И как я ни старалась увернуться все же дотронулся до моего лица, чуть склонив голову набок, с нажимом провел по щеке прохладной рукой, а после подушечкой большого пальца по пересохшим губам, с интересом наблюдая за моей реакцией. Напряженно замерла, его прикосновения пугали меня еще больше, если это возможно, конечно. Его прищуренные глаза подернулись легкой дымкой безумия, как у серийного маньяка, а правый кончик губ искривился в пугающей ухмылке. Ему нравился мой страх! На счастье, в эту минуту в комнату шумно цокая небольшими каблучками по мраморному полу вошла девушка.

– Ужин для мадам, – объявила громко, останавливаясь.

Марко раздраженно обернулся, но ничего не сказал, кивком головы подзывая милую горничную в серой униформе, держащую в руках небольшой переносной столик на коротких ножках. Она аккуратно поставила передо мной столик-поднос и так же стремительно вышла, закрыв за собой дверь. Оглядев содержание тарелки – поморщилась, странное буро-серое пюре и стакан воды. Мало того, что мне и так дурно постоянно, так тут еще такое приносят.

– Что это? – спросила, поковыряв в непонятной массе ложкой.

– В вашем состоянии такая пища подходит лучше всего для усвоения, – вмешался молчавший до этого времени Мигель, – а вам обязательно нужно есть.

– Меня только от одного внешнего вида тошнит, даже пробовать это не буду, – категорично заявила, обратившись к медику-надзирателю, – или мне принесут нормальную еду, или вообще ничего есть не буду!

Мигель вопросительно посмотрел на своего хозяина, и тот утвердительно кивнул – разрешая. Сорвавшись с места, мужчина забрал переносной столик с баландой и поспешил покинуть комнату.

– Что ж, девочка, – задумчиво протянул мистер Альбано, делая упор на последнем слове, как только мы остались одни, и перевел на меня тяжелый взгляд, – ведь ты понимаешь кто я?

– Думаю, да, – судорожно сглотнула внезапно образовавшийся в горле ком.

На самом деле, этот простой вопрос заставил посмотреть на моего похитителя совсем другими глазами. Если подумать, то для него я действительно была всего лишь глупой девочкой, несмышленышем. А он? Его настоящий возраст было не угадать, на вид не больше шестидесяти, но мне вдруг представился Марко Альбано молодой, красивый жестокий убийца без сожаления рубивших своих врагов в капусту при дворе Филиппа V Отважного в Испании.

– Отлично, это сэкономит нам уйму времени, – сдержанная улыбка, – возможно, у тебя есть вопросы ко мне?

– Да, – ответила, задумавшись на секунду.

– Слушаю, – подобрался, сложив руки на груди.

– Почему и зачем я здесь?

Усмехнулся и лукаво посмотрел на меня.

– Потому что ты мне нужна, – и после небольшой паузы добавил зловещим шепотом, – а я всегда получаю то, что мне нужно, Николь.

Ошарашено уставилась на него, вжавшись в спинку кровати.

– Нет, я ни в коем разе не осуждаю Витковичей, на их месте, я бы тоже тебя не отдал, – пожал плечами будто рассуждал вслух о будничных вещах, – в конечном счете всем нам нужно одно, а цель, как известно, оправдывает средства.

Откровения в его исполнении жестко били, как оплеухи по лицу с оттяжкой, загораясь жгучем румянцем злости на щеках. Я смотрела на него исподлобья, и моя грудь учащённо взымалась вверх-вниз. Злость на него, но в большей степени на саму себя были причиной того еле сдерживаемого желания накинуться на него дикой кошкой и расцарапать его наглое, самодовольное лицо. Как он только посмел меня выкрасть, и какая же я была дура, что повелась на ту глупую записку, самонадеянно считая себя в силах справиться со всем сама.

– Не переживай, – успокоил, по-своему расценив мое затянувшееся молчание, – как только исчезнет прежняя связь, станет проще. Наше притяжение запустит новый естественный процесс сближения. Просто надо немного потерпеть, душа моя, а разработка Мигеля поможет сделать все максимально быстро.

С силой притянул мою дрожащую руку и, чуть склонившись вперед, коснулся ее губами. Пренебрежительно поморщилась, прикладывая все мои скупые силенки, чтобы вытянуть свои пальцы.

– И самое важное, знай, в этом доме тебе не хотят причинить зла, – продолжил, наиграно слащавым тоном, не обращая внимания на мое показательное отвращение, – любое желание! Можешь выбирать, что хочешь вещи, украшения – все будет исполнено по первому требованию.

– Любое, кроме свободы, – хмыкнула в ответ.

– Так уж устроен наш мир. Что-то надо обязательно отдать, чтобы получить взамен, – пожал плечами, сухо подтверждая мои слова, – и в твоем случае – это свобода. Так что будь послушной девочкой и выполняй предписания Марко, большего пока от тебя не требуется.

Его слова заставляли задуматься, и не желая встречаться больше с его пристальным взглядом просто рассматривала древние руны на серебряном браслете. Если с потерей свободы все было понятно, то вот что касается моих чувств, тут сложнее. Неужели действительно, все что я испытываю сейчас к Владу можно взять и откатить назад? Вот так запросто перечеркнуть, подменив одно на другое? Нет, этого просто не может быть! Чувства – они же больше чем какая-то отметка на шее, их нельзя просто так взять и стереть. Или можно? Неужели все что мы испытываем друг к другу лишь подделка? На душе стало горько и паршиво, хотелось одного, чтобы бы этот человек исчез, и желательно навсегда, перестал меня мучать своим присутствием. Единственное, что меня удерживало от истерики – это вера. Влад ни за что не спустит ему подобное с рук и не оставит меня здесь. Надо лишь подождать, и может быть в этот самый момент он уже идет за мной. Стоило так подумать, как дверь в комнату открылась, и я вскинула полный надежды взгляд. Но к моему разочарованию – это вернулся Мигель, сообщив, что мой новый ужин скоро принесут. Между тем Марко по-деловому посмотрел на свои наручные часы и, как бы подводя финал нашему разговору, хлопнул себя по бедрам вставая.

– А теперь прошу меня извинить, дела. Скоро увидимся, Николь! – добавил в конце приглушенно, словно, угрожая, вздымая тем самым меня внутри волну паники.

Но даже после его ухода легче мне не стало. Смерив мрачным взглядом надзирателя и свою темницу, до белых костяшек сжала пальцами кончик одеяла, чувствуя себя испуганной, беспомощной и загнанной в угол. Все вокруг было таким чужим и не правильным, что усидеть на месте не было никакой возможности. Вначале попросила моего личного медика проводить меня в ванну, которая оказалась как раз за смежной дверью. А после «аллилуйя» нормального ужина, выпросила для себя возможность постоять на террасе, подышать свежим воздухом. Меня не могло не радовать, что неприятные ощущения практически сошли на нет, и теперь облокотившись локтями на перила я с грустью провожала тонущее в море солнце, которое постепенно превращалось в тонкую светло-розовую полоску на горизонте. Сумерки сгущались, внизу у дорожек зажглись фонари, и в их теплом свете черные силуэты блуждающих по саду охранников казались зловещими. В воздухе уже чувствовалась вечерняя прохлада, но возвращаться обратно в душащее пространство комнаты у меня не было никакого желания. Здесь хотя бы не было того устоявшегося больничного запаха, а с криками чаек и ветром в мои легкие врывался свежий морской воздух, пропитанный запахом соли и выброшенных на берег морских водорослей.

– Красиво, – услышала за своей спиной голос Мигеля.

– Да, – согласилась, приобнимая себя за плечи, и не поворачиваясь, – а что это за море?

– Это Атлантический океан.

– Океан? – удивленно переспросила, – что же это за страна?

– Марокко, – ответил после небольшой паузы.

– Никогда не была тут, – отозвалась задумчиво.

– Грязь, нищета, выезженная пустыня, короче, так себе на любителя, – поделился он впечатлением, хотя его никто об этом не просил, – и, тем не менее, многие оказываются очарованы здешним Восточным колоритом.

– А откуда ты родом? – не то чтобы мне было интересно, но я понимала, чем дольше мы общаемся, тем дальше я оттягивала момент возвращения обратно в дом.