Получил письмо от Лизы, в котором она извинилась, что не смогла сообщить ему о своем отъезде, так как ее срочно вызвали на внеочередную сессию заочного отделения института.
«Пришлось собраться и уехать, не попрощавшись, — писала она. — Как только вернусь, постараюсь встретиться с тобой и поговорить…»
Письмо изобиловало многоточиями. Илья не понимал, о чем Лиза думает говорить, на что намекает, но обрадовался этой весточке. И все же чувствовал, что она чего-то недоговаривает, не до конца откровенна с ним.
Зельда начала сомневаться, является ли Лиза той суженой сыну, о которой они мечтают, поэтому перестала спрашивать о ней. И когда Илья сказал, что получил письмо от Лизы, она насторожилась.
— А разве Лиза уехала? — спросила она сына.
— Да, поехала на сессию.
— На какую сессию? В Кремль?
— Нет, мама, в институт, где она заочно учится.
— Учится? Вот видишь, и она учится… А ты…
Поняв, что мать сейчас начнет упрекать его, Илья успокоил ее:
— Не волнуйся, мама, скоро налажу дела и продолжу учебу.
— Когда ты их наладишь? У тебя всегда найдутся дела. И так без конца…
— Ничего, увидишь, налажу, — заверил Илья.
— А Минне ты ответил на письмо? — переменив разговор, спросила Зельда.
— Нет еще…
Илья несколько раз садился к столу и не знал, что ей написать. Он уже смирился с тем, что произошло между ними, и начать все сначала, не будучи уверенным, согласится ли она бросить город и переехать к нему, не решался, тем более что увлекся Лизой. Но частые обиды и чрезмерная гордость Лизы смущали его, и все же он решил дождаться ее приезда и поговорить с ней.
Поздно вечером, после нелегкого рабочего дня, Илья наконец-то собрался с мыслями и сел писать Минне ответ. Он поблагодарил ее за теплое поздравление и сердечные пожелания, ответил на ее вопросы.
«Ты мне еще раз напоминаешь о том, что я должен учиться. Об этом я ни на минуту не забываю. Ты, наверное, помнишь, что я, увидев первый трактор, как очарованный потащился за ним к черту на кулички, слонялся, натерпелся немало вдали от дома, чтобы изучить машину, стать трактористом, а теперь, возможно, скоро буду руководить нашей машинно-тракторной станцией. Вот тебе университет, который я закончил с тех пор, как мы с тобой расстались.
Ты спрашиваешь, как мы живем в Новых Всходах?.. Все тут изменилось до неузнаваемости. Мы всё до основания перестроили. Это давалось очень трудно, но мы все преграды преодолели. Работая, мы учились. Ты не узнала бы и нашу степь, которая казалась такой непокорной. Всю ее мы перепахали тракторами и так обработали, что она сторицей вознаградила нас. Не узнала бы наш поселок, не узнала б и улицу, когда-то заросшую бурьяном, по которой мы тогда гуляли… Теперь она красивая, с двумя стройными рядами деревьев, с красивым клубом и школой. Когда заасфальтируем тротуары, вымостим дороги, станет еще краше. Не узнаешь и свой дом, и палисадник, в котором я посадил саженцы. Они растут, цветут, и каждый раз, когда прохожу мимо, я вспоминаю тебя… Скоро мы пробурим скважину, и, когда у нас будет вода, появятся большие сады и виноградники… Если бы ты была тут, мы бы вместе сажали деревья, растили и убирали урожай… Работа еще больше бы нас сблизила… Но мы расстались… А почему?..»
6
Как только получили обещанные ассигнования из Москвы, приступили к бурению скважины. Работу удалось быстро развернуть благодаря тому, что Илья заранее все подготовил. Он хотел, пока определится его положение, закончить бурение скважины. Но в самый разгар работы ему вручили постановление: он утвержден директором Курманской машинно-тракторной станции.
Илья всячески старался оттянуть время, не приступать к выполнению своих новых обязанностей, пока не обеспечит выполнение намеченных планов в колхозе. Но положение в МТС было такое, что необходима срочная перестройка работы.
Любецкий вызвал к себе Мегудина и потребовал:
— Немедленно прими дела и приступай к работе.
— А кому колхоз передать?
— Кому-нибудь из членов правления.
Подумав, Любецкий спросил:
— Ну, а если Аврааму Давидовичу предложить? У него уже есть большой опыт в работе.
— Он наверняка откажется.
— Хотя бы временно.
— Нет, я знаю отца, и временно не согласится, но помогать, думаю, будет.
— Ну и хорошо. Тогда любому члену правления можно передать, отец поможет, и ты не за горами, когда ты подъедешь, когда к тебе приедут, и дело пойдет.
— Хорошо, подумаем, — сказал Илья и уехал домой.
Долго он толковал с отцом, пытался уговорить его временно принять колхоз, пока найдут замену, но тот наотрез отказался:
— Если возьмусь, замену искать не будут… Давай порекомендуем кого-нибудь, лучше поможем ему.
— А кого? Ну, назови — кого?
— Я думаю, что кого-нибудь из бывшей твоей бригады. Они уже приучены к организованности и дисциплине, знают, как работать, и то же самое будут требовать от других…
Отец и сын задумались. После короткой паузы Авраам продолжал:
— Ты людей знаешь не хуже меня… Ну, хотя бы Пиня Егес.
— Он тихий человек, умеет ладить с людьми, но не знаю, потянет ли?..
— Потянет… Увидишь, потянет. Мы ему поможем, и он справится, увидишь, справится, — заверил Авраам.
В тот же день Илья собрал правление, сообщил:
— Меня назначили директором МТС.
— Директором МТС?.. А кто тебя заменит? — раздались голоса.
— Давайте все вместе подумаем, — предложил Илья. — Я ведь буду недалеко отсюда, буду наезжать, помогу. Основная задача теперь — как можно скорее пробурить скважину. Оборудование имеется, деньги тоже получили, так что дела пойдут.
— Я думаю, реб Авраам заменил бы Илью, — предложил Попелюха.
— Илья меня заменил, — сказал Авраам, — а его пусть заменит кто-нибудь другой. Мне уже давно пора на отдых, но помочь новому председателю смогу. Да и Илья поможет.
— Нет, другого подходящего человека у нас, кроме реба Авраама, нет, — убеждал Егес. — Илью забирают у нас в самый ответственный момент, когда мы должны пробурить скважину, выполнить другие важные работы. Кто же справится со всеми делами, кроме реба Авраама?
— МТС поможет в бурении скважины, поскольку ею будет пользоваться и соседний колхоз, — заявил Илья, — поможем и в других делах, поэтому любой, кого правление выберет, справится с работой.
— Ну, кого же ты предлагаешь вместо себя? — спросил Попелюха.
— Я предлагаю товарища Егеса.
Услышав свое имя, Егес оторопел и выпучил глаза на Илью:
— Ты это серьезно думаешь? Как я могу за такое дело взяться?
— А как же я взялся за такое дело? Я такой же балагула, как и ты, грамоте мы тоже одинаково учились, а надо было — я работал. И ты так будешь… — поддержал сына Авраам.
— Правильно, совершенно верно, — отозвался Попелюха.
— Нет, слишком большой груз наваливаете на меня, — сказал Егес, — не справлюсь.
— Справишься, еще как справишься. Трудно будет — помогут, — в один голос заявили члены правления.
7
Когда Мегудин появился в конторе МТС, Еремчук радостно воскликнул:
— Ну, теперь вы уже наш! Вчера получили приказ, что вы назначены директором МТС.
— Считайте, что я ваш. А где директор?
— Он сейчас придет. Может, пока ознакомитесь с ремонтными мастерскими?
— Хорошо, пошли.
Во дворе уже немного убрали мусор, но все равно кругом был большой беспорядок.
— Отведено у вас место для утиля? — спросил Мегудин.
— Отведено, но по привычке бросают мусор где попало.
— Надо требовать, чтобы после работы каждый убирал свое рабочее место.
— Мы требуем, но не получается.
— Так дело не пойдет. Нужно установить порядок, каждая вещь должна лежать на своем месте.
Мегудин подошел к трактористам, поздоровался, спросил:
— Чем занимаетесь?
— Ремонтируем технику, — ответил Фима Гонтов.
— Скоро закончите?
