Из трубки вылетел женский «ой». Петров же саркастично прогрохотал:
— Не паясничай, хотя, признаю, шут из тебя отменный.
— Наверное, папенькина кровь сказалась, — ласково заметил я и услышал скрип зубов.
Помещик не стал развивать тему моего отца, видимо, уже зная, что им, по слухам, является граф Врангель. А он рядом с Петровым, что волк около болонки, так что помещик не стал тявкать в сторону Врангеля.
Вместо этого он мрачно проговорил:
— Игорь Петрович, брат мой старший, помер первого дня. Похороны будут на третий день, то бишь в понедельник. Потом состоятся поминки, а во вторник душеприказчик будет оглашать завещание. Ты приглашён на все мероприятия. Опосля оглашения завещания и поговорим о наших разногласиях. А до той поры мне некогда будет.
— Договорились. Где будут похороны?
— На Богословском кладбище поутру.
У меня по спине непроизвольно пробежали мурашки, во рту появился вкус земли, а перед глазами встала картина из прошлого Никитоса, как Васька и Поль мучали его на этом самом кладбище. Однако я быстро прогнал видение, закончил разговор с Лебедевым и решил, что на похороны надо сходить. Отдать дань уважения человеку, который довольно хорошо относился к Нику. Игорь Петрович был гораздо более интересным человеком, чем его брат Иван. Он в молодости много путешествовал по заграничным странам, а в Африке переболел какой-то хворью, лишившей его возможности иметь детей. Так он и помер бездетным. И теперь его имущество, скорее всего, достанется Ивану Петровичу. Лично мне вряд ли что-то перепадёт. Но, как я уже говорил, на похороны Игоря Петровича всё же надо сходить, но сходить не одному. Стоит пригласить на это печальное мероприятие Романову. Вдруг на похоронах занесёт руку мой завистник? Так вот Елизавета может послужить некой страховкой. Она же сильный лекарь.
Придя к такой идее, я снова взял в руку трубку телефонного аппарата и связался с особняком Романовой. Благо она оказалась дома и уже через пару минут подошла к телефону.
— Слушаю, душа моя, — ласково пропела она.
— Сударыня, к вам может нагрянуть полиция. Представляете, один из моих шапочных знакомых оказался пособником бомбистов! — протараторил я, изображая искренне удивление. — Мне пришлось сообщить дознавателю, что я провёл ночь у вас. Простите меня, но мне пришлось. И теперь полиция явится к вам, дабы проверить мои слова.
— Mignon ami, не тревожьтесь. Я уже имела разговор с полицейскими. Сейчас они опрашивают слуг. Мне мыслится, что у вас не будет никаких проблем. И я совсем не сержусь на вас за то, что вы раскрыли нашу маленькую тайну, — проговорила девушка, приняв мою игру.
Возможно, неподалёку от неё грел уши какой-нибудь полицейский, раз они ещё в её доме. Однако в моём звонке не было ничего подозрительного. Наоборот, он был весьма логичен для человека, оказавшегося на моём месте.
— Ох, сударыня, ваши слова пролились целительным бальзамом на мою израненную душу. Ведь представляете, ещё и скончался дорогой мне человек, брат Ивана Петровича Лебедева, который вырастил меня. В понедельник поутру будут похороны на Богословском кладбище. Вы бы не могли составить мне компанию?
— Всенепременно, сударь, — согласилась Романова.
— Вы настоящее чудо, Елизавета Васильевна, — пропел я и ещё с минуту разливался соловьём, а потом распрощался с девицей.
Итак, с Романовой вопрос решён и с Петровым я поговорил. Больше на сегодня у меня ничего не запланировано, а значит, можно заняться магией. Но сперва надо бы заскочить в аптеку.
Доплатив за использование телефонного аппарата, я вышел на улицу и посетил ближайшую аптеку, где купил всяких растворов и пилюль от болей в животе, ссадин и прочих мелких травм. Вечёрок сегодня обещал быть болезненным, ведь я решил тренировать «Длань удачи». Мне стоит научиться практически мгновенно накладывать её на себя. Потому-то я и вернулся в доходный дом на площади Восстания и предупредил служанку, что ей надо будет зайти ко мне через два часа. И даже если я не буду отзываться и открывать — ей всё равно следует войти в мои апартаменты. Таким образом я возвёл ещё одну линию подстраховки. Будет кому вызвать мага-лекаря, ежели меня угораздит переборщить с зарядом «Длани удачи». Однако я не собирался мощно заряжать эту магию. Хватит и совсем слабеньких «Дланей удачи». Ведь главное — научиться быстро накладывать эту магию на себя.
Вот этим делом я и занялся в гостиной, убрав из неё всё колюще-режущее, предметы с острыми углами и могущее разбиться. Даже от люстры я предпочёл отойти подальше. Однако за следующие несколько часов «откаты» даже от слабенькой золотистой магии заставили меня подвернуть ногу, разбить нос об стену, блевануть и «насладиться» более мелкими неприятностями. Но тренировка в целом прошла неплохо. Кое-чему я научился. А служанке не пришлось вызывать лекаря. Она, как ей и было велено, пришла к моим апартаментам и постучала в дверь, а я услал её восвояси, поблагодарив за выполненный приказ. Служанка удалилась с полным непониманием того, зачем она вообще приходила. Ну и шут с ней.
А уже после всех тренировок я, прихрамывая, отправился в ванную комнату, дабы промыть все свои ссадины. Завалился в тёплую воду, и вдруг ощутил нарастающую резь в глазах. Аж слёзы пошли. Что за херня? «Откат»? Так они уже все прошли! Отчего же глаза жжёт так, словно в них закапали серную кислоту.
Я голышом выскочил из ванной, разлив по полу воду, а затем подскочил к зеркалу. Из него на меня привычно посмотрела физиономия Никитоса, да вот только глаза его слегка посверкивали. Это ещё, что за дерьмо?! Вдоль хребта пробежали мурашки, а сердце сдавила ледяная рука зарождающегося страха. Однако память Ника тут же выдала мне картину из прошлого, где глаза его брата Василия так же посверкивали. А-а-а, теперь ясно! Оказывается, с такими эффектами происходит повышение ступени дара! Облегчение волной прокатилось по моему телу, а потом пришла радость. Я повысил уровень! И всего-то за те несколько дней, что нахожусь в этом мире. Ежели так пойдёт, то я до пятнадцатой ступени доберусь до конца месяца. Вот только бы дожить…
Настроение снова пошло вниз, но хорошо хоть глаза перестали гореть огнём. Однако в ванную я не полез, а занялся врачеванием. Покрыл мазями все свои раны и травмы, а потом завалился спать. И проспал до самого вечера, а когда проснулся, то обнаружил, что в этом мире препараты лучше, чем их аналоги, которые были в это же время на моей Земле. Они позволили моей ноге практически не распухнуть, да и нос выглядел бодрячком. Посему я без лишних телодвижений покинул апартаменты и принялся, чуть прихрамывая, прохаживаться по площади Восстания магов. Время уже подбиралось к девяти часам вечера, так что в теории тут мог показаться Гришка. Думаю, полчасика похожу здесь, а затем вернусь в доходный дом.
Пока ходил по брусчатке, скользил внимательным взглядом по горожанам, которых с наступлением позднего вечера становилось всё меньше. И мне в какой-то миг на глаза попался подозрительный малый в покрытом заплатками плаще, полностью скрывающем фигуру. Из-за сильно надвинутого на лицо капюшона я не мог рассмотреть лицо, но что-то мне в этом человеке показалось знакомым. А тот внезапно повернул голову в мою сторону, отчётливо вздрогнул и быстро пошёл ко мне, но потом вдруг остановился, пару секунд озирался и украдкой призывно помахал мне кистью руки, точно торговец наркотиками, подзывающий клиента. Неужели Гришка? Кажется, действительно он. Я пошёл к нему, а он двинулся в сторону узкого переулка между особняками.
В проулке оказалось грязно, лежал бытовой мусор, а около стен красовалась осыпавшаяся штукатурка. Но меня сейчас это мало волновало. Человек в плаще снял капюшон и в самом деле превратился в Гришку. Он лихорадочно хлопал заплаканными глазами и смотрел на меня, будто побитый пёс.
— Ваше благородие, беда стряслась!
— Да я уж вижу, что ты не от хорошей жизни пришёл. Рассказывай. Только чётко и по делу. Сперва можешь подумать маленько.
