— Отлично. — Оужчина опустил их обратно на стол. — Ваша кровь?

Лорд Эйлар молча кивнул, извлекая из внутреннего кармана небольшой круглый футляр. Раскрыв его, мужчина обнажил позолоченный шип.

«Конечно, магия крови нас пугает, зато ритуальный медальон носим у сердца», — не мог не отметить про себя Досай.

Три капли готового зелья упали на белые листы брачного соглашения, остальное содержимое пузырька Василиск разлил по трем фарфоровым чашкам, что стояли на столе. К местному прозрачному напитку цвета увядающей листвы Ройэгр так и не прикоснулся. Зато теперь он отлично скроет запах магического зелья.

— За Империю, — поднял тост глава семейства.

— За крепкий брак, — принял напиток Досай со своим пожеланием.

«Империя пусть хоть в Хаосе растворится», — улыбнулся змей. В первую очередь его интересовало его гнездо, а не все эти мелочные склоки за трон темных.

Зелье, согретое горячим травяным настоем, обожгло горло. Каждый волосок на теле поднялся, глаза василиска сверкнули, на мгновение окрасившись сиреневой дымкой.

Магия подействовала безотказно. Договор заключен.

— Благодарю за прекрасный вечер. — Досай поднялся на ноги.

— Уже уходите? — ехидно поинтересовалась будущая теща. — Так скоро?

— Еще несколько мгновений. — Василиск не собирался покидать дом, не оставив подарка по случаю состоявшейся помолвки.

Рука мужчины ловко юркнула во внутренний карман и извлекла из него резную шкатулку из красного дерева. Изящную коробочку Досай опустил на стол.

Кира смотрела на нее, едва сдерживая себя, чтобы не подбежать и не потрогать подобную красоту. Шкатулку словно обклеили разноцветной фольгой, пытаясь сделать какой-то странный рисунок, напоминающий ящериц. От нетерпения прикоснуться к интересной штучке девочку практически затрясло. Переминаться с ноги на ногу и не давать себе воли — Кира не знала, откуда у нее столько выдержки.

Странный мужчина открыл шкатулку и достал из нее золотую цепочку.

— Собирался передать через вас, но раз Эллания составила нам компанию… — Досай опустился на одно колено перед маленькой невестой. — Это — змеиный камень, — рассказал он, указывая на иссиня-зеленый кулон, обвитый тонкими золотыми нитями. — Ни у кого в Империях больше нет подобного. Даже среди василисков это настоящая редкость. Эти камни — слезы нашей змеиной богини, которые она пролила в день, когда Хаос раскололся.

— Благодарю, мой лорд. — Девочка приняла подарок, вежливо склонив голову. — Я обещаю, что стану достойной темной супругой.

Этому жесту, явно заученному с родительской помощью, Досай умилился. Даже не стал поправлять Элланию по поводу неверного обращения.

— Расти, — пожелал мужчина невесте. — В день, когда тебе исполнится девятнадцать, мы встретимся вновь, и я заберу тебя в наш мир.

— Почему ты вечно втягиваешь меня в свои авантюры? — Кира неохотно плелась по кладбищу, не представляя, как Элла и в этот раз умудрилась уговорить ее на очередную сумасшедшую выходку.

Отправиться посреди ночи на заброшенное кладбище? В полнолуние? Еще и в День Всех Святых.

«Несусветная глупость», — в сотый раз за вечер повторила про себя Кира.

— А ты как была занудой, так ей и осталась, — парировала девушка с черными волосами до самой поясницы, приподнимая длинные юбки, чтобы не запачкать ткань грязным подтаявшим снегом.

На платье подруги Кира смотрела с неприкрытой завистью. С одной стороны, Эллания всегда одевалась очень странно — корсеты, платья в пол, обязательно носила ажурные перчатки, а зимой — шерстяные мантии вместо привычных дутых пуховиков, как у всех. Выделяться, особенно в подростковом возрасте, очень непросто. Как итог — кроме Киры, у девушки не было других подруг.

Но, с другой стороны, Эллания напоминала сказочную принцессу. За которую, собственно, себя всегда и выдавала.

— Странное место, чтобы отметить свое совершеннолетие, — хмыкнула Кира.

Она не спеша вышагивала по поребрику, стараясь сохранять равновесие и не свалиться на размокшую от таявшего снега землю. Или хуже — на покосившиеся от времени ограды чужих могил. Черные копья невысоких заборчиков, местами помятые вандалами, уже давно никто не красил, так что ржавчина проступала на металле большими рыжими пятнами. И Кира очень не хотела невзначай терануться курткой о них.

"Да и неуважительно это", — с грустью посмотрела Кира на заброшенные всеми могильные плиты.

Подумав об этом, девушка спрыгнула, и продолжила идти рядом с подругой, стоило обойти очередную лужу из снега, грязи и воды.

— И вообще. Я не зануда, а реалист, — произнесла Кира назидательно.

Это Эллания может жить, рассказывая, что в ней течет настоящая королевская кровь, в ее стране живут реальные единороги, а эльфы создают самые изысканные ювелирные украшения. И в некоторой степени Кира восхищалась необъятной фантазией подруги.

"Но не в полнолуние на заброшенном кладбище".

— Милая, прошу тебя! Хотя бы сегодня не начинай, — горячо взмолилась Эллания. — Разве ты не понимаешь… Сегодня не только мой день рождения, но и моя последняя ночь на Земле! И я хочу провести ее без склок. И с лучшей подругой.

— В стране, — поправила Кира девушку. — В стране. Не на Земле. Земля — это вся планета. А мы живем на маленькой части…

За годы знакомства Кира уяснила для себя простую вещь: помимо богатой фантазии, Элла обладала трудностями в освоении русского языка. И в этом девушка винила родителей Эллании. Все-таки это они не пускали дочь в школу, чтобы девочка училась с ровесниками. Вот в речи Эллы и проскальзывали всякие несуразицы вроде «я выйду замуж за василиска» или «это моя последняя ночь на Земле».

«Если задуматься, — продолжила размышлять Кира, — может, когда Элла говорила про эльфов и магов, то имела что-то другое в виду, просто слова подбирала неправильно?»

— Вот увидишь. — Эллания перешла с русского языка на свой родной, изучением которого мучила Киру с самого детства.

«Наверняка и я на нем как скажу какую-нибудь ересь, хоть стой, хоть падай», — подумала Кира, обнимая подругу, чтобы та не грустила.

— Вот увидишь, — повторила Элла, приобнимая девушку в ответ. — Как только я устроюсь на новом месте, попрошу мужа, чтобы он и тебе нашел достойного супруга.

— О нет! — Кира отстранилась. — Давай как-нибудь без этого. Это же дикость и варварство какое-то!

— Ничего подобного! — возразила Элла и покачала головой.

— Эл, скажи честно. Тебя действительно устраивает, что родители решили за тебя, с кем тебе жить?

— Конечно!

— И тебя не смущает, что твой муж — какой-то неизвестный старпер, которого ты видела один раз в жизни? — продолжила Кира своей «ненавязчивый» допрос.

— Досай не «старпер». Он великий воин и прекрасный молодой мужчина.

Кира ехидно засмеялась.

— Он был молодым мужчиной лет двенадцать назад. Неужели ты не смотрела подборку принцев, которую я тебе скидывала? Они уже все лысые и с висящими животами.

— Досай не такой, — словно влюбленная, засмеялась Эллания, отмахиваясь от глупых доводов. — А даже если и такой… — Девушка замолчала, обдумывая свои слова. — Я все равно буду его любить. Он вернет меня домой! И мы будем жить во дворце. Он осыплет меня золотом… И… И… И я все равно найду для тебя мужа. Чтобы ты жила со мной рядом, мы вместе ходили на балы. И чтобы я могла до конца жизни повторять тебе: «Вот видишь, зануда. Я была права».

Вместо того чтобы встретить обещание Эллании очередным категорическим отказом, Кира вздрогнула.

За широкой могильной плитой в нескольких метрах от девушек мелькнула тяжелая черная тень.

— Что там? — Кира вцепилась в меховую оборку мантии, прижимаясь ближе к подруге.

— Ты такая трусиха! — захохотала Элла. — Это кошка! А тебя трясет, словно марала[1] увидела!

— Оленя бы я не испугалась, — буркнула Кира, чувствуя себя неловко. — Но это точно не кошка. Что-то больше.