожиданно хлопнув друг друга по плечам, плюхнулись обратно на скамьи и заорали, чтобы принесли ещё водки.

Они прошли к столику в углу, который сразу же волшебным образом освободился: трое пьяных мужиков резко подскочили и направились к выходу, почти не шатаясь.

Вас махнул рукой над столом, очищая от грязи.

- Прошу!

Второй рукой сделал жест, подзывая буфетчика. Заказал штоф водки и печёных яиц на закуску.

- Я думал ты своё принесёшь, - скривился вампир. – Ты уверен, что это вообще можно пить?

- Изменить что-то готовое всегда легче, чем творить с нуля, - хмыкнул эльф, задумчиво бултыхая грязным штофом перед лицом. – Конечно разбавлено всё, причём водой, по-моему, из ближайшей лужи. Но это пустяки.

Он стукнул штофом о столешницу, но тут же поднял его и разлил чистую как слеза водка по двум волшебно очистившимся рюмкам:

- Можешь пить. Высший класс. Тройная очистка! – он поднял свою рюмку, чокаясь с вампиром:

- Ну, за успех!

- Да будет!

Они сидели уже битых два часа, но так ничего и не учуяли. За это время Вас предотвратил три убийства, одиннадцать драк и двадцать восемь ограблений.

- Ты знаешь, что-то мне это уже надоело, - в конце-концов признался он другу.

- А кто тебя заставляет? – равнодушно отозвался Виль, разглядывая на свет рюмку с водкой. – Игнорируй и всё. Меня больше напрягает, что мы так никого и не засекли. Сколько ещё в этой клоаке сидеть? Ты же ещё тех упырей хотел отловить… Я вот думаю, не учуял ли этот тип, как мы тут развлекаемся? Ты хоть и закрываешь нас хорошо, и сервы здорово фонят… но может он сверхчувствительный какой.