С его отцом и матерью случилось что-то дурное. Мне так жаль, что я не могу уменьшить его боль, смыть это отчаяние с его лица своей любовью, нежностью, словно родниковой водой.

Я просто говорю:

- Спасибо тебе, Алан…- и добавляю после некоторой заминки,- не грусти…

Он в ответ лишь улыбается непослушными губами, но в глубине его глаз туман боли.

- Поверь, все наладится…- шепчу я ему.

Внезапно он требует, смотря на меня серьезно и непреклонно:

- Поклянись, что не умрешь!

Язык мой немеет, а в сердце, словно навтыкали иголок. Я обещаю твердо, уверено, так, как будто мои слова могут изменить будущее:

- Я останусь жива.- Странно, он верит, что это что-то изменит.

Алан отвечает мне и решимость кипит в его словах, стоит за его спиной, и сталью выкована каждая буква, которую он произносит:

- Я клянусь, что я сделаю все, что могу, чтобы ты осталась жива.

Я в нокауте от удивления. Да уж, никак не ожидала, что он скажет такое…

- И… и как же ты будешь помогать мне? – спрашиваю я, смутно опасаясь

- Я буду с тобой,- говорит он, вытаскивая из шкафа сумку и складывая туда вещи,- я буду защищать тебя. Я не отпущу тебя ни на шаг.

- Ты хоть понимаешь,- ужасаюсь я,- что мама меня убьет, а? И все остальные родственники?

- А мы им не скажем! – по-плутовски улыбается Алан,- Я зарезервирую место у тебя под кроватью!

- Будете драться за него с Ангелом! – отзываюсь я.

И затем, набравшись храбрости, решаю признаться. Как же иначе он будет сопровождать меня?

Я смотрю на него и говорю то, после чего уже нельзя будет изменить последствия.

- Алан, ты не потеряешь ни дня.

- Почему? – он смотрит на меня удивленно и сердито, - ты не по….

Я перебиваю его:

- Просто послушай. Я не отказываюсь от твоей помощи. Я расскажу тебе правду, как обещала, но… ты… можешь не поверить,- выдавливаю я под конец, прочувствовав, увидев мысленно, как он… отворачивается от меня, умалишенной…для него, как отвращение кривит его лицо в уродливой маске…и

- Мери,- ласково позвал он меня,- о чем ты думаешь?

На языке вертелась тысяча ответов – безразличных и глупых, едких и таинственных, смелых и лиричных.

Я выбрала правду.

- Я боюсь твоей реакции,- призналась я,- у меня не так много друзей, чтобы терять их.

Я не смотрела на него.

- Я не из тех, кто может предать из-за слова,- жестко сказал он,- или из-за беды, случившейся с тобой.

- Ты сердишься? - спросила я.

Он засмеялся – это был печальный смех.

- Мери, разве я обидел тебя когда-то? – его глаза прожигали меня насквозь, казалось, он знает все обо мне, даже то, что не знаю я…

- Нет,- пробормотала я.

- Тогда почему ты мне не доверяешь? – угрожающе.

Хо-о-ор-о-о-оший вопрос…

Я пожимаю плечами.

- Просто дело не в этом, дело в том, что ты не такой человек, который мог бы поверить в то, что я тебе скажу.

- Какой? – Алан хмурится и быстро подходит ко мне.

Я провожу взглядом по его темному шкафу, дивану, полу, даже не обделяю светлый потолок, лишь бы не глядеть на него.

И наконец, я бросаю короткий взгляд на него, не удержавшись.

Его губы твердо сжаты, зеленые глаза непроницаемы. Алан стоит рядом, почти нависнув надо мной, как скала.

Похоже, сейчас убивать будут…Меня.

- Ты…человек логичный,- вздыхаю я. Он явно ошарашен, как преступник, которого вытащили прямо из-под гильотины и вернули честное имя и свободу. Он начинает улыбаться, будто не веря собственной удаче.

Я добавляю, воодушевленная отсрочкой казни и собственным успехом.

- Но ты не фантазер.

- Откуда ты знаешь? – спрашивает он, хитро изгибая губы в улыбке, и прищуривая глаза.

Опять он что-то скрывает!

- Мне так кажется,- в растерянности произношу я.

- Ты не права,- снова улыбается он.

- Но ты не настолько поглощен этим, как я,- упираюсь я.

Он качает головой, и говорит:

- Ладно, давай рассказывай, что хотела.

От того, что я должна сделать никуда не уйти, и то, что я боюсь до обморока и истерики, ничего не меняет.

Я распрямляю плечи:

- Сначала ты должен мне пообещать подумать над моими словами, ладно?

Он кивает.

- Так вот, главное не реши, что я сумасшедшая,- я выпаливаю,- я умею ходить по мирам…

Алан пристально смотрит на меня несколько секунд, не меняясь в лице. Я смело встречаю и выдерживаю его взгляд.

- Просто подумай,- шепчу я, зажмурившись,- просто поверь, что это правда.

Внезапно он берет меня за руку. Волна радости сшибает все преграды на пути. Он распрямляет стиснутые пальцы.

Я распахиваю глаза.

- Ты веришь мне? – спрашиваю я шепотом, как будто кто-то может подслушать нас.

- Всегда,- отвечает он так же тихо.

Я улыбаюсь. Просто искрюсь счастьем.

- Спасибо.

- Скажи мне одну вещь,- начинает Алан,- ты давно ходишь по мирам?

Какой-то подвох в этом вопросе. Стоит лишь взглянуть на Алана, и понимаешь это – брови сердито сдвинуты, а в глазах пляшет и клубится мрак.

Я не знаю, как обойти этот подвох и не попасться, как бабочка в паутину, и не дергаться в отчаянии и не биться, трепеща крыльями в ужасе.

Не разрушить нашу дружбу.

Я, опустив глаза, как примерная девочка, говорю:

- Ну, иногда.

- А точнее?! - требовательно спрашивает Алан, и затаенная опасность звенит в его голосе, тоне, интонациях, как тетива натянутого лука.

- Что это за допрос?! – возмущаюсь я, вставая.- Если бы я не могла путешествовать по мирам, мы бы никогда не встретились!

- А это - правда,- соглашается он, и печально размышляет,- но ты, я надеюсь, понимаешь, как опасны эти путешествия.

- Пойми одну вещь, Алан,- медленно объясняю я ему,- вопрос не в том, что это опасно, а в том, что я не могу не делать этого, также как не могу не рисовать! Это ничем несравнимое счастье видеть, как оживают твои мечты! Как ты воплощаешь их в мирах!

- И мой мир…твоя мечта?! - выговаривает Алан с изумлением и отчаянием, и мне даже чудится доля отвращения в его словах.

- Нет,- качаю я головой, с улыбкой,- это всего лишь отражение моего сна… Но ведь есть и другие миры. Восхитительные и чарующие,- шепчу я мечтательно.

- Ага. Еще б тебя там не убили,- добавляет Алан сердито, плюхаясь на диван рядом со мной.

- Тебе то какая разница! – восклицаю я обиженно,- я самостоятельная девушка, что хочу, то и делаю! И буду делать! - и я гордо покинула комнату, так и не дождавшись ответа.

Он выходит в коридор и стоит рядом со мной несколько минут, а затем тихо, тоскливо шепчет:

- Ты права, я… действительно не должен, не имею права…

- Нет,- пылко перебиваю я его,- это я не права! – и отважно смотрю в его лицо, ожидая увидеть там – презрение, боль, ненависть. Маску тьмы. – Ты – мой… - тут в голове возникает образ, исполненный очарования и романтики и от него мои колени буквально плавятся, а душу заполняет нежность, и я на секунду запинаюсь. Я – в его объятиях, в его сильных и страстных руках. Стоп, стоп, стоп! Я быстро исправляюсь,- друг,- и его глаза гаснут.

Отчего? Он же не любит меня.

Нет, любит!

И торопливо добавляю:

- И вообще не волнуйся, я поостерегусь в своих хождениях по мирам.

- Ладно,- отрывисто бросает он.

Видимо, не у одной меня испорчено настроение

Я быстро ухожу от темы:

- Ты собрался? – лишь бы не видеть его таким!

- Да, - отвечает он без малейшего оттенка эмоций.

Я передергиваю плечами. Мне такой Алан не нравится.

- Тогда пошли! – преувеличено бодро предлагаю я, и мы покидаем этот страшный мир черного солнца.

Дивный голос певицы парил надо мною, заставив проснуться и разомкнуть глаза. Он звенел переливами, как ручеёк, как капель, и кричал, разрываясь от боли на всхлипы, звуки, и слова.

Песня опустилась на мою голову, как колпак палача, лишая сладостного сна.

Я нашарила мобильник на тумбочке, и вырубила его, проваливаясь в блаженное забытье.