[Верфиниций: А кто сказал, что мне интересно твоё мнение?]

[Сьюзи: …Справедливо.]

[Верфиниций: …]

[Сьюзи: …]

[Верфиниций: Ты проснёшься в своей комнате без каких-либо ранений… И пойдёшь к Эгбургу… Думаю, к этому моменту он уже проснётся и обо всём узнает…. Я буду следить за тобой… Не сам, а с помощью заклинания, так что даже не пробуй кому-то что-то рассказать… Одно упоминание меня или Людвина, и ты труп.]

[Сьюзи: Ты за мной хоть в туалете не будешь подглядывать?]

[Верфиниций: За 700 лет насмотрелся, переживу.]

[Сьюзи: …Ну… Делать мне всё равно нечего…]

[Верфиниций: Отлично… Тогда до скорого…]

***

[Сергей: Ээээ…]

Рыжеволосый юноша протёр свои матово-чёрные глаза и приподнялся на локти. В голове сильно трещало, и в глазах слегка мутнело.

«Господи блять, он в меня чип что ли всадил, что так бошка болит… Может зайти к Детчу потом и взять себе сигар… Хотя он же умер, не думаю, что это будет этично…»

Парень поднялся на ноги и решил оглядеться.

«Так меня приодели… Господи, это белая рубашка и… Кальсоны? Я в жизни ничего настолько чистого не носил…»

Недолго думая, попаданец запустил руку в штаны и опустил голову.

«Не соврал Эгбург. Всё на месте… Боже, как же меня сиськи утомили с каблуками, так радостно в своё тело вернуться…»

[Сергей: Уааа….]

Громко зевнув, юноша почесал своё брюхо и направился к входной двери.

«По идее же меня Эгбург расколдовал. Это значит, что он проснулся… Не знаю, конечно, зачем, но пойти к нему надо…»

Несмотря на то, что дверь в комнату принца была выбита в силу недавних событий, да и ещё на месте прежней секретной стены был лишь вход в длинный туннель, в уже родном коридоре Сергея было абсолютно тихо.

«Ну и здорово же я наебал Верфиниция… Он думает, что я сейчас пойду предтечей изучать, а я на вышку вернусь и буду там на гитаре брынчать. Пускай, дурак, поглядит на моё исполнение… Хоть какой-то зритель будет…»

Наконец, юноша вошёл в комнату Эгбурга. Лилововолосый юноша сидел на своей кровати, смотря куда-то в стену. На его лице не было слёз, страха или судорог, как совсем недавно. Его зелёный взгляд был наполнен неотвратимостью и уверенностью.

[Эгбург: Так ты проснулся…]

[Сергей: Да… И… Это… Надеюсь, ты не злишься на меня, что твой отец… Ну…]

[Эгбург: Не волнуйся… Я… Уже успел… Смириться…]

[Сергей: ….]

[Эгбург: Я догадывался ещё, когда мы с тобой проверяли свечи…. Ещё тогда я думал, что это был отец… Но я не мог в такое поверить… Я всю жизнь считал его идеалом, а в итоге….]

[Сергей: …]

[Эгбург: Знаешь… За эти несколько дней многое поменялось в моём… Взгляде не жизнь, наверно…]

[Сергей: …]

[Эгбург: Раньше я, и правда, был плохим человеком… Я издевался над слабыми, не доверял униженным и подражал подлым…]

[Сергей: …]

[Эгбург: Когда ты лидер… Все пытаются показать тебе всё с хорошей стороны… Унижение — правосудием, подлость — хитростью, жестокость — необходимостью…]

[Сергей: …]

[Эгбург: Наверно… Я хочу сказать… Ты… Ты не старался мне угодить… Говорил всё, как есть… Не симпатизировал никому и подозревал каждого, даже меня…]

[Сергей: …]

[Эгбург: Кто знает, сколько бы ещё людей умерло, если бы не ты.]

[Сергей: Ну тут ты уже преувеличиваешь…]

[Эгбург: Нет… Прежний я, увидев мёртвую мать на руках отца, подумал бы что угодно… Но не то, что он её и убил… Прежний я не видел ничего дальше своего носа…]

[Сергей: …]

[Эгбург: …]

[Сергей: И что теперь… Что от тебя потребовали вельможи и генералы?]

[Эгбург: Закончить войну… Одержать верх в этой битве…]

[Сергей: …]

[Эгбург: …]

[Сергей: …]

[Эгбург: Сергей…]

[Сергей: Да?]

[Эгбург: Ты считаешь меня своим другом?]

[Сергей: Ну… Скорее всего, да. Для меня дружба — это не что-то настолько трепетное.]

[Эгбург: Очень рад это слышать…]

[Сергей: А к чему этот вопрос?]

[Эгбург: Ты готов помочь своему другу?]

[Сергей: Эххх… Ну… Я вообще хотел снова на башню поиграть на гитаре, но… Раз ты так хочешь… Могу помочь, только вот… В чём?]

[Эгбург: Но ты согласен, да?]

[Сергей: Да.]

[Эгбург: Это отлично, тогда сегодня же мы с тобой выдвигаемся… У меня есть просто сумасшедшая идея…]

[Сергей: Что за идея?]

Лицо принца преобразилось. Казалось, что раньше он вообще подобного не испытывал. Его аккуратный и идеальный рот сложился в широкую безумную улыбку, глаза загорелись ярким изумрудным блеском, а руки непроизвольно сжали колени.

[Эгбург: Мы с тобой убьём Архая.]

[Сергей: …]

[Эгбург: …]

По обе стороны от путников простирались нескончаемые деревья, нагоняющие мрак на близлежащие земли. Под высокими ветвистыми сводами практически ничего не было видно, хоть по расчётам Эгбурга сейчас и был полдень.

Тем не менее, здесь идти было гораздо незаметнее и безопаснее, нежели прямиком по полю.

Переступая через сырые кочки и осыпавшиеся гнилые листья, путники надеялись через день обойти стан противника с тыла и пробраться внутрь.

[Сергей: …]

Идти было тяжело: света было слишком мало, травы и кустов, как таковых, тут вообще не было, зато вся почва была какой-то болотистой… В иных местах Сергей шёл абсолютно спокойно, а бывало, что ему приходилось проваливаться чуть ли не по колено в трясину.

Единственное, что хоть немного успокаивало юношу, так это присутствие лилововолосого псилактика, способного создать что угодно даже из этой мерзкой хлюпкой земли.

[Сергей: Эххх… Слушай, Эгбург… Я уже не принцесса, а ты не принц, так что думаю выражаться мне можно так, будто мы с тобой просто обычные люди….]

[Эгбург: Ну да…]

[Сергей: Так вот… Эх… Я что тебе хочу сказать… Ты просто в край ебанутый… Я в жизни только одну такую ебоголовую видел, уж прости за выражения, да и то… Она меня чуть не убила.]

[Эгбург: Хочешь сказать, что у тебя на уме есть какой-то другой маршрут до их лагеря?]

[Сергей: Да я в целом говорю… Весь твой план — это сущий пиздец.]

[Эгбург: Я же тебе его объяснил.]

[Сергей: И от этого он адекватнее… Уххх… Не стал.]

[Эгбург: А что сложного-то? Уши я нам обоим отрастил, да и облик изменил. Нам только пробраться внутрь, найти их Архая… Эххх… Прикоснуться к нему мне и всё.]

Юноши безостановочно пыхтели, прикладывая усилия каждый раз, когда ступня неудачно проваливалась куда-нибудь вглубь.

Говоря о внешности, эти двое, и правда, сейчас выглядели по другому.

На макушке у Сергея образовались лисьи уши, а тело стало слегка помускулистее, дабы соответствовать габаритам боеспособного зверолюда.

Волосы же Эгбурга приобрели обычный чёрный цвет, глаза стали карими, а на голове появились кошачьи острые уши.

Если бывший принц не придавал всем этим изменения никакого значения, то Сергей то и дело чесал голову и вздрагивал, когда его новые части тела двигались или ударялись об какую-нибудь ветку.

[Сергей: С чего ты вообще взял, что их Архай там?]

[Эгбург: Так он всегда со своими учениками… По крайней мере, так мне говорил Кайки Меруэцу.]

[Сергей: Ахуеть, то есть всё, что у нас есть, — это информация от самого подозрительного и таинственного зверолюда.]

[Эгбург: Почему же он подозрительный?]

[Сергей: Ну… Скажем так… Он вроде бы хотел спасти принцессу, когда мы встретились, а другие зверолюды потом сказали, что он хочет её убить.]

[Эгбург: И что… Думаешь он меня обманул?]

[Сергей: Ну ты когда спрашивал? До теракта или после?]

[Эгбург: Уже и не вспомню… То ли за несколько дней, то ли после нескольких дней.]

[Сергей: Эххх…. И нахуя я на это согласился?..]

[Эгбург: Ты всё ещё можешь вернуться.]

[Сергей: Да куда я, блять, вернусь в этом болоте?.. Эхххх, лады…. Забудь, я не серьёзно… Убьём мы этого Архая.]