19 апреля все подготовительные работы были наконец завершены, и гляциологи приступили к регулярным, четыре раза в сутки, научным наблюдениям. 24 апреля совместными усилиями установили десятиметровую градиентную мачту, увенчанную флюгаркой в виде стрелы с двойным оперением и четырьмя разноцветными штырями, указующими на страны света. На пяти ее реях развесили электротермометры, напоминавшие фарфоровые изоляторы высоковольтных линий и анемометры. От них к небольшой трехгранной палатке с кокетливой звездочкой над входом протянулись два многоканальных кабеля к самописцам, непрерывно регистрирующим скорость и направление ветра на различных горизонтах, и электромостик с аккумулятором для измерения температуры воздуха.
Магнитологи тоже не ударили лицом в грязь. Рядом с жилой палаткой появились еще две. В одной из них установили прибор с прозаическим названием "маятник", с помощью которого Рубинчик будет определять ускорение силы тяжести Земли. Во второй разместилась вариационная станция для записи изменений магнитного поля от легких колебаний до магнитных бурь, пагубно влияющих на радиосвязь. В снежной хижине развернули "комбайн" для регистрации составляющих магнитного поля, а по соседству с ним на площадке, окруженной невысокой стенкой из снежных кирпичей, раскорячилась тренога с теодолитом - главным оружием станционных астрономов. Теперь к тридцати пяти тысячам пунктов на территории СССР, где проводятся регулярные магнитные наблюдения, добавился еще один. Но какой!
Экспедиция "Север-5" завершала свою работу, и летчики торопились обеспечить станцию всем необходимым. Комендант аэродрома А. П. Медведев забыл о сне и отдыхе, то и дело принимая самолеты с всевозможными грузами. Один за другим покидали лагерь временные его жители, а на их место прибывали будущие аборигены. 29 апреля улетели М. Е. Острекин и геофизик Н. Б. Папков, которого сменил Михаил Михайлович Погребников. Отряд аэрологов пополнился новым членом - Петром Федоровичем Зайчиковым.
Забрали на Большую землю бесценных четвероногих помощников - упряжку ПСИ-10. 1 мая улетел А. П. Медведев, передав бразды коменданта аэродрома механику Михаилу Семеновичу Комарову, снискавшему среди участников высокоширотных экспедиций славу большого умельца, этакого полетного Кулибина. Комаров прихватил на льдину в подарок ее жителям от зимовщиков острова Врангеля трехмесячного белого медвежонка. Покинул льдину и кинооператор Леня Котляренко, которого сменил его коллега по киноцеху Евгений Павлович Яцун.
Как и положено, первомайский праздник встретили торжественным митингом, собравшись у разукрашенной лозунгами снежной трибуны, и не менее торжественным праздничным обедом, венцом которого стал полутораметровый осетр и гора пирогов.
2 мая преподнесло очередной сюрприз. В полукилометре от палаток начал тороситься и ломаться лед. Часть льдины, на которой располагался аэродром, измололо на куски и отнесло на восток. Контрольные площадки, находившиеся на ней, исчезли вместе с вмороженными там электротермометрами. Неожиданные подвижки заставили поторопиться с переносом грузов в лагерь. Всю ночь возили и таскали оставшиеся на аэродроме бочки с бензином и ящики с оборудованием.
Конец апреля принес новые неприятности. Через аэродром, расколов его на две неравные части, прошла трещина шириной в полметра. Все надеялись на благосклонность природы - авось снова сойдется. Но она подышала, подышала и к вечеру 29 апреля разошлась, местами на 20-30 метров. Самое неприятное заключалось в том, что Яковлев с Петровым остались по ту сторону трещины, а вместе с ними научное оборудование и бочки с бензином. После недолгих раздумий решили соорудить плот из пяти пустых бензиновых бочек. Сказано-сделано.
Через трещину перекинули веревку, и импровизированный паром ушел в свое первое плавание. Успех окрылил, и вскоре все добро оказалось в лагере. К вечеру прилетел Ю. Орлов и мастерски посадил свой Ли-2 на пятисотметровый обломок аэродрома. Вместе с ним прибыли еще два новых "дрейфуна": магнитолог Михаил Михайлович Погребников и аэролог Петр Федорович Зайчиков.
1 мая общими усилиями приготовили праздничный обед. Но не успели сесть за стол, как появился Курко и сообщил, что Задков на подходе. К счастью, трещина снова сошлась, и мороз восстановил статус кво.
Так что для четырехмоторного Пе-8 аэродромной полосы было вполне достаточно. Кроме горы грузов, среди которых нашелся ящик с фруктами и овощами, Задков доставил последнюю пару зимовщиков: кинооператора Евгения Павловича Яцуна и механика Михаила Семеновича Комарова.
Оказалось, что Комаров прибыл не один. За ним на поводке, переваливаясь, топал медвежонок. Он, бедолага, остался сиротой, и полярники острова Врангеля прислали его в подарок. Несмотря на младенческий возраст, младенец обладал могучим голосом. Ропак даже не отважился к нему подойти.
Праздничный обед выдался на славу. Стол ломился от яств, среди которых почетное место занимал полутораметровый осетр.
В ночь на третье мая снова взбунтовался лед. Трещину опять развело, а затем обломки полей полезли с треском и шорохом друг на друга, образовав трехметровую гряду торосов.
Свое прибытие на станцию Комаров отметил решением одной из самых обременительных лагерных проблем - заготовкой воды на камбуз. Ее требовалось огромное количество для приготовления пищи, чая, мытья посуды и прочих хозяйственных забот. Для получения 1 литра воды надо было растаять 10-15 тысяч кубических сантиметров плотного снега, и эта процедура поглощала тьму драгоценного газа.
Сразу после завтрака Комаров, призвав на помощь Дмитриева, прикатил пустую бочку из-под бензина, вырубил зубилом верхнюю крышку, тщательно отмыл стенки кипятком. Затем, склепав треногу, он водрузил на нее бочку а под низ поставил АПЛ (авиационную подогревательную лампу). Бочку заполнили снегом, подкачали лампу, и под ее могучее гудение снежная масса стала быстро превращаться в воду. Чтобы дежурному по камбузу не приходилось каждый раз выбегать на мороз за водой, Комаров протянул от бочки в палатку резиновый шланг с краником на конце.
5 мая Ю. Орлов прилетел в последний раз. Быстро разгрузившись, он поднял машину в воздух и, сделав над лагерем прощальный круг, растворился в белесо-голубом небе. Воздушный мост "Точка-36-материк" прекратил свое существование. Теперь станцию с окружающим миром связывала лишь зыбкая невидимая ниточка радиоволн.
13 июня ртутный столбик термометра впервые перевалил через нулевую отметку и остановился у отметки +1,3°. А на следующий день задождило. Сугробы насквозь пропитались водой. Пришлось надеть резиновые сапоги. Талой воды становилось все больше, и то там, то тут возникали озерца голубой воды-снежницы глубиной до сорока сантиметров. Пришлось палатки перетаскивать на новое место. А солнце пригревало все сильнее. Любой темный предмет, лежащий на снегу, через короткое время втаивал на несколько сантиметров. Лагерь постепенно превращался в северный филиал Венеции.
А к довершению неприятностей начались подвижки ледяных полей в окрестностях станции и образовалось несколько разводий. Пришлось приводить в боевую готовность все аварийные средства: надуть клипперботы, изготовить плот-понтон из пустых бензиновых бочек, создать в разных точках льдины склады с аварийными запасами пищи и обмундирования, газовыми баллонами, палатками и спальными мешками. А тут еще появились белые медведи. Один из них, здоровенный самец, подобрался незамеченным к палатке-камбузу и напал на Дмитриева. Переполох был страшный. Но на этот раз все обошлось без серьезных последствий, для всех, кроме нахального мишки.
Полярное лето наступило 17 июня. Появились чайки, а в разводьях все чаще показывались морды любопытных нерп. А несколько дней спустя станционный зоопарк пополнила стая белух. Они долго кружили, демонстрируя свои серовато-стальные спины.
Но солнце принесло еще одну неприятную неожиданность. Стали портиться продукты. Это казалось парадоксальным. Вокруг миллиарды тонн льда, а уберечь мясо и рыбу невозможно. А объяснялось это так называемым парниковым эффектом льда. Видимая часть солнечного спектра проникала через лед. Тепловые лучи поглощаются, а обратного излучения не происходит, так как поверхностная корочка льда задерживает тепло и оно постепенно накапливается даже при отрицательной температуре воздуха.
