Евгения тянулась к себе подобным, являясь мужененавистницей в прямом смысле этого слова. Свою последнюю любовницу она посадила на наркотики, и от съехавшей с катушек лесбиянки едва удалось избавиться. Дядя позаботился, чтобы любовницу Евгении заперли в клинике для наркоманов без права возвращения в город. Дядя думал, что так ограждает свою единственную дочь от посягательств. Куда там! Женя выждала пару месяцев и теперь жаждала новую жертву.

«Видимо, на этот раз ее мозг настолько повредился, что она пожелала развратить свою подчиненную», - отхлебывая холодный кофе, размышлял Виктор. Ему бы и дела никакого не было до лесбийских наклонностей сестры, если бы девушка, пришедшая на собеседование на десять минут раньше не оказалась такой хорошенькой. Большие, мечтательные глаза. Сочные губы. Волосы цвета спелой корицы, с трудом собранные в прическу и вызывающие желание освободить их от плена жесткой заколки и распустить по плечам.

Теперь он пожалел, что уступил капризу сестры и отправил запрос на подходящего сотрудника нужным людям. Девушка оказалась не просто хорошенькой. Рыжие кудряшки и огромные мечтательные глаза напомнили ему кое-что из прошлого. Они напомнили ему мать. Единственную женщину, которую он боготворил до сих пор. Мечтательная, нежная, мама обожала рисовать картины и учила этому Виктора. Он потерял маму в тринадцать лет. Боль от потери Виктор похоронил глубоко внутри и никогда не показывал, но она оживала каждое Рождество и каждую Пасху, покалывая воспоминаниями о счастливом детстве. После смерти мамы праздники потеряли для него свое очарование. Они стали днями траура.

Виктору не хотелось, чтобы девушка, так напомнившая мать, стала игрушкой в руках Евгении. Если она действительно сохранила свою чистую душу, ей не место рядом с этой истеричкой со странными наклонностями. Он не нуждался в ассистентке - Вера отлично справлялась с работой - но отпустить восвояси ту, которая внезапно оживила его воспоминания, он не мог. Ведь после смерти мамы в его жизни было мало хорошего.

Его дядя, Анатолий Янковский, слыл человеком жестоким и беспощадным, но наследники имели для него значение. Родного сына он не получил, поэтому все привилегии наследника достались племяннику. Виктор рос под его надзором, и у него не спрашивали, чего он хочет на самом деле. Рисовать ему запретили, заменив это бесполезное, по мнению дяди, занятие на спортивные секции и занятия по экономике, и Виктору, сломленному потерей самого дорого на свете человека, не оставалось ничего другого, кроме как смириться.

За годы совместной деятельности он многое перенял у дядюшки. Махинации, подавление неугодных - к тридцати годам Виктор в совершенстве овладел всеми дядиными премудростями ведения бизнеса их чудесного городка. Более того, влиятельного дядю он умудрился переплюнуть, создав компанию, которая занималась добычей и производством мрамора.

Двадцатиэтажная башня действительно являлась его детищем. Он сам руководил строительными работами и создавал интерьер помещений. Знаменитый бизнес-центр, будто в точности повторял его опаленную горечью душу. Весь двадцатый этаж занимали его личные апартаменты, а остальные этажи были отведены под бизнес-центр. В его личных апартаментах было легко затеряться - бесконечные спальни, несколько гостиных, два рабочих кабинета, сверкающая роскошью огромная столовая с уютным камином. Виктор любил одиночество и простор.

На крыше здания по его приказу была создана зона отдыха с бассейном и смотровой площадкой. С площадки был виден весь город и даже мигающая ночными огнями набережная со снующими туда-сюда прогулочными катерами и баржами.

Виктор процветал, но больше всего на свете он ненавидел свою двоюродную сестру, оставшуюся жить в отцовском особняке. Казалось, Евгения, дорвавшись до миллионов Янковских, никак не могла насытиться. Она, будто мстила за свое несчастное детство в приюте.

«Идиотка», - покачал головой Виктор и отставил кофе в сторону.

Теперь у него будет своя личная ассистентка, так похожая на маму. Он никому ее не отдаст. Она будет его. Только его. Юная, неопытная и невинная. Он обучит ее, как правильно работать с дорогим мрамором, и из нее получится отличный дизайнер.

Возможно, капля искренности в ее душе поможет растопить черный пепел его погрязшей в незаконных махинациях и одиночестве душе.

Впрочем, хватит лирических отступлений. Его ждут дела. Мрамор не продаст себя сам.

Милая дама средних лет в строгом черном костюме почти как у Веры усердно сканировала мои документы. Я сидела за столом и гипнотизировала взглядом подсунутые на подпись бумаги. В договоре не было ничего подозрительного, но почему-то мне очень не хотелось его подписывать. Обязанности ассистента отличаются от обязанностей дизайнера. Никаких проектов, никакого творчества. Только быть тенью руководителя. В моем случае - неотъемлемой частью мраморных угодий Виктора. Будет ли это учитываться, как стаж специальности по диплому? Конечно же, нет.

«Но сто пятьдесят тысяч на дороге не валяются! В конце концов, избавлюсь от этой работы через две недели, и все», - уговаривала себя я.

Взяла ручку и уже хотела поставить подпись на трудовом договоре, как мой взгляд упал на его левый край, где обычно пропечатываются данные руководителя организации.

«Янковский В. А».

Будто меня резко ударило молнией в самое сердце. По спине побежал холодок. Страх сковал все тело и перед глазами запрыгали черные точки. Виктор никакой не приближенный к окружению Янковского. Он сам - Янковский!

Я подскочила со своего места.

- Простите! Я не могу у вас работать…

Обе женщины растерянно обернулись. Вера попыталась что-то сказать, но я схватила со стола свой диплом и паспорт, и бросилась прочь из кабинета.

Так быстро я еще никогда не бегала. Наверное, испугайся я чуточку меньше, сломала бы ногу. Но страх толкал меня вперед и только вперед.

Лифт. Как же медленно он едет. Третий этаж сменяется вторым, вот и первый.

Я буквально вывалилась из лифта и пролетела мимо охранника с такой скоростью, что он даже не понял, что произошло.

На улице я немного отдышалась. Спрятала документы в сумку, натянула на глаза очки от солнца, воровато оглянулась на «Черную Башню» и пошла медленнее.

Как такое возможно? Чтобы твой кошмар вдруг оказался перед тобой и решил сделать тебя своей личной ассистенткой?

Остановившись у небольшого сквера, я присела на лавочку и достала сотовый телефон.

«Я провалила собеседование. Найдите с Антоном другую кандидатуру. Мне ничего не нужно», - отправила Рите сообщение и следом заблокировала ее номер.

Все. Пусть идут куда подальше. Не хватало в моей жизни еще одного Янковского.

Придя в себя, я побрела в сторону остановки. Лучше заеду домой, переоденусь, а потом отправлюсь к маме и помогу ей в магазине с товаром. Найдется для меня другая работа. А если запустить рекламу магазина в городских интернет-сообществах, у нас будет больше покупателей.

До самого обеда я возилась с настройкой рекламы маминого магазина. Наконец удалось загрузить картинки и рекламный лозунг. Перекусив на скорую руку, я переоделась в удобные джинсовые шортики и майку, собрала непослушные кудри в пучок и отправилась в сувенирный магазин.

- Ты как раз вовремя! - оживилась мама. Она перетаскивала коробки с товаром в подсобное помещение. - Товар только подвезли. Правда, придется повозиться. У нас брелки и магнитики, на каждый придется клеить ценник.

- Мне сегодня все равно некуда спешить.

- Как прошло собеседование?

- Ужасно. Мне не понравилось. Вместо дизайнера мне предложили место ассистентки руководителя.

- Какие обманщики, - сочувственно покачала головой мама. - Ну, ничего. Просто место не твое. Думаю, обязательно найдется то, которое придется тебе по душе.

- Было бы хорошо.

Я включила музыку в сотовом, всунула наушники в уши и принялась расставлять товар за прилавком. У нас прилавок и касса заставлены стойками с небольшими сувенирчиками-кулонами и вазочками с магнитиками. Наклеить маленький ценник на каждый товар та еще проблема. Без музыки не справиться с рутиной.