А вот проблемы в виде ведьм никакого наслаждения не приносили. Всю гамму совсем не светлых чувств давали - хороших среди них не было. Хотя старшая белобрысая была весьма привлекательна. Но глава даже думать не пытался в том направлении. Не дай Запределье почует.

Его больше устраивали совсем другие мысли.

Например, он представлял, как одним чудесным утром ведьмы уезжают прочь - и вся академия устраивает в честь этого события праздник.

Пару раз ему снилось, как душит хрупкую тонкую шейку.

Или вот вырыть яму по дороге к проклятому дому… который любые твари Заперделья обходили бы строной, а эти две с радостью поселились! Ненормальные... А если не яму, то может высоченную ограду? Посадить ведьм за частокол, а? И путь перезимуют тихонько…

Глава за эти дни не раз перечитал договор. И понял, что темную пока не за что выгнать, а чтобы было за что - это ему надо постараться. Или сделать так, что она сама бы изъявила желание уехать. Он даже готов компенсировать ей монеты, которые придется потратить на штраф… Да, он, по сути, из своего кармана готов заплатить Совету, лишь бы все оставалось как было!

Потому что одно только присутствие ведьм на земле, которую он привык считать своей, меняло слишком многое.

К тому же она настоящая темная! Она не может сидеть спокойно и не темнить! Обживается слишком громко, то одно, то другое требует, мелькает своими темными юбками между деревьями и во дворе проклятого дома! Нет, он не следил, он просто прогуливался…

Бесила его!

И даже каверзу какую-то устроила ночью. Он просматривал записи, когда почувствовал, что будто в грудь толкнул кто. Вскочил, осмотрелся, ощутил, как сильно колотится сердце и разливается горечь во рту и сразу понял - темная магия растекается. Оттуда.

Что уж он там вытворяла - проверять не стал.

Но наутро из дома Киану Бхавин вышел злее, чем обычно. Потому что ведьма была на его территории. И никуда не девалась. Так что тем ученикам, которые пришли утром на полигон не повезло. Мало того, что здесь и так оказались только “избранные”, то есть уличенные за последние дни во всяких каверзах по отношению к товарищам, так еще и у него паршивое настроение.

В общем, когда к нему заглянул старший магистр Гур, ученики уже не бегали - ползали по промерзшей земле и тихонько подвывали.

- Неплохо ты их, - кивнул инквизитор, которого глава мог даже назвать своим другом, - Потом через ведьму пропустим и вообще воспитанными станут.

Ставшее чуть лучше настроение снова устремилось к Запределью:

- Что значит “пропустим”? - скрипнул зубами Бхавин.

- Ну так ведьма Танья приступает сегодня к занятиям. Сейчас, я полагаю, - пояснил магистр, - И, думаю, все пройдет у нее не безболезненно… то есть весьма болезненно для пресветлых. А им полезно.

- Ты издеваешься? Темным в Ченнае вообще не место, тебе это прекрасно известно, - нахмурился глава. Рядом с ним так точно никому не место, - Ничему толковому она их не научит, только раздразнит - и вся наша работа утечет в землю. Я сколько бы Совету не говорил это - они не верят. И ты туда же? Да она уже все портит! Своей магией, присутствием, тем, что… баба!

- Вот именно, - кивнул Гур, довольный непонятно чем, - Может нам баба как раз и нужна? То есть ведьма… Пойми, ни законы, ни ход вещей не повернуть обратно. В королевстве уверовали, что Свет и Тень должны быть вместе и в этом наша сила. Значит и наши ученики, вернувшись обратно, должны иметь хоть какое-то представление о бабах… тьфу, ведьмах!

- Ты точно издеваешься, - мужчина ошеломленно покачал головой.

И прав ведь оказался.

Всего ничего с начала урока прошло - а уже у целителя была работа. И теряющие самообладание инквизиторы как один вопили, что больше ни ногой! Ладно бы чему учила - так просто насмехается над их пресветлыми чувствами!

И он тоже самообладание потерял.

Влетел в учебную комнату в полной уверенности, что сейчас вышвырнет эту белобрысую из академии… и как-то вдруг обнаружил себя посреди этой самой комнаты, принюхивающимся к запаху свежести и каких-то трав… которые она разбросала, что ли?

Дурманящих, может?

Иначе почему он с ней почти нормально разговаривает?! Ведь орал поначалу, как полагается!

Глава поймал себя на том, что чуть ли не готов дать разрешение продолжить эти… эксперименты. Но не успел, слава Свету - почувствовав запах гари.

- Аника! - ахнула ведьма, а у него внутри сначала знакомое раздражение поднялось. На ведьм. Потому что дочка в мать пошла. И тоже, наверное, решила прибраться - своим способом. Сжечь просто здесь все… Но увидел в глазах Эвы панику и у самого что-то екнуло внутри.

Он, конечно, хотел избавиться от ведьм… но не в том смысле! Это же маленький ребенок!

Так что выскочил из комнаты быстрее Таньи, с крыльца слетел, за угол завернул… и застыл, будто натолкнувшись на препятствие.

- С Аникой все хорошо, - сообщил то, что и так было очевидно.

- Я вижу, - ответила ему остановившаяся рядом ведьма. Показалось, что чуть смущенно.

Киану Бхавин скосил на нее взгляд, убедился, что показалось, и снова уставился на открывшуюся картину. В которой трое привязанных к деревьям старшекурсников судорожно пытались вырваться из опутавших их веревок, явно пропитанных магией. А к их грязным и стоптанным сапогам уже подбирался огонь от разложенных дров.

А рядом ходила маленькая хорошенькая ведьмочка в платье, белом передничке и меховой жилетке и нравоучительно вещала:

- ...так вот, ведьмы могли вырваться в подобных ситуациях. Даже лишенные магией и окруженные белыми плащами со всех сторон. Вам надо всего лишь подумать, как это сделать. Раз уж вы сказали, что можете все то же самое, что и ведьмы и даже больше...

До него начало доходить, что здесь произошло.

Кажется, эта кроха умудрилась взять на слабо парней намного ее старше. И теперь несчастные пресветлые, не знакомые с таким коварством, скорее загорятся, чем признают, что без магии спастись невозможно.

Это было унизительно. Все это!

Рядом что-то хрюкнуло, и пресветлый снова с подозрением покосился на ведьму.

Она сделала вид, что не смеялась.

Бесит!

И прежде чем он успел что-то сказать - а сказать хотелось многое. Всем участникам этого представления - сделала шаг вперед и спросила громко:

- Аника, милая, что происходит? Я думала, ты играешь.

- А мы и играем, - обернулась девочка с кровожадной… то есть милой улыбкой, - В костры инквизиции.

Это было очень смешно.

Хотя не соответствовало моменту.

И ужасу в глазах молодых инквизиторов.

И всем историям из прошлого ведьм, про костры…

Но это было очень смешно.

Я-то Аничку знаю. Она иногда и меня по Запределью обводила своими проделками и невинным видом. При той жизни, что у нас была, по-другому и нельзя. И у нее были "замечательные" учителя: опасность и необходимость выжить.

А также четкое понимание, что там где темная сила не пройдет, которая только-только зарождалась в ее сути, там очарование поможет. Или хитрость. Или чужое самомнение.

Чаще всего оно.

- Что-то не помню историй, когда ведьмы выбирались в подобных ситуациях, - сказала преувеличенно громким шепотом подошедшей дочери.

- Конечно выбирались, - степенно ответила моя маленькая учительница - инквизиторов мучительница, - Они пели песнь и звали на помощь сестер. И те спешили на помощь. Но в пресветлых гордость такая странная… Как в грязи возиться и маленьких обижать - так она есть. А на помощь друзей позвать...

Эва, не ржать!

Но, кажется, опять хрюкнула. А рядом горестно вздохнул инквизитор. И глаза закатил и даже спросил почти неразличимо: “Свет, ну за что мне это?!”.

За всех ведьм, пресветлый. За всех. И за нас - особенно.

Интересно, он ведет счет? Как я?

Почему-то мне кажется, что ведет. Пусть даже мысленный. И сейчас четко осознает, что инквизиторы проигрывают…