В голубых глазах мелькнул лукавый вызов.

- Раз уж ты оказалась здесь так рано, может, выпьем кофе вместе?

Не давая мне ни единого шанса отказаться, Виктор скрылся за дверью. Я пожала плечами. Что ж, вместе, так вместе.

Носить подносы, полные чашек с блюдцами, когда ты на шпильках, та еще задача. Но я справилась и ловко водрузила поднос с ароматным кофе, сахарницей и красивыми пирожными с вишенкой на креме из взбитых сливок на стол из темного дуба. По приказу Виктора мы с Верой вчера ходили в кондитерскую, и в холодильнике появились соблазнительные пирожные.

- Присаживайся, - пригласил меня к столу босс.

Я робко приземлилась на краешек кресла для посетителей, и он скользнул по мне вмиг потемневшим взглядом.

Я придвинула к себе кофе и ощутила, как грудь сковывает неясное смущение.

Ненавижу такие откровенные мужские взгляды. Лучше что-то сказать. Но в голове пусто.

Взгляд упал на аквариум, от которого было не скрыться, и вопрос сорвался с губ сам собой.

- Эти рыбки, Виктор? Они живые?

- Да. А почему ты спрашиваешь? - выкладывая пирожное с самой красивой вишенкой на фарфоровое блюдце, удивился он.

- Они такие яркие. Иногда мне кажется, что аквариум в вашем кабинете - это иллюзия.

- Вся наша жизнь сплошная иллюзия, - хмыкнул Виктор и протянул мне пирожное. - Но рыбки настоящие.

- А кто о них заботится?

- Я. Это же мои рыбки. Хочешь, покормим их вместе?

- А можно?

- Отчего же нельзя?

Он отодвинул кофе и поманил меня за собой. С сожалением покинув безопасное место, я двинулась за ним следом.

Мы оказались у огромного аквариума. Рыбки, заметив движение снаружи, заметались в ожидании завтрака.

Виктор коснулся панели, и справа выдвинулась кормушка.

- Нажми на синюю кнопку.

Я нерешительно зависла.

- Не бойся, она не бьется током, - улыбнулся он.

Наши глаза на миг пересеклись, и по коже рассыпались мурашки.

Прикосновение его руки к моим пальцам - и на коже взрыв. Только теплый. Легкое нажатие - его рука на моих пальцах - и в воду посыпался корм. Сердце отчего-то гулко застучало в груди.

- Кажется, получилось, - опасливо отдернув руку, чуть хрипло произнесла я.

- Браво. Твоя вторая победа, - подмигнул мне Виктор.

- А какая первая?

- Включить кофемашину без инструкции.

- Точно.

Я рассмеялась.

Выдержала его пронзительный взгляд всего несколько мгновений и снова уткнулась в аквариум. Иногда взгляд говорит намного больше, чем поцелуи. Больше чем секс. В глазах отражается душа. Кажется, в тот миг я увидела кусочек его души. От этого стало не по себе.

Дверь в кабинет внезапно распахнулась, и я вздрогнула. На пороге стояла Евгения Котлярова. На этот раз она была в комбинезоне оливкового цвета. Снова роскошные босоножки и сумочка, и ни капли косметики на некрасивом лице.

- Воркуешь со своей новой подружкой, Виктор?

Зло ухмыльнувшись, она впилась в меня презрительным взглядом.

Волевое лицо моего босса вмиг стало жестким. Голубые глаза, в которых я едва успела заметить осколок живой души, тут же сверкнули ненавистью. Передо мной снова был настоящий Янковский.

- Тебя сюда не звали, - небрежно произнес он, и будто невзначай подтолкнул меня к столу, загораживая собой.

- Где договор по гостинице «Магнум»?

- Спроси у Веры. Она точно знает.

- Веры нет на месте!

- Само собой. Ее не может здесь быть. Сейчас только начало девятого. И к чему ты притащилась в такую рань? В очередной раз напортачила с заказчиком?

- Пусть твоя чудесная ассистентка вместо того, чтобы пить кофе с пирожными, немедленно отыщет договор!

- Мне кажется, у тебя достаточно сотрудников, Женя. Рабочий день начинается в девять утра. Приходи в начале десятого, договора будут ждать тебя на столе. Или их занесет Вера. Нечего баламутить воду в такую рань!

- Иногда я не могу решить, кого ненавижу больше, Виктор! Тебя, или твой гарем, который ты развел в своей приемной!

- Завидуешь? - подмигнул ей он.

Презрительно фыркнув, моя несостоявшаяся начальница застучала каблуками в сторону выхода.

Я совсем растерялась.

- Может, я должна была… пойти и найти нужный договор?

- А ты знаешь, где лежат договора на гостиницу «Магнум», Таша?

- Нет.

Виктор отодвинул мне стул, приглашая вернуться к кофе.

- Вот и я тоже не знаю. Потому что я не работаю с ее гостиницами.

- А почему она попросила их найти? - все недоумевала я.

- Потому что встала не с той ноги.

- И часто она встает не с той ноги?

- Почти каждое утро. Радует только то, что она не живет в моей башне. Иначе от нее не было бы никакого спасения.

- О… - сконфуженно уткнулась в чашку кофе я.

- К сожалению, я не могу от нее избавиться. Она моя родственница.

- В вашей семье так много значения отдается родственным связям?

- Да.

Взгляд Виктора помрачнел.

- После смерти мамы дядя воспитывал меня, как родного сына. Он многое мне дал - образование, положение в обществе. За все надо платить. В моем случае приходится платить преданностью семье.

- Евгения - дочь Анатолия Янковского? - сдавленно уточнила я.

- Незаконнорожденная. Дядя долго не хотел ничего знать о ее существовании. Она выросла в приюте.

Виктор замолчал.

Я пригубила кофе. Как странно. В семье Янковских принято быть преданным семье.

Первая неделя в Черной Башне была похожа на поле военных действий. Чего только стоили жаркие споры со стилистом Иваном, решившим напрочь лишить меня индивидуальности и запаковать в темные тона под стать Черной Башне! На счастье, вмешался мой босс - он приказал оставить мою яркую индивидуальность в покое.

«Мне нравится ее стиль. Если Таша хочет выглядеть ярко, ни к чему портить ее», - резко отрезал Виктор, и Иван обиженно удалился из приемной за новыми эскизами.

Евгения, будто взбеленилась. Теперь она заходила в приемную по нескольку раз в день, и постоянно язвила в мой адрес.

- Тебе надо научиться твердо ее отшивать, - нахмурилась Вера, когда госпожа Котлярова в очередной раз устроила бурю в стакане у моего стола из-за пропавшего договора. - Что сказал Виктор? Что ты подчиняешься только ему. Верно? Значит, пусть ищет договора через него.

- Попробую, - чувствуя себя жутко уязвимой, вздохнула я. Но как легко говорить, и как сложно делать… Евгения нащупала мою слабость и всласть этим пользовалась. Мне даже порой казалось, что ей доставляет особое наслаждение приход в приемную Виктора.

Вера оказалась довольно полезной не только в советах, как себя вести с агрессивной сестрой моего босса. Она хорошо знала, где лежат документы, как пользоваться почтой и в каких папках находятся договора с важными клиентами.

Я немного плавала в понятиях, но суммы, на которые были заключены договора с клиентами, желающими видеть в своих апартаментах мрамор, заставляли шевелиться на голове волосы. С такими не накосячишь. А накосячишь - ввек не расплатишься.

А еще меня очень напрягало, что я работаю у Янковских и ничего не сказала маме.

Виктор… Он пугал и притягивал одновременно. Аромат его туалетной воды, жгучей и ледяной, пробирался под кожу и вызывал желание забраться под стол. Но взгляд голубых глаз, иногда слишком откровенный, заставлял кожу покрываться мурашками. Ни один мужчина не обладал такой аурой, как Виктор.

Увы, все дни он был жутко занят, и мы больше не пили вместе кофе.

В его кабинете всю неделю крутилась полногрудая брюнетка, и мы с Верой предположили, что она его новая любовница.

- Это дочь мэра, - многозначительно шепнула Вера, когда брюнетка в очередной раз громко заявила о себе стуком каблучков, не удосужившись даже взглянуть в нашу сторону.

Что-то гулко екнуло внутри и болезненно сжалось. Стало понятно, отчего Виктор больше не пьет со мной кофе и не угощает пирожными с вишенкой. Мне просто никогда не тягаться с дочерью мэра. Я могу быть в тысячу раз обаятельнее, но ее связи передавят отношение ко мне в два счета.