Я задохнулась от боли, а он продолжал меня бить. Из глаз брызнули слезы, я пыталась кричать, но у меня ничего не получалось. Он схватил меня за волосы, запрокинул голову и стал бить по лицу. Боль от пощечин отдавалась во всем теле. С каждым ударом становилось все больнее, я поняла, что сейчас потеряю сознание. В глазах потемнело, и все вокруг стало красным.

— Ты думаешь, я поверю в этот цирк? — сквозь пелену услышала я. По щеке потекла теплая струйка крови. — Открывай глаза. Живо.

Он взял меня за подбородок, заставляя смотреть на него. Но я не могла. Не хотела. На глаза навернулись слезы. Его рука сильно сжала мое лицо. Я ощутила его дыхание на своей щеке. Он говорил мне что-то, а я все равно не понимала. Но все равно повиновалась.

— Выгнись в спине, — низкий голос приказал так, что я потеряла дар речи. Я перестала контролировать свое тело. Могла лишь слушаться босса и исполнять его приказы. — Быстрее. Постарайся для меня.

Это было похоже на какое-то безумие. Безумие, которому я хотела поддаться. Я выгнулась так, как мне приказал босс. В какой-то момент поняла, что мне не хватало воздуха.

Словно не могла вдохнуть. Что-то сжимало мое горло.

— Умница, — его грубые руки медленно раздевали меня, оставляя в одном белье. — А теперь залезь пальцами в трусики и сделай себе приятно.

Я послушно, будто в трансе, взялась за край трусиков и потянула их вниз. Мои пальцы, дрожащие, словно пьяные, погрузились в теплую влажную плоть, и я почувствовала на коже нечто плотное и горячее. Клитор молниеносно набух, отдавая удовольствием при каждом прикосновении.

Когда я сжала его, он издал гортанный звук. «Господи, я делаю это!» — подумала я. Это было так неправильно, но так приятно, что я не могла остановиться. Я чувствовала себя словно наркоман, которому дали дозу. Я должна была сделать еще одну попытку, чтобы убедиться, что это не сон.

Мои стоны были похожи на вой раненой волчицы. Антон, с довольным видом, смотрел на меня. Он был возбужден не меньше меня, а может и больше. Склонившись ко мне, он прошептал:

— Вот так, милая моя, вот так, — голос у Антона был хриплый, но в то же время ласковый. — Продолжай, наращивай темп, входи глубже.

Мои два пальца осторожно вошли в лоно. Я даже не успела ощутить боль, как по телу пробежала волна наслаждения. Не в силах больше сдерживаться, я застонала и впилась ногтями в спину моего мужчины. С каждым движением я погружалась рукой все глубже, обостряя чувства до предела. Промежность мокла, смазка стекала по ногам, а я едва оставалась в сознательном состоянии. В голове шумело. Тело требовало разрядки. И я не могла противостоять этому желанию.

— А-ах! — вскрикивала я, когда мои пальцы проникали в меня на всю длину.

— Верно, девочка, ты все сделала как нужно, — хриплый голос Антона успокоил меня. Он явно был на грани возбуждения. — А теперь раздвинь ноги. Чем шире, тем лучше.

Я снова повиновалась. Мне было приятно ощущать его руки на своих бедрах, и я чувствовала, что он был доволен. Я приподняла бедра, помогая ему войти в меня. На этот раз я не стала сдерживать свои стоны. Казалось, что в моем теле что-то пульсирует, как будто оно стало одним целым с его членом. Когда я почувствовала, что его плоть полностью во мне, я откинулась назад.

Антон не дал мне времени привыкнуть к его члену, зашел резко, грубо, зажимая бедра руками. И я вскрикнула. От боли. Но он крепко держал меня, и я не могла пошевелиться.

— Так хорошо, Загорская! — хрипел он. — Хорошо!

Я застонала и снова вскрикнула, когда он вошел в меня полностью. Я чувствовала себя так, словно меня разрывают на части. Это было больно, но еще больнее было то, что я испытывала возбуждение. Когда Антон сжал меня сильнее, я поняла, что это совсем не то, чего мне хотелось, но я не хотела, чтобы он остановился. Я хотела его.

Его дыхание становилось все громче и громче, пока он входил и выходил из меня. Я ощущала, как его член пульсирует внутри меня. Он не двигался и не останавливался. Я чувствовала, что мои ноги ослабли и начали дрожать. Мышцы живота напряглись.

Его тело двигалось в такт моим движениям, и я чувствовала каждый толчок его члена, проходящий через меня, каждая волна удовольствия, которая прокатывалась по моему телу. В какой-то момент, когда я не могла больше сдерживать себя, я начала кричать от удовольствия.

— Антон, ты… — говорить получалось с трудом, мозги отказывались работать. — Ты двигаешься очень быстро. Мне больно.

— Терпи молча, — злобный шепот оглушил меня. — Я еще не кончил.

Он хотел сделать мне больно, хотел показать, что он хозяин положения, а я его собственность. И мне это нравилось. Я хотела, чтобы он причинял мне боль. Чтобы он делал это до тех пор, пока не кончит. А потом я буду молить его о прощении. Буду умолять его стать моим господином.

Я и успела забыть, каков секс с боссом на самом деле. После Глеба все казалось иным: прикосновения, движения, ласки, которых не было. Он был груб и холоден.

Ощущения были такими яркими и сильными, что я потеряла счет времени. Я потеряла ощущение реальности и не понимала, как я могла быть такой наивной и верить в то, что он любит меня. Я чувствовала, как он кончал.

Мы оба тяжело дышали. Его член залил меня спермой изнутри, я чувствовала ее вкус. Потом, когда он вынул его, я ощутила на коже влагу. Во мне еще было достаточно спермы, и мне нравилось ощущать это.

— Я говорил, что ты всегда будешь моей. Всегда, — сказал он, вытирая член о мою грудь. Антон смотрел на меня своими карими глазами. У него был такой серьезный взгляд… Я снова почувствовала себя хрупкой девушкой. Брошенной на произвол судьбы. Босс встал с меня, начал одеваться. А на меня и взгляда не кинул, как на использованный продукт. Опять.

Пока я отходила от внезапно произошедшего секса, Антон вернулся в машину, забрал сигареты и теплое шерстяное одеяло. После вернулся и протянул мне его, а сам поджег сигарету, окропляя все густым дымом. Я закуталась в лоскуток и наконец осознала, что сейчас случилось.

— Зачем ты это сделал? — хриплым голосом выдавила я, будто едва могла говорить. На самом деле так и было.

— О чем ты? — снова отстраненный босс. Ему было вновь плевать, хотя ранее он вел себя иначе. Он делал вид, что питал ко мне какие-то теплые чувства, а не просто бездумно трахал.

Ноги подкашивались, голова кружилась, а в глазах темнело. Меня трясло от злости, которая все больше и больше нарастала. Я ненавидела его, но не могла ничего поделать. Внутри меня словно все умерло. Все, что оставалось — это лежать и смотреть на него. А он в это время стоял и что-то бормотал себе под нос.

Не было никакого сожаления, не было никаких чувств. Только его мерзкие, холодные глаза, в которых больше не было ничего, кроме безразличия.

— Не делай вид, что все в порядке вещей, — начинала злиться я, пока Антон по-прежнему был хладнокровен. — Неужели все так просто? Просто-напросто ты решил, что мне следует стать твоей любовницей, а потом, когда я начну требовать от тебя большего, ты с легкостью откажешь мне, будто бы ничего и не было?

— А чего ты ожидала? — спросил он, насмешливо вздергивая бровь. — Милая провинциалка решила, что сможет затмить разум богатейшего человека страны? И я должен был сойти с ума от любви просто потому, что ты пару раз удачно раздвинула ноги?

Я задрожала и отвернулась, чтобы скрыть выступившие на глазах слезы. Словно не замечая ее состояния, босс продолжил:

— Ты ведь так хотела услышать правду, да, Вик? Вот тебе правда! Мы с женой вместе уже слишком долго. Хоть Света и все старалась угодить мне, увы, вся эта семейная кабала мне осточертела. Я начал искать ей замены, женщины-хищницы, модели, пустоголовые певички. Все шли мимоходом, не сумев задержаться и на неделю.

Меня не устраивал просто секс. Я нуждался в интересном партнере, с кем можно и поговорить, и провести время на ужине.