Ну а дальше всё просто. Занялись раскопками, расширяя доступное взгляду. Почти сразу докопались до каких-то неясных надписей. Тут-то бишоп Амос и вспомнил об эксперте Майке. (Имя «Кай» хоть и знал, но не выдал; это уже хорошо). И, хоть вроде бы мнение ксенозоолога в расшифровке божественных надписей никого не должно волновать, но сектантская логика такова: незаметно выделывает причудливые коленца.

— Потому я и послан за Майком, — сказал Честер.

4

Интересно ли, что за Храм? Ой, ну да! Каю интересно. Как ни осточертел ему Новый Зеон за всё время по сути бесправного там прозябания, всё же надо признать: из всего, что там происходило и происходит, очень многое — по его специальности.

Правда, не хотелось бы так уж резко срываться с места. Темп очень уж скор для Кая. Не даёт достаточно времени сориентироваться. Да и в Бабилоне остались кое-какие не закрытые покуда вопросы…

— Я пока что не исследовал Шар…

— Ничего, — сказал Бенито. — Шар ещё терпит.

— Значит, надо выезжать прямо сейчас?

— Да, если можно, — попросил Честер.

— Да, — подтвердил Бенито, — побыстрее, пока в Зеоне не передумали. Видишь ли, Майк, ребята в Зеоне очень закрытые. Мы не можем туда кататься, как к себе домой. Даже с Чесом, Питом и Чаком я общаюсь довольно редко, чтобы в глазах их Зеонского братства не дискредитировать. Очень трудно держать руку на этом пульсе, понимаешь?

— И Флоресу мы обещали, — напомнил Лопес.

— Что мне следует делать?

— Участвовать в изучении Храма, — сказал Честер. — Если дело зайдёт в тупик, перехватить инициативу. Ну а не будет такого случая — тогда попросту быть полезным, читать надписи и знаки.

— Наблюдать, — добавил Бенито, — понимать наблюдаемое. Я бы мог положиться на мнение Чеса, Пита и Чака, если бы дело касалось только политики. Но замешана ксенокультура. И её технологические возможности. И её цели. Образ её мыслей. Всё, что связано с логикой Сида, мало кто понимает. Согласись, это так.

— В Башне Учёных многие…

— Ой, ну и кто же по доброй воле поедет в Новый Зеон от Башни Учёных? — рассмеялся Родригес.

— Хм… Получается, тоже я? — догадался Кай.

5

Подойдя с Чесом Хардерном к вездеходу, Кай там встретил водителя Лоренцера. Вот кто сюда привёз брата Честера из посёлка сектантов.

— О, вы вернулись в Зеон? — Кай ведь помнил, как Берт уезжал. Вроде бы, собирался куда-то в сторону Содома.

— Ага, — Лоренцер дёрнул щекой. — По пути одумался. Что мне в Содоме делать? Я ж не такой, как они. А в Зеоне уже быт налажен, какой-никакой. Переждал ритуал, да вернулся. Там всем было не до меня. Много трупов, все разругались, где-то Храм в лесу отыскали, ломанулись туда. Кошмар, что тварилось. Кстати, спасибо тебе, что тогда бежать надоумил. У меня сердце слабое, я бы не пережил…

Берт забрался в кабину, Честер и Кай — в салон. Выбравшись за ворота Нового Бабилона, вездеход медленно переехал через деревянный мост, ну а там уж прибавил скорость.

И опять его ждёт Новый Зеон — третий раз уже. Остаётся поверить, что будет не то же самое. Что на новом витке Кай избегнет дурацких тревог.

Нет, ну лишних тревог могло быть поменьше и в прошлый раз. Знать бы сразу, что Честер дружен с Бенито… Кстати, Кай ведь не то, чтобы знал, но о чём-то догадывался. То-то и в сон его свой поместил.

Надо признать, здесь, на Эр-Мангали, есть достойные доверия люди. Есть везде, только прячутся. Мимикрируют под недостойных. Их уверенно различать умеет Бенито. Ну а Кай? Он, как и раньше — по артефактам. Да, ещё по животным, но это он мимикрирует.

Стайку хвандехваров заметили на водопое у скалы Утюг. Были здесь рептилии двух расцветок — бурые и зелёные, и зелёные хорошо сливались с травой, только бурые демаскировали и себя, и их. К вездеходу остались равнодушны, не попытались напасть.

Шпанский лес проходили небезупречно: шпанки напали. С десять минут целый рой вился над вездеходом и старательно чиркал яйцекладами по стеклу. Но прорвались: настойчивость насекомых имеет предел.

А на спуске к Зеону Кай внимательно всматривался: нет ли на месте «коряги». Вроде, не было, но Кай заметил пещеру, где та «коряга» могла бы и обитать.

Вот и врата посёлка. Быстро добрались.

Новозеонская площадь, где Амос проводил ритуал. Кай, выходя, осмотрелся. Братья шли по делам, жизнь текла. Церемония — в поселковам прошлом? Материально — да. Ясно, что ванну давно унесли в Сокровищницу. И флажки тоже выкопали. Интересно, хоть кто догадался засечь направленье и сопоставить с дырою в Грибном лесу?

Вроде, всё как обычно, да что-то тут изменилось. Настроение братьев другое. На лицах нет прежней благостности. Есть тревога. Её очень много. Что же, правдивые лица.

Каю кивнул кто-то из братьев, проходящих мимо. Присмотрелся: мастер грибов Мик Брэдли! Вот кого Кай никак не думал встретить живым. Кто лежал во «вместилище» вместо жертвенного ляяна, тот не мог не принять на себя основной удар.

Только зачем он здесь, а не в грибной своей хижине. Вроде ж, выстояла, как наутро приметил Кай…

— Мастер Мик, как там ваши грибы? — спросил Кай. — Не повредило ли им измененье режима влажности?

— А, не знаю, — махнул рукой мастер.

Что-то новенькое. На вопрос о главнейшем в жизни — а такая вдруг безучастность.

— Вас, наверно, теперь не пускают в Грибной лес?

— Переел я грибов, — сказал Брэдли. — Видеть больше их не могу.

6

Вместо того, чтобы сразу отправится на приём к верховному бишопу Питу, Кай и брат Честер первые минут десять по приезде в праздности простояли на площади. Кай отвлекался на краткий разговор с Брэдли, потому не мог бы сказать, направил ли Честер сообщение Питу по братской эстафете, но всё же его удивляла эта внезапная неспешность.

— Нас должны пригласить к верховному? — решился он уточнить.

— Он же здесь, — отозвался Честер.

И лишь в этот момент Кай догадался, что верховный бишоп находится здесь же, на площади. Кай не знал его в лицо, вот и не мог представить, что один из отцов братства, что-то живо обсуждающий с отцом Невином, братом Онодэрой и кем-то ещё — это и есть Пит.

Как-то простовато себя ведёт для верховного, подумалось Каю. И вся площадь ему не кланяется! Получался сильный контраст с появлениями на людях Амоса. Тот уж как выплывал на площадь, сразу было видно: главный здешний святой идёт. А этот… Видно, с ролью верховного всё ещё не освоился. Или нарочно играет в простоту и нестяжательство? Как бы Амос ещё, чего доброго, не вернулся — с таким-то подходом.

В этот миг отец Пит заметил Честера и Кая. Он оставил своих собеседников и заспешил к ним. Не догадался подозвать жестом.

— Приветствую вновь в нашем Новом Зеоне, брат Майк! — молвил Пит ласково, без особенной величавости. — Очень рад, что Бенито внял нашим просьбам и прислал нам столь ценного помощника.

— Ваше преосвященство, — сказал Кай, — рад буду помочь в меру сил и умений. Как я понял, от меня требуется расшифровка сидских письмён в декоре Храма, ну а главная проблема заключается в невозможности в него проникнуть.

— Уже нет, — отвечал его преосвященство верховный бишоп, — с тех пор, как мы отправили за помощью брата Честера, главная наша проблема изменилась. Отныне она состоит как раз в том, что в Храм мы проникли. Да-да, наши люди туда вошли. Дверь была найдена, она поддалась. Но при этом остался открытым вопрос, Храм ли был явлен нам, или что другое. Потому что дверь теперь снова закрыта.

— Люди остались там?

— Да, — преосвященный закрыл глаза.

— И неизвестно, что им там встретилось?

— Нет, почему же, что-то как раз известно. С ними был брат Феогност, он вернулся и всё рассказал. Правда, его рассказу не каждый верит. Брат Феогност не уверен, что видел Храм.