– В нормальной жизни человек всегда может выбрать, как поступить. – Голос стал тихим, но оставался чётким. – Испуганный же человек становится управляемым, потому что его мысли читаемы и всегда направлены на пережидание опасности.

– Норг тоже читает мои мысли?

– Победа любит подготовку, Килайя. Опасность, угрожающую тебе, можно проанализировать, получить из неё важную информацию. Подумай, чего боится сам «принц»? Это и будет первым шагом твоей подготовки.

Килайя помолчала несколько секунд.

– Он боится моего ножа, потому что всё его оружие разваливается при ударе об этот клинок. Принцу нужно, чтобы я подарила или продала ему этот нож. А для этого я должна быть жива. Поэтому он и его люди меня не трогают.

– Молодец. Но для победы над твоим страхом анализа ситуации недостаточно, девочка. Есть и более трудная задача. Нужно найти в себе силы не прятаться от опасности, а идти к ней. Пусть она тебя боится!

Маленькое светлое пламя вдруг начало двигаться к большому чёрному, и то принялось разгораться и шипеть ещё сильнее.

Голос продолжал:

– Если же ты сидишь тихо и пережидаешь, опасность видит, что тобою выбран пассивный вариант действий. Тогда опасность начнёт наглеть. Ты, скорее всего, подумаешь: «Ну ладно, сделаю так, как хочет опасность, и, может быть, она отстанет». Не отстанет, Килайя. Её задача – подавить твоё сопротивление, а после – сесть тебе на шею.

Тёмное пламя окружило светлое, превратившееся в совсем крошечный огонёк, и стало перекрывать тому воздух.

– Излишняя боязнь рисковать приведёт к тому, что ты не будешь достигать цели, Килайя. Пока что твой хозяин – страх. Большинство людей в жизни никогда не выигрывают только из-за страха проиграть.

– Но у меня нет опыта в таких делах…

Светлый огонёк в очаге почти погас. Тёмное шипение и щелчки стали громче.

– Килайя. – Интонации Голоса стали мягче. – Давно кто-то мудрый сказал: «Лежащий на месте никогда не упадёт. Идущий вперёд, бывает, падает, но всё равно идёт к цели». Именно на своих ошибках люди учатся. Я не всегда буду рядом с тобой, и именно ошибки станут твоими главными учителями.

– Хорошо, я попробую… идти. – Светлый огонёк вдруг стал больше и начал метаться по очагу. – Но куда?

– Это мы будем решать в реальной жизни, при выходе из ножа. Сейчас важны принципы работы со страхом. Что ты запомнила из урока, Килайя?

– Что запомнила… – девушка посмотрела на тёмное пламя. – Подготовка… Если я хочу быть сильнее страха, во-первых, мне нужно разобрать по косточкам ситуацию, и понять чего боится сам страх. Во-вторых, зная эти слабые места страха, идти именно к ним.

Светлое пламя перестало метаться, заняло место в центр очаге и начало медленно расширяться, выдавливая тёмное на самый край очага.

– Молодец, девочка. Ты правильно всё запомнила. Но знать – ещё не значит уметь использовать свои знания. Твои привычки пока сильнее тебя, потому придется много тренироваться. Иначе в опасных ситуациях всё забудется, и ты будешь делать всё по-старому. Может, у тебя появились вопросы?

– Пока нет.

– Если появятся, через нож ты в любой момент сможешь продолжить разговор. А сейчас нужно возвращаться в реальность.

Килайя спокойно начала поворачивать к себе другую сторону полированного клинка, но в последний момент, вместе со своим отражением, увидела в очаге… третье пламя. Оно было неестественно сиреневым.

Ба-бах!

Лошади устало плелись вверх по горной дороге. В последний раз они пили воду уже давно, ещё утром, в долине. Палящее солнце, перевалившее за середину неба, точно жгучий перец, выжгло лошадиные глотки. Десяти всадникам было немного легче, потому что в их кожаных фляжках еще оставалась вода.

Одной лошади было труднее всего – ей приходилось волочь по каменистой горной дороге узкий железный ящик, прикреплённый к седлу длинной цепью. Прямоугольный короб размером с гроб всё время норовил зацепиться за какой-нибудь камень или край скалы. Лошадь, пытаясь выдернуть свой тяжкий груз из-за каменного препятствия, тяжело дыша, в конце концов, всегда останавливалась. Всадникам приходилось спешиваться, чтобы перенести через очередную помеху доставшую всех железную проблему.

Отряд достиг высоты облаков, и жаркое солнце наконец-то скрылось в плотном белом тумане. Дышать стало легче, но в этой светлой мгле появилась явная опасность свалиться в пропасть.

– Герг, чуть выше есть площадка, на которой может разместиться весь отряд, – сказал невидимый в тумане проводник. – Кто-нибудь может сорваться в пропасть вместе с лошадью. Предлагаю сделать на площадке привал, пока это облако не отойдёт от нашей горы.

– Пр-р-ро-о-оклят-т-тый пе-е-ер-р-рева-а-ал, – в голосе маленького монстрика сквозило неподдельное раздражение. – Э-э-эт-того па-а-с-сажи-ира вы-ытащите та-а-ам, на-а площа-а-адке.

На площадке замок на коробе открыли, и из горячего железа вытащили начавшего седеть человека. Руки и ноги его были связаны, глаза блуждали, ни на чём не останавливаясь, а рот всё время пытался втянуть в себя и выпить глоток тумана. Кто-то из всадников уже отстегнул от пояса кожаную фляжку, но неприятный для слуха всего отряда голос резко остановил руку, откручивающую крышку.

– Во-о-оду-у-у не да-а-авва-ать! По-о-огово-ори-им сна-ача-а-ала.

«Пассажира» подняли и усадили на ящик. Герг вытащил из седельной сумки дорогой хрустальный бокал и, присев, поставил его на камень в двух шагах от пленника. Звук наполняемого живительной влагой объёма бил по иссушённым покрасневшим нервам связанного человека. Наливать воду присевшему карлику мешал длинный кинжал, при маленьком росте Герга казавшийся саблей. Наполнив фужер до краёв, маленький мучитель встал и, отойдя в полупрозрачную пелену тумана, сел на камень.

– Орру-ужей-й-йник Са-а-а-ар-р Та-а-аро, ты-ы по-о-овто-ориш-ш-шь дл-ля мо-о-оего хо-озяин-н-на о-о-один-н за-а-аказ?

Голова пленника была обращена куда-то в сторону, а рот продолжал пытаться выпить туман.

– Похоже он оглох в этом гулком ящике. – тихо прозвучал голос проводника. – Кто из вас догадался его туда засунуть?

– Никто не догадывался, Гал, – ответил человек с фляжкой в руках. Это был приказ для Герга.

– Молч-ч-ч-ча-а-ать! – в раздражении прокричал Герг и опять повернулся к пленнику. Ты-ы бу-у-удеш-ш-шь гов-во-о-ори-и-ить, про-о-оклят-т-тый ма-а-асте-ер?

Глаза истязаемого наконец-то остановились на бокале, до краев наполненного жизнью. Лишь его было хорошо видно на этих серых камнях. Фигуры людей только угадывались в плотном тумане.

Проводник был единственным человеком в отряде, который не подчинялся мелкой вредине, и поэтому он спокойно сказал:

– Саар, скажи Гергу то, что ты знаешь, и он позволит тебе выпить воду из этого бокала. Сейчас облако уйдёт. Чтобы ночь не застала нас в горах, отряду нужно будет срочно трогаться. Говори, Саар!

– Я знаю… таких людей… он всё равно… не даст мне эту… воду. – голос оружейного мастера отдавался жгучей болью у него в горле.

– Мо-о-оему хо-о-озяи-и-ину ну-ужен но-о-ож, тако-о-о-ой же ко-о-ото-орый ты-ы сде-е-ела-ал дл-ля Ша-а-ата!

– А твой хозяин… – начал отвечать пленник, хотя с каждым словом горячий воздух прожигал горло, – мог прийти ко мне в… мастерскую… и просто заказать?

Монстрик с большим носом и ушами резко возник из тумана, подскочил к невольнику и прокричал тому в ухо:

– Хо-о-озяи-и-ин зна-а-ает что-о де-е-ела-ать! И-и ес-сли-и ты-ы бу-у-удеш-ш-шь у-у-упира-а-аться, о-он при-иш-ш-шлёт те-е-ебе го-о-оло-овы твои-и-их де-е-етей!

– Мне хватит… и твоей головы, Герг! – и связанные спереди руки пленника выхватили длинный кинжал Герга из ножен!

Глаза монстра округлились – такой прыти от полутрупа он никак не ожидал. Стянутые ноги пленника, однако, не смогли удержать тело, и оно повалилось на камни. Но связанные руки, в падении, всё-таки успели сделать единственный взмах кинжалом внизу вверх. Саар промахнулся. Голова Герга осталась на месте, но…его вырезанное с мясом большое ухо болталось на мочке.