Кристобаль прервал меня жестом руки и подошел ближе, вглядываясь. Гилберт тоже смотрел внимательно. Келли, будто смущенная внезапным вниманием, с нетерпеливым «ну что там такое?» взяла со стола широкий кинжал и развернула его к свету, стараясь разглядеть себя в отражении.

— Ого, — коротко резюмировала она и присвистнула. Я сочла это за комплимент. Даже немного зарделась.

Это было даже странно — видеть одобрение и удивление во взгляде присутствующих, хотя я не сделала ничего особенного. Несложные чары, которым учили всех девушек моего круга, родившихся с магией. Иллюзии считались безобидными и не слишком изнуряющими для юных леди. Конечно, не все их изучали с должным усилием: Каллист как-то ворчала, что ей не удалось создать иллюзию более глубокого декольте (сшить соответствующее платье ей строго запретила мать), — но мне просто нравилось учиться магии. Только и всего.

— Как долго иллюзия продержится? — спросил Кристобаль, переходя к делу.

— Зависит от того, насколько сложная и как к ней подготовиться… — я призадумалась, опасаясь переоценить свои силы. Много сил иллюзия из создателя не тянула, но в нашем случае требовалась точность, а мой опыт был не слишком богат. — Часов на пять должно хватить.

Арден кивнул. Гилберт, который был настроен более скептично, уточнил:

— Выходит, план в том, что Иветт сделает Кристобаля похожим на кого-то из аристократов, Кристобаль проберется в поместье, поговорит с Адрианом и уйдет также, как приехал?..

— Да, — кивнул Арден.

— Нет, — ответила я одновременно с ним, вызывая непонимающие взгляды. Пришлось уточнить: — Иллюзия не будет держаться, если меня не будет рядом. То есть это возможно в теории, но я не умею накладывать такие заклинания. Если Келли сейчас отойдет шагов на пятьдесят, весь морок пропадет. Так что мне тоже придется пойти.

Гилберт неодобрительно покачал головой, не стараясь скрыть недоверие. Кристобаль посмотрел на меня неожиданно строго.

— Я не хочу снова впутывать тебя в нечто подобное. Это слишком опасно.

Я едва сдержала разочарованный стон. Опять все упирается в то, что мне никуда не следует вмешиваться. Я уже набрала в легкие побольше воздуха, чтобы начать протестовать, но меня неожиданно опередила Келли:

— Почему это? — поинтересовалась она с прищуром. — Да ты сам столько раз говорил, что все, кто здесь остаются, должны понимать опасность и брать риск на себя. Она, — Келли ткнула пальцем в мою сторону, — здесь. Значит, согласна на риск.

Тон у девушки был грубоват и в нем не слышалось никакого дружелюбия ко мне, но меня её слова меня ужасно обрадовали.

— Все так, — только и смогла поддакнуть я, пока Кристобаль переводил раздраженный взгляд от Келли ко мне.

Потребовалось еще несколько минут препирательств, чтобы наш с Келли неожиданный тандем склонил чашу весов на свою сторону. Первым сдался Гилберт, которого моя ненадежность смущала куда больше чем то, что я могу пострадать. В конце концов, он раздраженно махнул рукой, заявив, что если мы, молодые и глупые, собираемся делать ошибки, то кто он такой, чтобы нам мешать. С Кристобалем пришлось сложнее — после похищения и побега он отчего-то решил, что мне больше не следует принимать прямого участия в опасных предприятиях. Пришлось сказать ему, что его позиция удивительно напоминает слова моего отца. Он поморщился, и я напомнила:

— Ты же обещал, что я смогу участвовать.

Он взял короткую паузу и вздохнул, взъерошивая волосы себе волосы на лбу.

— Хорошо. Пускай.

— Нам нужно решить, кем вы будете прикидываться. Достать приглашения. Найти приличный экипаж и одежду… — после короткой паузы Гилберт с серьезным видом принялся перечислять задачи на ближайшие дни. Кажется, он счел план вопросом решенным и не видел причин дальше тратить время на споры.

Пока он загибал пальцы, Кристобаль начинал улыбаться. Я видела, как недовольство в его глазах постепенно сменяется азартом. Он обернулся ко мне и склонился в наигранном полупоклоне, протягивая руку:

— Леди Иветт, позвольте пригласить вас на бал.

Следующие дни прошли в суете. До приема леди Теллир оставалось меньше недели, и подготовиться к нему в лагере мятежников и беглецов было куда сложнее, чем дома, при помощи верных горничных и модисток. К тому же на мои плечи неожиданно легла ответственность. Я планировала не испытывать судьбу и сидеть тише воды, пока меня прямо не попросят о помощи. Как бы не так. Я вмешалась уже на второй день, едва услышала, как Кристобаль объясняет кому-то, какая одежда нам потребуется.

— Не подойдет, — запротестовала я. — Да такое уже три года как не носят. Наденем подобное, сразу привлечем внимание. Никакая иллюзия не спасет.

Кристобаль обезоружено вскинул руки и, бормоча что-то о беспощадности моды, предоставил мне разбираться с нашим внешним видом. Я вздохнула. Стоило сбегать из дома, чтобы вновь заниматься подготовкой к светским приемам. Признаться, быт мятежников я представляла несколько иначе, но что поделать. Мои требования к тканям и фасонам выслушали серьезно, а сами наряды спешно заказали у какой-то модистки через подставных лиц. Благо, средства на это у Кристобаля водились — вероятно, остались после нескольких выкупов, отданных ему за знатных девушек.

Сложнее пришлось с выбором прикрытия. Среди присутствующих в лагере не было завсегдатаев светских приемов, поэтому эта задача досталась нам с Кристобалем. Мы сидели в его шатре (я почти перестала чувствовать смущение, оставаясь с ним наедине) и перебирали знакомые имена.

— Ричард Остерн? — предложил Кристобаль очередную кандидатуру. Он задумчиво подкидывал в руке надкушенное яблоко.

— Не пойдет, — я покачала головой и припомнила недавние сплетни. — В прошлом месяце его на очередном приеме поймали в саду с любовницей. Его супруга рвала и метала. Если появимся в их облике, только привлечем лишнее внимание. Может, лорд и леди Армтор?

Кристобаль хмыкнул:

— Если он не слишком изменился с нашей последней встречи, то даже твои иллюзии не смогут сделать мне такой большой живот и лысину.

Пришлось согласиться. Задача оказалась сложнее, чем мне представлялось на первый взгляд — я начала переживать, что зря предложила всю эту затею. Тут Кристобаль выпрямился и защелкам пальцами, привлекая мое внимание:

— Эртоны. Фредерик и Амалия Эртоны.

Я сощурилась, припоминая. Эту семью я видела на приемах нечасто, и то — издали. Отец не питал к ним симпатии и на званые вечера в нашем поместье не приглашал. Не самый знатный, но все же уважаемый род. Обоим им было около сорока.

— Кажется, нам подходят, но я слишком плохо помню их лица, — я поджала губы, переживая, что из-за меня ускользает возможность.

— Это ничего, мы потренируемся и я помогу тебе добиться сходства, — подбодрил Кристобаль, воодушевленный своей затеей. — Я хорошо знаю обоих, они были дружны с моим отцом, а после всей этой истории с обвинением отстранились от общества. Открыто против короны не высказывались и в опале не находятся. Достаточно богаты, чтобы получить приглашение, но при этом не скандальные, внимание не привлекут.

— Значит, Эртоны, — заключила я.

Так началась практика. Весь первый день мы добивались портретного сходства в иллюзии — корректировали черты лица, стараясь восстановить их по общим воспоминаниям. Часть времени я тренировалась на Келли, потому что хорошего зеркала в лагере не водилось, а мне нужно было как-то воссоздать облик леди Амалии. Моя подопытная барабанила пальцами и сопела, демонстрируя нетерпение, но открыто не возмущалась. Чем больше я сосредотачивалась на магии, тем меньше меня нервировала её реакция.

На этом сложности не кончились — Кристобаль оказался ужасно требователен. Сам он накладывать иллюзии не умел, но в магии понимал куда больше моего — поэтому критиковал, как я направляю энергию, поддерживаю заклинание и даже дышу. Ни один наставник не муштровал меня насколько взыскательно — очевидно, всем им было не слишком важно, как хорошо я смогу колдовать.