— Ничего, у тебя впереди времени много, вечность, — съязвила я. Больше от страха. Нечто стояло совсем рядом с нами — темная непроходимая муть.

— Это, напомню для убогих, — хмыкнул Бессмертный. — Ничего не есть, ничего не пить, кроме принесенного. Иначе…

— Помру?

— Ну ты, Яга, сказала! — рассмеялся он. — Хуже. Навь притянет, когда захочет она, а не ты. Не совершай моих ошибок.

Он повернулся к темноте и под светом луны стал вообще как неживой. Ну чисто вампирюга из фильмов — бледный, красивый и глубоко мертвый. М-да, так и захотелось яичком угостить. Но Кощей махнул «вперед».

И мы пошли в это самое «вперед». Кощей впереди, я следом, стиснув зубы и делая вид, что мне это все нипочем. Если честно — так и должно быть, я же Баба Яга и все это мне просто раз плюнуть. Но мне-Женьке было страшно.

Кощей пропал в мути, я, набрав побольше воздуха в легкие и закрыв от испуга глаза, отважно шагнула за ним. И меня словно окутала легкая масляная взвесь, какая бывает слякотной весной на МКАДе, ничего непривычного, хотя и противно… А потом взвесь пропала, и я апнула воздуха, потому что дышать же мне надо, ну и открыла лупики свои любопытные… Кощей поманил меня жестом, мол, двигайся, и спокойно пошел вперед.

Где бы мы ни оказались, здесь было очень темно и тихо.

Ни луны, ни звезд, даже воздуха, казалось, не было, непонятно, где кончается земля и начинается небо, мутно, как в толще воды, где там верх, а где низ, и деревья по сторонам тропинки стояли голые, тянулись кривыми ветками к нам, и под ногами, пока мы шли, не шелестело — я чувствовала, как наступаю на камешки и ветки, а воображение дорисовывало звук. И если бы не зрение Бабы Яги, позволявшее видеть в кромешной тьме, я потерялась бы в полном беззвучии и безветрии.

Наверное, так выглядит вакуум. Я где-то читала, как страшно в безэховой камере, где слышно, как течет по твоим собственным венам кровь, но можно ли было верить той информации?

— Как жутко, — вырвалось у меня. — Как будто тут ничего нет.

— Это Навь, — ответил Кощей негромко, — тут ничего нет. Для живых, по крайней мере, точно. Впрочем, живым и глядеть незачем на Навь. 

— А как же мы? Так и будем в потемках?..

— Ты же на границе стоишь, Яга. Считаешь, что жива? — сощурился на меня Кощей, взгляд у него был такой, неприятный, как будто он издевался и смеялся над неразумной мной. 

— Да как бы да! — я демонстративно вдохнула, но с таким же успехом могла и не вдыхать, все равно ничего в легкие не попадало. Просто движение грудной клеткой. Ужас какой! Я вздрогнула и задышала еще чаще. И понимала, что мне это не нужно, и мозг орал сиреной, что задохнемся, если не дышать!

— Ты — ведьма Яга из Черного леса, — навис надо мной Кощей, и человеческого в нем было все меньше и меньше. Вампирюга или некромант какой! — Одной ногой стоишь в человеческом царстве, второй — в Нави…

— А между ног у меня что? — ляпнула я и сама же себя хлопнула по лбу. Ага, это стресс во всем виноват! Вот и вылезли самые низкопробные шуточки. Стыдоба-то какая!

Но Кощей вдруг зашелся скрежещущим смехом и пофыркивая ответил:

— А между ног у тебя, если продолжать выражаться описательно, твоя магия… — мои мысли в этот момент сползли в сторону эротики, но я быстро взяла себя в руки и продолжила слушать, что Кощей вещал: — Как пыль человеческого мира с тебя слетит, так ты все и увидишь. Что от живых спрятано. Так-то оно и правильно: мертвым мертвое, живым живое. 

А мы, получается, ни рыба ни мясо, ни то ни се. Караул!

Это мне повезло или не повезло? Получается, что стражи ходят туда-сюда. Мне и первый раз как-то не очень хотелось сюда. А если еще раз возвращаться? Кот вроде говорил — придется. К тому же я за границей смотрю, и потом по идее мне же провожать всяких, чтобы не заблудились по пути. А когда умру… Ну, где-то через пятьсот лет. Или больше, или меньше, но этого не миновать. Тогда что со мной будет? Попаду я в Навь? Не то царство загробное, не то иррациональное пространство. 

Страшно все это.

И зачем меня сюда понесло? Ах да, именно поэтому мы в Навь и отправились, узнать, что мне тут было нужно… Мама дорогая, надеюсь, результат будет. Иначе я бы сюда не сунулась!

Навь обхватывала меня. Я ощущала всей кожей каждый свой шаг. И то, что Кощей шел рядом со мной, ощущала тоже — присутствием человека. Хотя какой из Кощея человек, но все же душа живая. Ну или не душа, или не живая, не знаю я его составляющих, но хоть разговаривает. 

Хотя тут все разговаривает, кажется, кроме русалок.

Кстати, сам Кощей шел уверенно и, кажется, что-то все-таки видел, не так как я. И когда уже с меня эта самая пыль человеческого мира облетит?

И тут где-то впереди появилось свечение.

— Что это? — спросила я. — Там кто-то есть?

— Не знаю, что ты видишь, но явно не то, что я. Если там кто-то есть, нам точно туда не надо, — нудил Кощей.

— Подозрительно все это. Ты ведь бессмертный? — зачем-то уточнила я. — Скажи, то, что в твоем яйце, здесь работает? То есть, если тебя кто-то захочет убить, не убьет?

Кощей остановился. Мне показалось, он об этом и не задумывался. Или я что-то не то сказала.

— Мое бессмертие не так работает. И не в яйце дело, Яга. А нас здесь ничто не убьет. Вот не выпустить — может. 

— Утешил, — пробормотала я и пошла вперед.

Сияние становилось все ярче. Оно было похоже на то, как далеко за пределами городов горят в ночи парники — чуть различимый световой купол, отблески на низких облаках, желтое пятно-перевертыш. Кощей потянул меня за рукав.

— Это обман. Что бы тебе ни блазилось, оно не то, чем кажется.

— Тогда куда нам идти? — я начинала беситься — туда не ходи, сюда не ходи — и хлопнула себя по бедру. Свечение помутнело и куда-то неожиданно усвистело. И хорошо, что на него не пошла.

А Кощей пожал плечами.

— Это ведь ты здесь была, старая. Так что думай, куда тебя тянет? В какую сторону поведет, туда и направимся. И глаза уж получше открой, пора тебе на правду взглянуть. Нельзя считать живым то, что мертво.

— Это ты к чему?

— Не обманывай себя, старуха. Смотри не глазами, а головой, нутром смотри! — сказал он достаточно резко, мне даже неприятно стало. В кишках, что ли, себе глаза отрастить? Умный какой! Но обиду мне пришлось проглотить. Без Кощея я тут вообще пропаду, обратно не выберусь.

Я напрягла ум-разум. Раз сказал — разуть глаза, так я сейчас ка-а-ак разую! 

У нас ведь был разговор с котом. С чего он там начался? Ах да, Баюн решил, что я собралась сожрать крещеного младенца, а потом добавил, что мыслей омолодиться я не оставила, и спросил, чего мне вступило в голову и — да-да, что я видела в Чертогах Чернобога. То есть тут, в Нави. Что я ответила? Ну а что я могла, что моя ничего не знает. И рявкнула еще.

Что-то было еще про эти Чертоги. Нужно ли мне вообще именно туда?

Я пошевелила извилинами. Да, это как раз тогда, когда кот мне про Ягу и рассказывал. Зеркало! Он решился отыскать это зеркало, когда я отправилась в Чертоги, потому что посчитал, что я из-за зеркала туда пошла. А зеркало прислали мне враги, а кто, когда — даже Баюну неведомо. 

Но! Я остановилась, к тому же пока думала, не так жутко было. Почему меня зеркало повернуло на юность-молодость, зачем красивое личико прошлой Яге нужно было? Ведь потом, то есть сейчас, мне вроде как оно и не надо? Ну бабка, ну страшная, так не все потеряно, жизнь-то на этом не закончена, вон сколько всего прикольного вокруг. Ну, не считая Нави. Хотя казалось бы: молодость-то моя…

Стоп! Кощей шел себе впереди, я, подобрав юбку, навострилась за ним, но осторожно. Это кто меня только что старой назвал? Да и не только что! Не впервой уже! А зеркало? Он же тогда у меня спросил, как давно я смотрелась в зеркало? Подозрительно!

Это что же, выходит, провел Кощей Баюна? Ну, тут как это: коса на камень? И зеркало он мне прислал, и теперь завел в эту Навь и обратно не выведет?