Эдна заметно волновалось, но отказываться от затеи не предлагала. Я была благодарна за это. Одно неуверенное слово, и я нырнула бы с головой под одеяло, стараясь забыть об Ардене и о том, что услышала от отца. А потом жалела бы об этом. Может, и о сделанном жалеть стану.

Дождаться вечера было тяжелее всего. Мне не удавалось ни на что отвлечься, так что я только мерила шагами комнату. Туда. Обратно. К окну. К кровати. Мимо зеркала. Я все боялась, что отец вызовет меня к себе или объявит нам с Вивиан, что сегодня мы ужинаем все вместе — но он снова был занят и, видно, считал наш вчерашний разговор исчерпывающим. Впервые я была благодарна Богам за то, что у него оставалось мало времени на общение с семьей.

Днем ко мне заглядывала Вивиан, приглашала вместе отправиться на конную прогулку. Пришлось отказаться, сославшись на головную боль. Вивиан, кажется, немного обиделась, но меня это не разжалобило — я могла думать только о предстоящем разговоре с Арденом. Рассказывать о нем младшей сестре я точно не собиралась — с ее талантом разносить сплетни это было все равно, что признаться в своих планах целому поместью и паре близлежащих городов.

К вечеру я сменила свое домашнее платье на другое — темно-синие, из грубой ткани, со шнуровкой спереди. Оно больше подходило для прогулок на природе или верховой езды. Не знаю, зачем вообще это сделала, ведь даже не собиралась покидать пределов поместья, но почему-то хотелось быть готовой ко всему. Я уже раздумывала, не переодеться ли обратно, когда в комнату зашла Эдна.

— Все готово!

Наш план не был сложен. И уж тем более не был надежен. Эдна отвлекла свою знакомую, которая как раз собиралась относить еду гвардейцам. Пока болтушка Делла рассказывала о своем возлюбленном, который вчера подарил ей букетик полевых цветов, Эдна подлила в тарелки чудодейственного снадобья из моего флакона. По четыре капли. Всего ничего.

Мы выждали полчаса. Довольно, чтобы голодные стражники успели умять свои порции и решить (всего на минутку) закрыть глаза, прислонившись к стенке. Нужно было спешить. Я понятия не имела, как скоро сменится караул и даже плохо представляла, куда идти. Но уж сейчас-то отступать точно было поздно.

— Если ко мне кто-то придет, говори, что я плохо себя чувствую. Если вызовет отец...

— Иветт, все в порядке. Я все решу. Идите скорее, пока никто не очнулся и не заметил странности.

Я не сдержалась и порывисто обняла Эдну. После тех ужасов, что наговорил мне отец, чья-то поддержка была очень дорога. Она мягко похлопала меня по спине.

— Если меня заметят, ты ничего не знала.

Эдна кивнула:

— Удачи.

В коридорах мне почти никто не встретился. Кто-то был занят ужином, от других я старалась скрываться, едва заслышав стук шагов. Лишние свидетели мне были ни к чему. И все же идти я старалась уверенно, чтобы случайно встретившийся человек даже не заподозрил, что я не имею права тут находиться. Эдна подсказала мне примерный путь, и через несколько мучительных минут я добралась до нужного места.

У входа спали, прислонившись к стенке, двое стражников. Один из них так храпел, что меня пробрал нервный смех. Не хватало еще, чтобы на его храп сбежались другие охранники. Какое глупое было бы крушение планов.

Я дернула дверную ручку, но та оказалась заперта. Тихо, стараясь не потревожить сон, я сняла с ремня гвардейца связку ключей и вставила один из них в замочную скважину. Руки у меня немного дрожали, и я злилась на себя за это. Дверь протяжно скрипнула — звук этот пробрал до костей, но я быстро нырнула внутрь, запирая ее за собой.

Вниз вела витая лестница, а подвал тускло освещали несколько магических светильников. Я несколько раз моргнула, привыкая к полутьме, и принялась спускаться вниз, держась за стену по правую руку от себя. Все вокруг как будто было частью какого-то другого поместья — здесь не было ни уюта, ни богатства нашего дома. Только сырость и плесень.

Под лестницей спали еще четверо охранников. Я прошла мимо них, не совсем веря, что план удался. Длинный каменный коридор сворачивал влево, и я вздохнула, прежде чем сделать шаг туда, к камерам.

— Что, соскучилась по мне?

— Что, соскучилась по мне?

Знакомый голос прозвучал непривычно хрипло.

Я сделала еще шаг и остановилась перед камерой Ардена. Он сидел на жесткой скамье, вытянув ноги вперед и прислонившись спиной к стене. Длинные волосы, прежде собранные в хвост, неаккуратно разметались по плечам. На рубашке краснело пятно крови — стрелу из плеча вынули, но обработать и забинтовать рану никто не удосужился. Взгляд у Кристобаля был весёлым, но даже в тусклом свете я видела круги под глазами и серость его лица.

К своему смущению я почувствовала, что должно быть и правда скучала.

— Как ты узнал, что это я?

— У местных охранников, знаешь ли, не такие легкие шаги.

Я промолчала. Просто не знала, что ответить. Все же стоило порепетировать заранее.

— Зачем ты пришла, Иветт? — голос Ардена снова нарушил тишину. — Готов поспорить, твой отец не знает, что ты здесь.

— Может, он меня сюда и отправил? — я прищурилась. Не знаю, почему вид Ардена вызывал у меня такое желание спорить.

— Что-то я не вижу стражников по обе стороны от тебя. Кстати, где они?

Я не сдержалась — издала нервный смешок:

— Скажем так, они спят. Все. Должно быть, твоя компания их ужасно утомила. Не могу их за это винить, — ответила я, пожимая плечами. Слова прозвучали более кокетливо, чем мне хотелось. Я вдруг испытала такую гордость за все проделанное, что захотелось немного похвастаться. Почти закружилась голова. Боги, что я только делаю! Усыпила отцовских гвардейцев, чтобы пробраться на свидание к государственному изменнику. Ну не шутка ли?

Кристобаль склонил голову набок, внимательно глядя мне в глаза — будто пытался решить, шучу ли я. После короткой паузы он засмеялся. Смех вышел похожим на лай и почти перешел в кашель.

— Боги, Иветт, я плохо на тебя влияю! — кажется, мои слова и правда его развеселили.

Нет, хотелось сказать мне. Еще ничто не влияло на меня лучше. Я все еще считала свой недавний ответ жениху остроумным, пусть даже лорд Бредвин оказался крайне недоволен моей дерзостью. Я все ещё верила, что мой отец поступал неправильно: когда арестовывал невиновного, когда без тени сомнения рисковал моей жизнью.

И мне нравилась эта уверенность. Я, кажется, впервые чувствовала нечто подобное.

Но ничего этого я не сказала. Засмущалась, должно быть.

К азарту примешивалась нерешительность. Чем вообще я могу помочь? Может, зря я все это затеяла? Я кашлянула, чтобы прочистить горло.

— Я хотела спросить. Тогда, в последний день, зачем ты меня оттолкнул? Ты ведь мог бы успеть переместиться и не оказаться… в таком положении.

Это был не вопрос. Я чувствовала, что заклинание перемещения почти пришло в действие в тот момент, когда в нас выпустили сноп стрел и Арден толкнул меня в сторону, закрывая от одной из них. Я была практически уверена, что это не случайность, и что если бы не он, стрела пробила бы мне плечо или грудь. Должно быть после всего услышанного от отца глупо было заводить разговор именно об этом, но мне хотелось, чтобы Кристобаль ответил.

Он пожал здоровым плечом:

— Я же обещал, что ты вернешься домой невредимой.

Вот так просто. Жаль только, у него ничего не получилось.

Я действительно не пострадала физически. Меч Грегора не коснулся моего плеча, стрелы гвардейцев просвистели мимо. Но я ясно чувствовала, будто что-то внутри надломилось. Хрустнуло, как сухая ветка. Кажется, это была вера во все, что когда-то говорил мне отец.

— А что теперь? Выберешься отсюда и пойдешь похищать ещё кого-нибудь? — скажи я это другим тоном, могло бы прозвучать как издевка. Но я правда хотела услышать ободряющий ответ. Легкомысленные заверения в том, что у Ардена есть пара козырей в рукаве и надежный план, как оставить всех нас в дураках.