— Встреть, — милостиво разрешила я. В любом случае, хуже не будет. Лучше перебдеть, чем недобдеть.

Настроение мое резко пошло вверх. Во-первых, с Анчуткой было веселее. Во-вторых, он точно принес такую нужную мне Брехун-траву… или как ее там. Стоп, а Кощея я не заказывала!

Но суетиться было несколько поздно. Не скажешь же ему — вали отсюда, тем более что он, по всему судя, союзник. Так недолго и вообще все похерить ко всем чер… ну, в смысле вообще все сделать через одно место. Ссориться мне ни с кем нельзя.

Будить посреди ночи ни Скарапею, ни кота, ни Полкашу мне не хотелось. Поэтому я тихонько потопала ногой, надеясь, что домовые среагируют на призыв вне хаты. 

— Чего изволишь, матушка?

— Стол, — сурово сказала я. — Для Кощея-вегетарианца. Ну, и Анчутка вроде все что угодно ест, соберите там что-нибудь. 

Пока я добралась до дома и вошла, «что-нибудь» уже стояло на столе. Немало оказалось: орехи всех возможных сортов, опять сдобные пышные булки — нет, это невыносимо уже, два пирога с какими-то пахучими травками, рыбина в половину моей нынешней ноги, жареный птичий трупик на тарелочке, три крынки — с молоком, настойкой и чем-то похожим на слабое пиво по цвету — ну или не пиво, я решила на всякий случай не пить, огромный кувшин с квасом, ягоды, сливки и — как главное угощение — три яйца посреди стола на позолоченном блюде.

Шуганув со стола белку, домовые откланялись, а я пригладила три волосины, поправила юбку, вышла на крыльцо и приготовилась кланяться гостям. Или как их встречать?.. Ожидание тянулось.

— Они что, пешком идут, что ли? — спросила я, почувствовав, как кот трется о мои ноги. — Тогда они это еще очень быстро.

— Да какой пешком, Яженька. Явились — не запылились, это когда раз — и вот они, два — и их нету! Это Кощей лишний раз погреметь по лесу хочет, все ж таки для него столько воспоминаний, он этот лес еще юной порослью помнит… 

— А чем он, кстати, гремит?

Мне нужно было быть готовой к тому, что я увижу скелет и мало того — этот скелет еще есть будет. Главное, не представлять себе сейчас в красках весь возможный процесс.

— Доспехами, Яженька, доспехами. 

Ну вот и хорошо, а то костями все-таки неэстетично.

Мы с котом еще повздыхали немного, а потом из кустов выскочил довольный как тыща чертей Анчутка, а за ним вышел…

Не, ну… я была готова ему любой лязг простить. Ох уж эти сказки, ох уж эти сказочники! 

— Что, не узнаешь, Ягушка? — наклонил голову… Ой, вот сейчас держите меня семеро! Какой там Полоз! Какая чешуя! Когда есть вот такой!.. Неужто из-за него Яга яблочков решила накушаться?

Хм-м, да, конечно, худ. Конечно, уже немолод. Ну так, на наши лет пятьдесят потянет, хотя и седой. Но какая стать, какая шевелюра, какой профиль! Да чтоб меня съели, это не Кощей — это попаданец в Кощея из голливудского мачо!

— Мгм, — сглотнула я, пребывая в некотором шоке. Кот, зараза, мог бы и предупредить. Знал же, задница, что у меня с памятью нелады, и такая подстава. Челюсть хоть подобрать. Ух, какой жгучий мужчина! — Ты… проходи, садись, вон... У нас еще яйца есть? — негромко обратилась я к коту.

Кощей, конечно, впечатление о себе немного подпортил, когда в полсекунды все три яйца сожрал вместе со скорлупой, но вид у него все равно оставался просто царский. Оголодало его величество, со всеми бывает.

— Ты чешую-то сними, — посоветовал Анчутка, — тут дите, разбудишь еще… а… 

Он озадаченно покрутился, почесал рожки. Кот запрыгнул на стол, поначалу присосался к сливкам, но, завидев, как Анчутка вертится, поднял от миски перепачканную башку.

Анчутка принюхивался. Кощей деликатно гремел доспехами, я делала вид, что на него не смотрю, в общем, успешно шла большая лесная политика.

— Ты чего? — спросила я Анчутку. — Ну, мы тут слегка облагородились… Не нравится?

Даже немного обидно стало. Хотя — не ему же тут жить.

— Помазанник тут еще? — спросил Анчутка.

— А где ему быть? Тут. Приобщается к полезному труду. Вон, гляди, какую траншею выкопал.

— А, — махнул хвостом Анчутка, — а она зачем?

— Не знаю пока, — призналась я. — Он как-то немного изначальную задумку нарушил. Буду думать.

— А я думал — под домовину. Еще кумекал — здоровая какая, испужался, что ты его, Ягишна, того… А Енотий был?

— Был. Младенец теперь крещеный. А что не так-то?

Анчутка пожал плечами, поймал хвост, уставился на кисточку, словно на ней был написан какой-то ответ, потом посмотрел на меня и вздохнул.

— Сам не пойму. Не так что-то, следи-ка ты, сестра, за этими попом…

— Слежу, — кивнула я.

— А что у тебя, Яга, в лесу кордоны выставлены? — спросил Кощей. Свою кольчугу он снял, только в штанах звенящих остался, но я не претендовала на то, чтобы он снял и штаны. Хоть он и Кощей, но я пока еще совершенно не в форме. Надо худеть, срочно! — Случилось чего? Окромя того, что Анчутка мне рассказал?

— Вот чтобы не случилось, и выставлены, — муркнул кот и облизал тарелку. — Потому что как что случилось, то ужо не поправить… Траву-то принесли?

О, я и забыла, на красавца-то глядючи. Эх, Яга, Яга, вроде бабка ты солидная, а мужика покажи — кукуха-то и ку-ку! Но тут уж, так сказать, «не виноватая я», красавцы-то сами приходят!

— Поели, попили, пора и делом заняться, — напомнил Баюн, облизываясь. — Я пойду Полкашу приведу, а ты пока, Яженька, Болтай-траву завари, и время-то удачное, луна вон…

С этими словами он вознамерился выпорхнуть из дома — наелся, напился, можно и погулять, но я встревожилась. Это он меня что, оставляет на растерзание? А как же поддержка, а как же опора?

— Ку-уда! — я чуть не схватила кота за хвост, но вовремя одумалась — еще травмирую беднягу. В итоге притянула его за шиворот и зашептала: — Как ее варить-то, я, думаешь, знаю?

— Да и знать нечего, Яженька, как любую траву! 

— А как — любую траву? — из меня-то в той жизни был еще тот великий повар, а уж как зелья варить… Нахимичу чего несъедобного, отравлюсь!

— А кипяточком! — был даден совет.

Кот ловко вывернулся и шмыгнул в приоткрытую дверь. Зар-раза юркая, несмотря на то, что размерами он скромный кабанчик! Я прислушалась — быстро бегает, вон как зашуршал по кустам, — а потом посмотрела на Анчутку и топнула ногой.

— Кипяточку мне, — уже привычно распорядилась я домовым, — э-э… а дальше вот вам товарищ Кощей сейчас все объяснит.

Болтай-трава оказалась ну крайне неприметным растеньицем. Хотя мне все на одно лицо, что петрушка, что кинза. Вот как бы запомнить, что именно это лучше не есть? Домовые оперативно притащили небольшой котел, Кощей указал, сколько воды туда лить, Анчутка со знанием дела бросил в забурлившую воду травку, и мы втроем — я, Кощей и Анчутка — уставились на котел в ожидании завершения действа. 

Ну ничего так зельеварение. Делов-то, а крику-то! Те, кто про это пишут, понятия не имеют, что это гораздо проще, чем хороший наваристый борщ. Пять минут — вопрос снят с повестки дня, заносите Полкашу.

Запах от травы стоял такой, что меня чуть на месте на признание в любви Кощею не пробило. Эх, харизматичный гад. Но спросила я, конечно, другое.

— А ты чего сам пришел? Никак за яйцами? Больше нету, больше не дам.

— Все-таки жадная ты бабка, Яга, — укорил меня Кощей, уставившись на меня своими жгучими очами. 

— А как же вегетарианство? — парировала я. Ну, как бы оно подразумевает, что ничего животного есть нельзя? Или это веганство? 

— В яйцах вся сила, — ворчливо заметил Кощей. — Что мне то мясо… 

В общем, почему бы и нет. Мне не жалко, только баловать его не следует. Обнаглеет еще. А прикармливать стоит. Авось к тому времени, как прикормлю, эффект от упражнений будет и масочки для лица подействуют. Да мне уже показалось, что я чуть схуднула. Хотя оно и неудивительно, за эти дни только пару раз присела, а так все на ногах да и в делах. Лес-то теперь на моем попечении...