Мы так же быстро вернулись домой, а по пути Эдвин снова пичкал нас особенностями Княжеств, на этот раз про земледелие. Виноград я помнил, табак помнил, томаты помнил, даже перец помнил, но что-то внутри меня было убеждено, что манго должно расти намного южнее, а фейхоа и мушмулу я вообще не мог вспомнить. Такие были в том мире?
Когда мы пришли в поместье, Лира ушла варить зелья (девушка с воодушевлением отнеслась к идее снова открыть магазинчик), Эдвин ушел на задний двор тренироваться. Гиз же отобрала у сонитиста сыр и ушла в кухню, где снова углубилась в изучение своей кулинарной книги. Подозрительно…
* * *
— Мистер Ранф! — звала вермиалиста Гиз. Блеск ее глаз воистину мог ослепить. — Мистер Ранф! Вы мне очень-очень нужны!
Девушка спустя двадцать минут закончила изучение своего фолианта, и, очевидно, нашла какой-то интересный рецепт. И, судя по всему, теперь ей требовался какой-то ингредиент. Девушка начала кричать в кухне и уже дошла до магазина, пока еще пустующего.
— Мистер Ранф!!!
— Да не кричи ты так, — ворчливо отозвался Ранф, вылезая из тени за диваном. Я икнул: за диваном для меня-то места маловато было… — Чего нужно?
— Нам сегодня Эдвин рассказывал о некоторых обычаях Княжеств. То, что в лесах можно свободно охотиться — правда?
— Ну да. А что нужно-то?
— Кабанчик! — просияла Гиз.
— Чего? — мы с Ранфом синхронно наклонили головы набок.
— Ну кабанчик. Я вычитала рецепт из местной кухни — кабанятина с кашей и запеченным сыром. Не хватает только кабана! Вы не могли бы сходить на охоту?
При слове «охота» Кот радостно взвыл. Он очень и очень хотел на охоту. Да чего греха таить, я и сам хотел бы прогуляться. Время устроить испытание моему носу!
— Я только с боевых действий, Гиз, — устало отозвался Ранф. — Неужели никто другой не может?
— Ну, я еще не спрашивала…
Тут Ранф издал длинный горестный вздох.
— Ладно, Сехк сам хочет побывать на охоте. Я пойду.
— Ура-ура! — захлопала в ладоши Гиз. — Ну все, я побежала делать кашу. Ваша задача — до вечера добыть кабана!
— Гиз, а если мы… — я хотел ее окликнуть, но девушка уже исчезла, мотнув волной зеленых волос. — … не отыщем его до вечера?
— Места тут дикие, — отозвался Ранф. — До вечера найдем. Не хочешь со мной? Сам по опыту знаю, что нос — хорошее подспорье.
— Если вы не возражаете…
— Давай, надевай свой балахончик, и пойдем на поиски бедной животинки.
Я быстренько надел свой повседневное пончо серо-бурого цвета, после чего затрусил вслед за Ранфом. Он готовиться к охоте почти не стал — прихватил с собой металлическую флягу с чем-то жидким и сменил ботинки на высокие кожаные сапоги.
Мы быстро вышли за пределы поместья, и почти сразу же углубились в лес.
Восторг быстро захватил меня целиком. Солнечные лучи пробивались сквозь густые кроны широколиственных деревьев, освещая нам дорогу, подлесок был совсем небольшой, что позволяло мне свободно носиться туда-сюда.
Меня не особо интересовал внешний вид леса — ну лес и лес, что я, не видал таких, что ли? Но меня совершенно очаровывали запахи. Не было запаха людей, камня, кирпича, лошадиного навоза, этой вездесущей пыли, и это уже было чудесно. Пахло клейкой смолой деревьев, сырыми местечками, грибами, вот об это дерево почесался волк, вот тут пробежался заяц… Я понятия не имел, откуда хоть я знаю все эти запахи, но уверен я был на все сто процентов. Я вдохнул поглубже: где-то далеко дикий мед, лесные цветы совсем рядом, чуть подальше будет небольшой водоем — прудик или большая лужа…
Легкий диссонанс вносил только Ранф, пробирающийся через кусты. Жилетка, легкая рубашка с коротким, до середины предплечья, рукавом и черные брюки не очень располагали к лесной прогулке, но Ранфа, видимо, это ничуть не волновало. Его одежда пахла застарелой кровью, потом и темнотой.
Случайное наблюдение — руки Ранфа были заметно бледнее, чем лицо. Любопытно, почему?
Я решил, что сейчас самое время немного поболтать. А то еще, чего доброго, Кот окончательно сорвется с катушек, и я убегу куда-то в чащу исследовать дивный мир лесных ароматов.
— Ранф, можно тебе вопросов позадавать?
— Ну давай, — легко согласился он, прихлебывая из фляжки что-то, сильно пахнущее орехами.
— Вот этот дым, который используют вермиалисты. Это что вообще такое?
— Ты про это?
Червивый двинул пальцами, и с них сорвалось облачно чернильной тьмы. Оно повисло в воздухе на долю секунды, после чего бесследно растаяло.
— Да.
— Это мрак. На Дне, понимаешь ли, очень мало воздуха. Всю атмосферу и определенную часть твердых материалов там составляет именно мрак. Он легче в вышине, и чем ниже, тем плотнее и тяжелее, настолько, что в самых глубоких долинах становится плотнее камня. Спектр его применения почти безграничен.
На моих глазах Ранф плюнул облачком черного газа, потом из его пальца вырвался клуб угольно-черного дыма, сменившийся струйкой чернил. Та, в свою очередь, уступила место вязкими каплями какого-то антрацитового желе, ну и наконец Ранф продемонстрировал мне небольшой твердый шарик из черного материала, который казался черным провалом — он совершенно не отражал свет.
— Все это был один и тот же материал. Червивые могут дышать и видеть сквозь мрак, а вот все прочие — нет. На этом строится наш…
— Захват территории? — перебил я вермиалиста, перепрыгивая через крошечный ручеек.
— Да. Ты же в курсе насчет этого?
— Да Эдвин все обещает рассказать и забывает.
— Это армейский прием, для волшебства. Его проще использовать, когда твое окружение обладает чертами твоего домена.
— Я не совсем понял, — нахмурился я.
— На пальцах. Ты, стоя в деревянном доме, можешь сделать язык огня длиной в десять метров, условно. Если ты будешь стоять в горящем доме, который трещит, грохочет, везде пламя, искры, духота и жар — тогда ты выдашь все двадцать метров. Почему-то Мощь идет охотнее.
— А вы знаете, как вообще работает Мощь? Просто я делаю это как-то интуитивно…
— Все делают это интуитивно, Джаспер. Об истинной природе волшебства еще идут споры. Сейчас считается, что каждый мир имеет Мощь — свою собственную квинтэссенцию, целый ворох энергий для архетипического проявления. Но почему Мощь идет из другого мира в хвост того или иного человека, как можно узнать предрасположенность ребенка к домену — все это пока остается неизвестным. Что ж, котик, теперь мой черед, — Ранф снова глотнул из фляжки.
— А?
— Ты же перерожденец?
Я ошалел и даже немного перепугался. Что мне ему ответить? Я не скрывал это ни от Лиры, ни от Гиз и Эда, но стоит ли рассказывать об этом Ранфу?
Подумав немного, я успокоился. Все равно мне ничего, в общем-то, не будет. Да и мыслишка есть одна.
— Ну, если можно так сказать. Я раньше был человеком, где-то в другом мире…
— Приятно встретить собрата, — лицо вермиалиста украсила тихая улыбка. — А ты тоже не помнишь подробностей своего родного мира?
Почему-то я даже не удивился. Этот исход был даже немного ожидаем. Да, Ранф сейчас человек, но по рассказам Лиры я знаю, что он был белой крысой.
— То есть, вы?..
— Ты, ты, — отмахнулся Ранф. — Я был человеком в совсем другом месте, не похожем на это. Я еще помню замки из малинового камня и Древобашню, достигающую Солотта… Но я даже не помню, что такое Солотт. А ты что-нибудь помнишь?
— Очень смутно. Ни имени, ни лица, ничего. Помню каменное здание, где мы обучались каким-то цифрам, помню… Хм… Горячих собак неподалеку от него, но понятия не имею, что это… Помню, что жил под самой крышей высокого здания, и что меня убил человек с ножом.
— Меня убил копейщик. Слушай, а у твоего убийцы на ноже не было такого, знаешь…
— Знака, как будто глаза царапает?
— Да, он самый. Видимо, этих людей что-то объединяет. Мне уже не один десяток лет интересно — а вот в нашем мире есть такие? Кстати, ты видишь звериную тропу?
