— Килан?

— Мм? — его горячее дыхание обожгло мне шею.

— Ты ведь даже не знаешь, как выглядит моя сестра?

— Ну да, — после недолгой паузы ответил оборотень, снова обдав жаром мою шею, и неспешно привстал на локтях, продолжая нависать надо мной. — Все дело в интуиции, булочка, понимаешь?

При этом он одарил меня хищным взглядом, который был мне куда понятнее его хваленой интуиции.

— Ах ты, — я попыталась резко встать и сбросить с себя наглеца. Но Килан и без того перевернулся на бок, утягивая меня следом. За считанные секунды мы снова оказались друг напротив друга, только мандала успела жалобно прохрустеть. — Еще немного и я вернусь домой с пустыми руками.

— Только скажи и я выкуплю их все до единой, — его голос раздался совсем рядом, чуть хрипло, не так как обычно. Но не успела я об этом задуматься, как его губы коснулись моих.

Сердце замерло в груди испуганной птицей. Я целовалась впервые и с научной точки зрения пока не спешила прерывать процесс. Да, именно с научной. Хотелось исследовать то волшебство, что так любят описывать в дамском чтиве, а юные девы зачитывают до дыр. Фин меня прежде не целовал, лишь раз коснулся губами перчатки. С юношами Дарбурга дальше лобзания конечностей тоже как-то не срослось. Их тянуло ко мне как магнитом благодаря влиянию отца, но это же и отпугивало нечестивцев.

Мда. Сухо, шея уже затекла. Не фонтан эти поцелуи.

На анализ у меня ушло не более трех секунд. Было бы что анализировать. Поэтому я открыла рот с твердым намерением высказать свое фи и прекратить самоуправство наглого оборотня. Язык Килана скользнул внутрь, заставив меня снова замереть в его руках. Он обвел языком верхнюю губу и чуть заметно прикусил нижнюю, после чего снова коснулся ее языком. Будто залечивал несуществующие раны.

Теперь мое сердце стучало как бешенное, а ни о каком анализе и речи быть не могло. Весь мой мир сконцентрировался на губах и его языке, со всеми теми непотребностями, что он вытворял. Килан коснулся моего языка и снова прихватил губу. Он чередовал эти ласки, успокаивая и одурманивая одновременно. Иначе и не понять, почему я вдруг потянулась навстречу, как прилежная ученица повторяя действия своего первого учителя.

Я выгибала спину от ласковых касаний, оборотень гладил руками плечи, шею, лопатки, спускался до талии и снова поднимался вверх. Чувства обострились настолько, что я не чувствовала ни одного слоя одежды между нами, голой кожей ощущая его большие и чуть шероховатые ладони. Повинуясь порыву, я запустила свободную руку в его волосы.

Килан заурчал от этого прикосновения, с головой выдавая свою природу. Он яростно накинулся на мои губы, теперь его прикосновения утратили нежность, в них была только хищная страсть. Его кожа горела огнем, сжигая и меня в своем пожаре.

— Ай, — неожиданно взвыл оборотень, одновременно с раздавшимся хрустом. Тяжело дыша он отстранился от меня, сел и повернулся спиной. — Вытащи из меня эту заразу.

Кое-как я села рядом, конечности не слушались, а тело затекло от неудобной позы. А ведь на какое-то время я даже успела забыть, что мы находимся в салоне автомобиля и не в самых комфортных условиях. Правый бок Вестера, до этого скрытый от меня, был весь утыкан щепками, одна вонзилась так глубоко, что оборотень сразу зашипел, как только я ее коснулась.

Вот уж ирония, если эти амулеты, плетеные мандалы, были созданы, чтобы отпугивать злых духов, то со своей задачей они успешно справились. По крайней мере одного змия искусителя остановить сумели. Жаль, я никак не могла определиться, радоваться мне этому или нет.

Я вернулась на водительское сиденье, а Килан так и остался один позади. Он опустил лицо вниз, но я и так знала, что он сейчас хмурится. Хотелось бы мне знать, о чем он сейчас думает. И почему ни в одном бульварном романе, которые нет-нет да попадали в мои руки, не писали об этом огромном чувстве неловкости после близости с мужчиной?

— Езжай прямо, там будут северные ворота. Это самый ближайший путь к лекарю, — Килан поднял лицо, на котором снова светилась улыбка. Подмигнул мне в зеркало заднего вида и откинулся на спинку, не забыв выкинуть все остатки купленных мною поделок.

Для того, чтобы покинуть город, пришлось сделать небольшой круг и тем самым обогнуть центральную площадь и гуляющих оборотней. Это было прекрасной возможностью познакомиться чуть ближе с самобытными традициями иных, а еще отвлечься от пассажира на заднем сиденье. Как бы я ни храбрилась, старалась лишний раз не смотреть в зеркало заднего вида и не встречаться с Киланом глазами. Я боялась увидеть в них насмешку или его высокомерную ухмылку, которую и до этого видела ни раз, но сейчас все ощущалось совсем по-другому.

Уверена, мама и Марьям сказали бы, что я совершила ужасную ошибку. А что до меня, то где-то в глубине души я четко знала, что будь у меня возможность отмотать время назад, я совершила бы это снова. Мир не рухнул от одного поцелуя, но вот мой внутренний пошатнулся.

Когда мы выехали за ворота, Килан на полном ходу машины ловко перебрался вперед.

— Здесь легко заплутать, — пояснил он свои передвижения.

Я молча кивнула. Еще не нашла в себе сил, чтобы общаться с ним, как ни в чем не бывало.

По мере движения лес становился все темнее, хотя пока мы были в Вольной деревне, солнце даже не думало клониться к закату. Дорога казалась бесконечной, огромные кроны деревьев склонились над нами, закрывая небо. Лесные шорохи, вой диких животных, а может быть и не таких уж диких, пугали до жути. Наверное, лишь благодаря Вестеру на соседнем сиденье, я еще не обратилась в бегство.

— А мы точно едем правильно? — наконец не выдержала я. Дорога, больше похожая на лесную тропку, странно петляла, пейзаж за окнами не менялся, и все это вкупе наводило на странные мысли.

— Точно. Это испытание от отшельника, только нуждающийся сможет найти его берлогу.

— А мы сильно нуждаемся? — откуда-то справа раздался волчий вой, от которого у меня все тело покрылось мурашками. Ладно бы, если Килан мог превращаться в огромного бурого медведя и защитить, или на худой конец в огромного слона, чтобы волчья стая могла насытиться им одним, а я бы убежала… Фух, дыши Шелли, дыши.

— Совсем недавно ты хотела как можно скорее избавиться от меня. Если передумала, то можешь смело разворачиваться, — котяра улыбнулся во все свои тридцать два.

— Нет, едем к лекарю, — я упрямо стиснула руль, а Килан засмеялся.

Спустя еще полчаса темный коридор из деревьев стал шире, а потом и вовсе расступился, являя нашему взору ухоженную поляну. Уютный дом, облагороженные грядки со всякой всячиной, старинный каменный колодец-цапля и даже маленькая голубятня. Признаться, от отшельника я ожидала увидеть больше запущения.

— Готова? — вроде бы насмешливо поинтересовался оборотень, но и сам-то не торопился выходить из автомобиля первым.

Дверь в доме лекаря приоткрылась, вынуждая нас поторопиться. Мы проделали сюда долгий путь, глупо теперь топтаться на пороге. Почти одновременно мы с Киланом вышли и подошли к крыльцу, и также одновременно замерли, увидев на пороге средних лет женщину.

— Разве лекарь не мужчина? — успела я прошептать Килану, вцепившись в его руку.

— Откуда я знаю, я тоже тут впервые.

Если бы у меня было в руках хоть что-нибудь, да желательно потяжелее, я бы обязательно огрела иного. Поедь туда, не знаю куда, вылечи меня от того, не знаю чего.

— Пущу только одного, — неожиданно строго сказала женщина и еще более неожиданно ткнула в меня пальцем: — Тебе здесь не место.

— Но… — одновременно с Вестером открыли рты.

— Тебе помощь нужна, или ей?

— Не могу же я бросить ее одну в чаще леса, — от слов Килана на душе разлилось тепло.

— Об этом я позабочусь. А ты уж или заходи в дом, или проваливай на все четыре стороны, — настроение лекарки было подобно шторму, вот она ласково улыбается и вот спустя мгновение, готова проклясть тех, кто помешал ее покою. С такой страшно было лишний раз спорить.