Этого мужчину Антон, кажется, видел раньше. А, может, и нет. Было странное чувство, будто они уже встречались, но парень осознавал глупость этого: такого человека было бы невозможно забыть.

Он выглядел молодо, но взгляд его пронизывал до костей: злой, даже ненавидящий, и какой-то неестественно зелёный. Антон, как обладатель аналогичного цвета глаз, вполне мог судить о неестественности цвета радужки незнакомца.

— Не надо бояться меня, — это было первое, что произнёс мужчина свои негромким приятным голосом.

Антон не боялся. Он давно уже ничего и никого не боялся, поскольку считал, что и так живёт в постоянном кошмаре. Но просьба прозвучала как приказ, причём отданный с таким пренебрежением, что стало не по себе.

— Кто вы? — спросил парень, понимая, что этот человек, может, и не человек вовсе.

— Я бог, — сказал мужчина ровным тоном. — Можешь считать, что бог любви.

Антон пристально посмотрел в глаза собеседнику, но и без этого было очевидно, что он не может быть богом. Особенно богом любви, поскольку само это слово было произнесено с таким отвращением, что стало ясно: этот мужчина никогда не испытывал подобного чувства.

Это, в общем-то, и смутило Антона и… заставило поверить. Парень часто смотрел фильмы, и привык к тому, что в фантастике и фэнтези главарь одного объединения людей часто является схожим по своей сути с аппозицией. Так, как правило, главарь радеющих за добро — злой, а главарь ненавистников новых технологий сам напичкан технологиями… Если провести аналогию, то бог любви вполне мог быть именно таким: холодным, озлобленным и презирающим всех вокруг. Может, он всегда таким был, а, может, перегорел на работе.

— Ты мне веришь, — с неким удовлетворением произнёс незнакомец, но взгляд его остался колючим и неприятным. — Что же, я рад, что смог повидать тебя. Видишь ли, я обеспокоен, что ты переключился на другую…

Антон замер, и сердце его предательски учащённо забилось, выдавая волнение.

— Не стоит так переживать, — как-то брезгливо поморщился мужчина. — Да, я знаю про Найю… И, поверь, вы с ней связаны. Ты — не случайный её выбор, нет. Всё куда сложнее и куда… важнее. Ты не должен отдаляться от неё.

Антон во все глаза смотрел на собеседника, тон которого никак не подходил к произносимым словам.

— Знаю, — продолжал мужчина. — Люди непостоянны, и любовь для них пустой звук, как, впрочем, и для прочих рас… Но, поверь, вы с Найей — это серьёзно. Вы не должны расходиться.

Он и не собирался расходиться с ней. Наоборот, он хотел отыскать её и помочь ей… И расстаться навсегда в итоге, но это было бы правильно.

Видимо, изменения в жизни Антона незнакомец отслеживал, и теперь полагал, что Антон просто намерен отказаться от Найи в пользу новых друзей.

Самым ужасным для Антона стал намёк на любовь. На не просто привычную любовь, а нечто большее, что может быть сложно осознать, во что сперва невозможно поверить, но, в то же время, глупо отрицать. Антон допускал мысль о том, что такие чувства бывают, но… только не с ним! Он не мог представить себе это сейчас: любовь к призраку, прошлые жизни… Появлялось подозрение, что сейчас незнакомец предложит переждать эту земную жизнь, не пороча любовь к Найе отношениями с другими, а в следующей жизни снова воссоединиться с ней.

Об этом было так странно и страшно думать, что Антон отогнал подобные мысли прочь. Так не может быть! Если он и есть возлюбленный Найи, то она пришла уберечь его… Хотя, в свете последних новостей, она могла решить уберечь его от любви к Даше…

Чем больше парень об этом думал, тем сильнее запутывался.

Он глядел на замысловатую серебристую вышивку, что обрамляла полы плаща незнакомца, и не мог поверить в реальность происходящего. Серебряные нити сверкали, напоминая снег и заставляя ощущать физический холод, а стоило поднять глаза и встретиться взглядом с этим странным человеком, как холод поселялся в душе.

Парень передёрнул плечами.

— Но… — растерянно попытался возразить он: было столько вопросов, что он не знал, с чего начать и какой задать первым.

— Откуда знаю? — угадал его мысли незнакомец. — Я же бог любви, ты забыл? Представь силу этой любви, если она превозмогает все границы? Границы времени, пространства и … смерти?

— Она всё-таки мертва? — печально переспросил Антон, до последнего надеющийся, что девушка жива, но в коме или что-то вроде того.

Ведь если она переродится, а не просто вернётся в своё тело, а её избранник — это он, то у них нет будущего, и она это должна понимать. Значит, её цель не перерождение, и ему всё-таки предложат бестолково прожить эту жизнь.

— О, да, — подтвердил мужчина. — Она мертва уже две сотни лет… Или не сотен, а тысячелетий? — он задумался, и Антону показалось, что мужчина и сам не знает точного ответа. — Она — жительница другого мира, она даже не человек по своей расе… Но всё это — условности, потому что только любовь бывает безусловной. И ты готов променять это чувство на вожделение к девчонке, которой и мечтать не приходится о том, что выпало на твою долю? Которая живёт своей примитивной человеческой жизнью и никогда не выйдет за грани приемлемого и понятного?

Он про Дашу. Из всего перечисленного Антона озаботило лишь то что она не выйдет за грани понятного. Что, если и правда это так? Она никогда не поймёт его, если узнает о Найе… или если он расскажет ей о том, что она — это та самая древняя злая ведьма…

Он прикрыл глаза, чтобы не видеть ни глаз незнакомца, ни его дурацкой вышивки на одежде.

Нет. Даша поймёт его. Если уж даже Ксюша поняла, в Даше сомневаться нельзя!

И не стоит позволять этому человеку думать, будто у него с Дашей что-то есть. — он может быть весьма опасен.

— Нет, — не согласился с формулировками Антон. — Это не вожделение! Мы просто дружим, мы… — он понимал, что открыто врёт. И понимал также, что так нагло врать этому мужчине не стоит.

Неестественно зелёные глаза сверкнули гневом, и кулаки сжались так, что костяшки пальцев побелели. Антон нервно сглотнул, чувствуя, что изрядно разозлил незнакомца.

— Ты сам не заметишь, как затащишь её в койку, как она заставит забыть тебя о том чувстве, что сильнее любых, доселе тобой испытываемых! — он начинал повышать голос, говорить эмоционально и быстро. — И тогда Найя больше не придёт! Потому что ты растратишь всю энергию на пустое чувство, которое со временем угаснет. Ты готов ради ночи плотских утех и самообмана навсегда потерять любовь всей твоей жизни? Вернее даже, любовь всех твоих жизней. Любовь, что выпадает обрести не каждому?

Нужно было подыграть ему. Очень осторожно: а то вдруг он тоже умеет читать мысли, как Эрик… Но раз не получалось у Эрика, значит, и этому типу так просто не удастся!

— Конечно, нет! Я не готов потерять Найю! — горячо воскликнул Антон, стараясь не переигрывать. — Но… она почти не говорит со мной…

Он решил на всякий случай пустить незнакомца по ложному следу. Он не внушал доверия, но откровенно лгать ему нельзя. Только недоговаривать или говорить двойственными фразами. Этот человек знает многое, он может быть полезен, если не проколоться!

Пусть объяснит, как и когда общаться с Найей — вдруг, всё-таки Даша не имеет отношения к ведьме, и есть кто-то ещё, пока неизвестный?

— Задавай больше вопросов, ищи темы, на которые она захочет говорить! — давал наставления мужчина, и Антон с удовольствием осознавал, что этот человек не подслушивал и не знает в точности, как и о чём говорит Найя. — Она призрак, и ей нелегко даётся общение с тобой. Она рада бы, да не может просто поговорить, так устроен их мир, мир духов! Это цепочка, парень! Цепочка вопросов и ответов — пройдёшь её, и Найя станет твоей.

Антон нахмурил брови и посмотрел на свои ботинки. Он почти прошёл эту цепочку, но совершенно не готов к тому, что Найя не покинет его жизнь, а обоснуется в ней ещё прочнее.

«Станет твоей», — звучало как-то слишком безапелляционно.

— Станет… материальной? — спросил он опасливо.