— Ты! — выдавила из себя ошарашенно, но сказать ничего не успела. Сильная рука ухватила ее за шиворот, и Орикс убрал старуху с дороги. Демонстративно отряхнул ладони. Проворчал:

— Слушать этих, себя не уважать.

Потом скомандовал:

— Что застыли? Хотите полгорода здесь собрать? И лишиться в лучшем случае кошельков?

Ирлан отмер. Проклятие нехотя убралось обратно. И окружающий мир ожил, ворвавшись сотнями звуков.

Он потряс головой, приходя в себя. Оглянулся в поисках старухи, но та словно растворилась в темноте, а за ним уже нетерпеливо перетаптывался караван — надо идти.

— Спасибо, — сказал стоящей перед ним девичей спине. Анди не ответила. Молча прошла мимо, вернувшись в повозку, а в голове Ирлана в который раз мелькнуло соблазнительное видение: одетое в алый шелк женское тело.

* Мидуах — небольшая деревянная трубка с чубуком, который вмещает две-три затяжки табака.

Знакомый наемника оказался бандитского вида верзилой, с белыми, выгоревшими на солнце волосами. В огромных руках вытираемая им кружка казалась игрушечной. Массивный торс обтянула серая с широким вырезом рубашка, на шее был повязан матросский платок, в ухе покачивалась серебряная серьга.

— Приютишь? — спросил без всяких приветствий Орикс.

— Сам пришел? — недобро поинтересовался хозяин трактира. Ухмыльнулся. Короткий шрам изуродовал правую часть его рта, и потому улыбка вышла кривовато-зловещей.

Стукнула кружка о деревянный прилавок. В полупустом зале трактира вопросительно стихали разговоры.

Ирлан украдкой оглянулся и понял, что целыми отсюда не уйти — около выхода засели трое. Чуть подальше гуляла еще одна компания. И взгляды, обращенные к чужакам, нельзя было назвать добрыми… Эти парни точно станут на сторону хозяина таверны.

— Эт хорошо, — протянул белобрысый таким тоном, что Ирлан порадовался своему решению оставить Анди с дерхами на улице, — бегать еще за тобой, поганцем, ноги стирать.

— Так ты вечно сопли вытираешь, Турук, — парировал Орикс, нисколько не смущаясь холодности приема.

— Щаз и тебе вытру, — пообещал мужчина, наматывая полотенце на кулак.

Ирлан сместился поближе к висевшему на стене медному тазу — какое-никакое, а оружие, а хозяин двинулся к ним из-за прилавка.

Стук, бух, стук, бух. Одна нога у белобрысого от колена оказалась деревянной, на которой он, впрочем, передвигался довольно ловко.

— Ах ты вошь! — рыкнул, распахивая объятия. И два тела столкнулись, захрустели кости, захлопали, выбивая дыхание, ладони по спинам и плечам. Народ в зале расслабился, вернулся к кружкам с пивом.

— Каков сам, такие и друзья, — ядовито прошептали за спиной.

Ирлан застыл.

— Я тебя где просил быть? — спросил, не оборачиваясь.

— А если бы вас здесь бить начали? Я бы спину вам прикрыл, — парировал Жарк, добавляя в оправданье: — Там все в порядке, не переживайте. Эта, — пауза, — дерхов с местным мальчишкой в сарай устраивает.

Ирлан только зубы стиснул. Послали боги… команду.

Ужин заглотил, не жуя. Удостоверился, что Анди ушла в свою комнату, проверил дерхов, выслушал сотую жалобу от Жарка, отмахнулся и удрал — внутри зудело нетерпение. Спустился в зал, там осталась лишь троица наемников, да цедящие кружки с пивом и обменивающиеся воспоминаниями Орикс с хозяином.

Дошагал почти до порога, когда его догнал оклик наемника,

— Господин, не присоединитесь?

Это не было даже вопросом, скорее настойчивым приглашением. Ирлан задумался — ночь за порогом не казалась такой уж дружелюбной, да и азарт потихоньку выветривался из крови. И здравый смысл все настойчивее шептал отложить поиски до утра.

Вернулся, сел за стол, пообещав себе пять минут.

Турук плеснул ему в кружку пива. Пахнуло хмелем. Ирлан отпил, одобрительно кивнул — лучшее, что он пробовал в Бальяре.

— Все, что вы найдете сейчас снаружи — это неприятности, — невозмутимо заметил Орикс, закидывая в себя соленый орешек. Хрустнул. Потянулся за следующим.

— Ночью этот город принадлежит темным духам, — с полной серьезностью подтвердил Турук.

— Да и днем вы от нее ничего не добьетесь. Ведьмы одно и умеют, что лгать, да кошельки выманивать. Только зря время потратите.

— Но… — неуверенно возразил Ирлан. Ведьма смогла определить его родство, почуяла проклятие. Может, она связана с песчаными сестрами? Или что-то знает о них? Смогла же она как-то пробудить уснувшее проклятие?

— Вы, небось, думаете, что в пустыне не осталось больше ведьм? — покачал головой Орикс. — Ушли песчаные, но кроме них было много других — послабее. Их трогать не стали — вреда немного.

— А-а-а, шаманово семя, — протянул Турук, высморкался в грязную тряпку и заверил: — От них лучше держаться подальше. Заморочат голову или хворь какую подсадят. А ты что ли из Аргоса, раз ведьмами интересуешься?

Ирлан кивнул. Теперь-то что скрывать?

— А вы ничего не слышали о песчаных ведьмах? — спросил с надеждой.

— С тех пор, как моя нога покинула палубу «Солнечного ветра» и пристала в проклятых песках — ни слова, — убежденно проговорил хозяин таверны.

Все, что осталось после такого — допить пива и отправиться к себе.

Усталость сморила Ирлана почти сразу же, но сон не принес покоя. В призрачном мире он боролся с гладкими черными лентами, которые обвивали грудь, сдавливая так, что не хватало воздуха.

Проснулся рывком. Сел, тяжело дыша. Сердце молотом бухало в груди, по спине струился холодный пот.

— Ты много думаешь, — донеслось спокойное от порога.

Ирлан вздрогнул. Сфокусировал взгляд на тонкой фигурке. Выдохнул. Выругался — так и до смерти напугать можно. И вроде он закрывал дверь на засов? Или нет? Не рабыня, а сплошное испытание нервов.

— От мыслей и страхов оно набирает силу.

Еще лучше. Собственная рабыня обвиняет в трусости.

— На песок спать не пойду, — заупрямился.

Вокруг города вряд ли можно найти чистое, без верблюжьих лепешек место. А он несколько брезглив в этом плане.

— А на пол? — предложила тем же вымораживающе спокойным тоном Анди.

Ирлан тяжело вздохнул — он так мечтал о нормальной постели, но вспомнил кошмар и согласился. Потянулся за штанами, надел, бросил на пол одеяло, лег сверху. Прикрыл глаза. По полу едва слышно прошлепали босые ноги. Потом голову обхватили, и Анди уложила ее к себе на колени.

— Спи, — приказала, положив ладонь на лоб.

Никакого почтения к хозяину, — еще успел посетовать Ирлан и провалился в сон.

Проснулся от тревоги. Открыл глаза — в комнате было темно, значит, еще ночь.

— Х-хозяин, — позвали сдавленным шепотом от порога.

Чтоб вас всех пески пожрали, — мысленно пожелал Ирлан. Сверху вздохнули, шевельнулись, и он вспомнил все: приход девушки и на чьих коленях сейчас спит. Чувствовал он себя отлично, а главное — никаких снов.

Сполз вниз, осторожно сел, зашептал в ответ:

— Тише, — боясь, что неугомонный слуга сейчас разбудит рабыню.

— Там этот пришел, — в ответном шепоте Жарка засквозило отчаяние, — храпит так, что стены трясутся. Можно я ваш сон поохраняю? — взмолился.

Ирлан обернулся — Анди спала сидя, прислонившись к стене, и сердце кольнула жалость — вымоталась ведь не меньше остальных, еще и лечит его по ночам.

Ирлан осторожно, не дыша, поднял ее на руки, удивившись легкости тела, шагнул из комнаты — вбитое матушкой воспитание не позволяло оставить девушку рядом с собой. Сейчас он был полон сил, и идущий от троглодки аромат сладких трав тревожил, пробуждая мужские желания.

Наткнулся на ошалелый взгляд слуги, прошипел предупреждающе:

— Лечит она меня.

— Лечит, — эхом повторил Жарк, двинулся на цыпочках следом, не удержался и спросил: — Ведьма?

— Нет, молитвами к пустыне, — мотнул головой Ирлан, следя за лицом девушки — вроде не проснулась. Сзади удивленно ойкнули и заткнулись.