«Или кто-то без насморка, если ты, дуралей, не в состоянии почувствовать настоящего убийцу!» — Кира услышала, как собственные зубы скрипят от напряжения.

— В этом мире для тебя я судья. И обвинитель, и пострадавший.

«И палач», — добавила про себя девушка.

— И что ты со мной сделаешь?

— Ты украла у меня полтора года жизни, — еще раз напомнил Досай мрачно. — И забрала жизни трех ни в чем не повинных людей. Так что ради справедливости я заберу твою жизнь.

Кира заерзала на месте.

— Ты меня убьешь?

— Убить? Нет, — василиск отмахнулся. — Я же не такой монстр, как ты. — Досай хмыкнул.

Василиски в первую очередь защитники. Защищать гнездо, семью, клан, территории, в конце концов, — вот что велит природа. Воинами их сделали темные — земли и принятие в империю обменяли, в общем, на всё ту же защиту.

— Ради забавы убивают только звери, — ответил Досай.

— Ты же говоришь о «справедливости».

— Ты женщина. Мы не убиваем женщин. Даже ради справедливости. Даже таких, как ты, — отчеканил василиск.

«Это каких — таких как я?» — не поняла Кира, а вслух произнесла:

— Ничего не понимаю. Что тогда значит «я забираю твою жизнь»?

— Ты отработаешь. По два года за каждого из троих, что ты сегодня убила. Плюс полтора года моих неоправдавшихся ожиданий. Таким образом, следующие семь с половиной лет ты будешь служить мне.

— Как служить? — уточнила Кира. А то в голову лезли разные неприятные мысли. В основном про сексуальное рабство.

— Руками. — Досай нашел свое решение весьма… забавным. Темные так кичились своей богатой прислугой, считая василисков дикарями, раз те не загоняют невольников под сиротские оклады выполнять черную работу. А тут — личная служанка Хранителя клана. Еще и человечка, которых Темные так любили. — Ты — моя. Будешь убирать мои покои, стирать и штопать мою одежду. Кормить меня…

Досай улыбнулся. В гнездах мужчины кормят женщин, чтобы продемонстрировать свою заботу. А тут наоборот.

— У нас это обычно называют браком, — грустно хохотнула Кира, все еще надеясь, что мужчина шутит.

— Браком? — Досай рассмеялся. — Девочка. Ты недостойна того, чтобы стать женой Хранителя клана и любого песчаного василиска!

«Правда, о чем это я? Меня вон даже из жалости не захотели… того». — Кира закусила губу до боли.

— Благодари своих богов, что я уготовил тебе такую мягкую учесть! Отвези я тебя к Темным, за то, что ты сделала, тебя сначала высекут на площади. А затем повесят. И, в отличие от меня, не станут выслушивать.

«Будто ты выслушал. — Кира совершенно поникла. — Почти восемь лет…» Когда тебе всего девятнадцать — это слишком значительный срок, чтобы считать его «поблажкой».

— А потом? Потом ты вернешь меня домой? — с надеждой спросила Кира. Стоило вспомнить, как Элла обещала найти ей мужа, — передергивало. Вдруг Досай тоже решит оказать подобную «услугу»?

— Верну, — улыбнулся Досай, ощущая тепло от придуманной им затеи. — Но ты еще не до конца осознала свое наказание. В твоем мире время бежит быстрее. Так что, по их меркам, ты вернешься домой только через шестьдесят лет.

Кира побледнела.

«Шестьдесят лет?!»

— Я обещал забрать твою жизнь, помнишь? Я это сделаю. — Мужчина склонил голову набок. — Не расстраивайся ты так. Подумай: если Тень действительно существует, разве не самое время радоваться, что получишь защиту от этой кровожадной твари?

«Он еще и издевается! — Кира всхлипнула, принимая важное решение. — Нет, я здесь ни за что не останусь!»

Из палатки Досай вышел менее радостным, чем был несколько минут назад.

Подойдя к своим василискам, первым делом мужчина проверил, высохла ли одежда Киры, которую он велел привести в порядок.

— Отнеси ей, — вручив Лайрону штаны и свитер, велел Досай. Мужчина кивнул и отправился к палатке. Куртку шер Ройэгр решил девушке не возвращать.

Сначала еще раз осмотрел предмет одежды, затем принялся обнюхивать. Вещь пахла Кирой. Особенно воротник. Чем-то неуловимо приятным. С одной стороны — теплые нотки диких цветов, с другой — зимняя свежесть. В том мире уже наступала зима, талый снег оставил свой тонкий, едва заметный след на куртке.

«И черный горный ирис». — Прикрыв глаза, Досай старался уловить мельчайшие детали. Кира пахла, словно цветы из его долины, которые росли у самых границ.

«Интересное совпадение». — Мужчина постарался выбросить аромат Киры из головы, чтобы прочувствовать остальные.

Если сосредоточиться, можно уловить очень и очень многое.

На куртке присутствовал запах Эллании и ее крови. Слишком сильный, так что у Досая возникло ощущение тошноты. Подсев ближе к костру, мужчина осмотрел рукава. Кира утверждала, что таинственная Тень обожгла ей руку. И Досай хотел уловить этот запах — не только веревки, которой связывали пленницу. Но что-то большее.

Короткая меховая оборка на правом рукаве оказалась чуть припалена.

Поднеся рукав поближе к лицу, василиск закрыл глаза и втянул воздух, насколько мог. Подпалина оказалась свежей, раз аромат гари еще сохранился и теперь неприятно защекотал рецепторы.

«Вот и гадай теперь». — Мужчина сморщил нос и бросил куртку Киры в костер. В любом случае носить ее больше невозможно — вывести пятна крови не получится, а до прибытия в гнездо шерстяную мантию девушке отдать не проблема. Потом теплая одежда вовсе не понадобится.

Определить, прижгло ли рукав от очередного столпа искр или хотя бы частично, но рассказ Киры правда, не представлялось возможным.

«Гнилая история». — Досай устроился у костра поудобнее.

Настроение хранителя уловили все, так что с расспросами не спешили лезть, давая шеру Ройэгру время.

А во времени Досай очень нуждался. Как и в тишине, чтобы спокойно погрузиться в собственные мысли.

Без единого слова или лишнего шороха отряд провел не менее часа. Двое василисков отошли в сторону и, приняв звериное обличье, свернули толстые хвосты в кольца и легли спать. Потом кто-то отлучался, чтобы наловить себе еще дичи и покрепче набить желудок перед сном. Аийрам вернулся первым и принялся вдумчиво ощипывать пойманную лесную цессию, стараясь не скидывать ядовито-красные перья на угли, уж слишком они дымили и воняли, если загорятся.

Сайрон появился в лагере еще через час, позже всех остальных, кто отлучался. Молодой василиск привел лошадей от ручья, но привязывать не стал.

— Вода ледяная, — пожаловался Сайрон, который слишком опрометчиво решил искупаться, пока лошади пили. Растолкав соратников, он пробрался к спасительному теплу кострища, усевшись рядом с Досаем. — Ну что? Поговорил с девочкой?

Вопрос шер Ройэгр встретил хмурым взглядом.

— Поговорил, — нехотя кивнул он, зная, что младший брат все равно не отстанет. Можно с уверенностью сказать: пока Сайрон не уляжется спать, болтовня не закончится.

— И что думаешь делать?

— Для начала — вернуться в гнездо, — спокойно ответил Досай. — Надену траурные браслеты…

— Пойдешь на это? — удивился Сайрон. — Тебе не кажется, что ты слишком… драматизируешь? Поговори со старейшинами, объясни ситуацию. Эйлары сами запретили охрану, Эллания была под их покровительством…

— Малыш Сайрон, — вмешался беседу Миррай, который был старше всех собравшихся. — Мужчину от мальчика отличает готовность отвечать за свои поступки.

— А не искать способы уйти от ответственности, — согласился Аийгар, переворачивая на углях мясистую ножку своей цессии.

— Не имеет значения, что было прописано в договоре, — кивнул Досай. — Пусть этими бумажками подтираются Темные. Я знал, что надо было быть с Элланией.

«А не заниматься подготовкой свадьбы». — Досай скривился.

Слишком очевидна главная проблема: если бы змей выехал раньше, ничего бы этого не случилось.

— Она все равно была моей женщиной, — отрезал Досай с уверенностью. — И я приму траур.

Досай много думал об этом, пока собирал погребальный костер для невесты. И принял решение: браслеты он обязательно наденет, здесь никаких других вариантов быть не может. Верховный жрец не откажет своему хранителю, и на запястьях Досая появятся две черные татуировки-круга. Чтобы до конца жизни помнить, сколько может стоить одна ошибка или уступка.