Выживших не было: специалисты из группы Курчатова выбрали вариант ядерного оружия с крайне жёстким, но зато и самым короткоживущим излучением.

На следующий день, на борту «Адмирала Головнина» состоялось совещание руководителей делегаций, на котором глава советской делегацией, товарищ Молотов предъявил Германии и её союзникам ультиматум: прекращение войны против СССР и демобилизация всех войск до уровня тысяча девятьсот тридцать седьмого года. В противном случае по всем штабам и центрам управления войной будут нанесены беспощадные удары, а требования по капитуляции будут увеличены. В самом крайнем случае будут нанесены удары ядерным оружием, действие которого все присутствующие наблюдали совсем недавно. Советская делегация специально дала партнёрам по переговорам время для обсуждения увиденного и получения инструкций от руководства своих стран.

В недрах «Адмирала Головнина» у шифровальных машин, операторы то и дело раскодировали очередные радиограммы, только что переданные или полученные на «Бремене» и «Куин Мэри», а Молотов и его штаб с интересом знакомились со сверхсекретными депешами вражеских дипломатов.

Чуда не случилось: после суточного размышления и консультаций по радио со своими правительствами, ультиматум был отвергнут.

Более того: «Куин Мэри» демонстративно подошла к «Бремену» и встала с ним борт-о-борт. А вот «Куин Элизабет», где разместились нейтралы, осталась на месте.

Уже единая западная делегация отказалась от переговоров на борту «Адмирала Головнина» и потребовала их продолжения уже на борту «Куин Мэри». Получив наглое предложение Молотов пригласил министров иностранных дел Японии Хатиро Арита и Монголии Хорлоогийн Чойбалсан показал им бумагу, и трое государственных мужей с сопровождающими лицами, посмеиваясь отправились на встречу. Войдя в бальный зал, оборудованный для переговоров, Молотов сразу обратил внимание, что европейцы и североамериканцы держатся вместе, а латиноамериканцы и азиаты демонстративно встали в сторонке: мол, это ваша склока, вы сами в ней и разбирайтесь.

На встрече слово сразу взял министр иностранных дел Великобритании, Иден. Своим несколько просевшим от возраста, но всё ещё звучным голосом он объявил, что мировое сообщество считает новосозданное ядерное оружие антигуманным и угрожающим самому существованию человечества оружием, и на этом основании нелегитимным. Исходя из этого, он, от имени мирового сообщества, требует передачи всех материалов по новому оружию цивилизованным странам, в противном случае, Великобритания применит все имеющиеся в её распоряжении силы, чтобы плечом к плечу с демократическими странами наказать зарвавшегося агрессора.

Молотов спросил Идена: не забыл ли тот, что СССР и Великобритания плечом к плечу борется с фашистской чумой? Тот ответил... Словом, закрутилась пустопорожняя словесная карусель.

В конце встречи Молотов получил совместный англо-германо-американский ультиматум, сроком на неделю, после чего последуют «строгие меры по пресечению неспровоцированной агрессии».

Молотов, Чойбалсан и Арита уже знали, что английская разведка, после консультаций со своими физиками, убедило правительство, что у СССР просто не было времени и возможности собрать больше одной-двух ядерных бомб, следовательно, русские просто блефуют. А раз так, нужно повысить ставки и поставить красных на колени.

Англосаксы давно заслужили хорошую порку, и на этот раз они её получат. — сказал Молотов своим коллегам, и они согласились.

Антон всё это время занимался обеспечением безопасности испытаний и переговоров. Никому не надо, чтобы кто-то случайно узнал о строительстве на Шпицбергене, и это было обеспечено. Теперь, уж тем более, никому не нужно, чтобы «неизвестная» подводная лодка торпедировала любой из кораблей с делегациями.

Ба-2, битком набитый бомбами-пятисотками кружил вокруг, Шпицбергена, внимательно высматривая подводных хищниц. Советских лодок там быть не могло, значит, все подводные объекты были вражескими.

В первый день, когда корабли, идущие на испытания, только вышли из своих баз, Антон уже открыл счёт: первой была потоплена английская лодка, всплывшая для зарядки аккумуляторов и сеанса связи, а второй пошла на дно немецкая лодка. Потом на дно отправились поляки, воюющие неизвестно под чьим флагом, потом снова англичане... Словом, на пятые сутки на счёту бомбардировщика были двадцать четыре подводные лодки разных стран и флотов.

Трижды пришлось летать в район Североморска на временную базу, для заправки и пополнения боезапаса: бомб не жалели, поскольку на борту сверх штата было пятеро штурманов-бомбардиров, и всем надо было дать потренироваться в реальном бомбометании.

Дважды потренировались и бортстрелки: завалили один Фокке-Вульф-200, а потом разведывательный «Либерейтор» с английскими кокардами на бортах. С одной стороны, вроде бы союзник, а с другой — зачем тот «союзник» попытался утопить наш пароход? Красный флаг виден издалека, значит, нападение было не случайным. Видимо разведчик увидел наше судно, и решил проявить знаменитую английскую гавнистость, тем более, что свидетелей не наблюдается. Того не учёл, что наш самолётик прятался в высоких перистых облаках. Снизились со стороны Солнца, да сходу и завалили полупиндоса, так что он не успел даже послать сигнал СОС.

В последний день тоже пришлось поволноваться: Антон уловил радиопередачи в американской системе шифрования, с приказом атаковать и утопить «Адмирала Головнина», и повредить, желательно в носовую оконечность, британский и немецкий трансатлантики.

Поднялись повыше, чтобы расширить зону обзора, и обнаружили, что от Исландии движется серьёзное соединение субмарин — целых восемнадцать единиц.

Пришлось вызывать подмогу, и уже вчетвером охотиться за хитрыми и увёртливыми хищницами.

Разобрались со всеми.

Последнюю субмарину утопили у границы паковых льдов — эти додумались прятаться в мешанине ломаных льдин, но их лодку, по счастью, удалось увидеть во время всплытия для вентиляции.

Впрочем, охота завершилась без Антона — его срочно вызвали в Москву.

В Москве Антон узнал, что Европа объединилась и рвётся в бой. Турция получила объединённый ультиматум от европейских держав, с требованием пропустить объединённый англо-франко-итало-германский флот в Чёрное море, тут же известило о нём Москву. У турок действительно не было сил противостоять такой махине.

А пока, до истечения срока ультиматума, корабли флота собирались в главной военно-морской базе Италии Таранто. Ударные силы флота, предназначенные для удара по Ленинграду и Мурманску, концентрировались в Скапа-Флоу. На аэродромы Южной Норвегии полк за полком приземлялись тяжёлые бомбардировщики и дальние истребители сопровождения. С пароходов сгружались бомбы, бомбы и снова бомбы, а танкеры перекачивали топливо и масло в береговые ёмкости.

Европа желала получить хорошую трёпку, и грешно было бы не удовлетворить её желания.

Ровно через час после истечения срока ультиматума европейских стран Советскому Союзу, над столицами всех европейских государств появились удивительно красивые самолёты небесно-голубого цвета с красными звёздами на крыльях. С самолётов посыпались листовки, в которых граждане извещались о том, что Советский Союз не желал и не желает войны. Но коли в 1941 году на СССР напала Германия и её союзники, а теперь к агрессии присоединилась и Великобритания, то государство рабочих и крестьян оставляет за собой право нанести сокрушительные удары там и тогда, где и когда посчитает нужным.

На следующий день с аэродрома в Острове Псковской области, в воздух поднялись все восемьдесят Ба-2, и взяли курс на Берлин, Лондон, Скапа-Флоу, Таранто, Мальту и все европейские столицы.

Ровно в полдень по Московскому времени над гаванями в Скапа-Флоу, Таранто, Мальты и Гибралтаром вспыхнули огненные шары ядерных взрывов, причём не в пятьдесят килотонн, как при испытании на Шпицбергене, а по пять мегатонн каждая, то есть, во много раз мощнее.