— Вызвали. Так бы не прилетел.

— А… точно, «Аврору» ты не перевариваешь. Что на этот раз?

— Понятия не имею, ещё не ходил ни к кому. А ты как? Я слышал, провели деинициацию?

— Пришло время сменить отца… Ненавижу всё это! — Ричард занервничал, схватил салфетку с соседнего стола и стал рвать её на мелкие кусочки. Было очевидно, что тема ему всё ещё неприятна и вызывает болезненные воспоминания.

Чехов долго наблюдал за ним, сохраняя молчание, а когда смотреть стало невыносимо, сказал с искренним сочувствием:

— Мне жаль…

Нейтан бросил на него короткий взгляд, в котором лишь на мгновение мелькнула обида.

— Да уж. Было тяжело, теперь я официально и очень зло тебе завидую, — прозвучало слишком серьёзно, и Антон отшутился.

— Ага, только не лопни от зависти, когда займёшь пост Командующего… Ну, не будем о плохом. А вообще, как жизнь-то?

— Сносно. Вот вечером приглашаю всех в «Ренессанс» по поводу повышения в должности, и всё такое. Придёшь? Я бы всё равно связался с тобой по этому вопросу. Так, что?..

— «Ренессанс»? Ты как всегда с размахом. — Чехов прищурился и ухмыльнулся, — Ну раз уж я здесь, то почему бы и нет?

— Супер! Знал, что ты согласишься.

Антон не ответил, он обхватил ещё горячую чашку двумя руками и посмотрел в зал. Столики были свободны, за стойкой суетился бармен, у противоположной стены о чём-то беседовали официанты, что-то жарилось на кухне и сильно шипело… его взгляд вернулся к Ричарду. На уровне интуиции Антон чувствовал, что здесь что-то не так, будто Ричард Нейтан боролся одновременно с сотней разнообразных эмоций, к тому же балансируя на грани выбора между долгом и любовью. Но любовь Ричарда уже состоялась и довольно давно — они ругались и мирились, и не было никаких причин для того, чтобы сейчас он стал волноваться о любви в контексте своих дел?

— У тебя слишком взволнованный вид, Рич, — не выдержал он, — Колись, что задумал?

— Да так, может быть, влюбился…

— Ладно? А как же Марго?

— Марго… — Ричард схватил ещё одну салфетку, — тебя давно не было, мы расстались два года назад. Сначала думал всё как обычно, но затянулось и как-то вот…

Антон улыбнулся, его обрадовал тот факт, что безудержная и беспощадная любовь прошла, уступив место новой. В своё время его чертовски выматывали страдания друга, а уж их ссоры и примирения с Марго выматывали вдвойне.

— Значит влюбился? Поздравляю, и кто она? — Антону действительно стало интересно узнать имя счастливицы.

— Студентка с курса профессора Томпсона, — не задумываясь, ответил Ричард. Антон продолжал улыбаться, но уже как-то натянуто, предчувствие остро кольнуло его сердце за секунду до того, как Ричард подтвердил его худшие догадки. — Нина Леоновенс, ты должен её знать, она приёмная дочь твоего знакомого полковника.

Стакан с грохотом опустился на стол, подпрыгнул и повалился на бок — его тёмный силуэт застыл на мгновение, покатился по кругу и, оставив коричневую дорожку недопитого капучино, сорвался на пол. Бармен с укором взглянул на них и отправил дрона протереть пол.

— Всё в порядке? — удивление в глазах Нейтана сменилось подозрительной задумчивостью. Он поспешно склонился за стаканом, поднял его и аккуратно поставил на стол.

— Да, — процедил Антон сквозь зубы, — Я просто… — он не нашёл слов и махнул рукой.

Ричард откинулся на спинку стула, сомневаясь, стоит ли продолжать разговор. Молчание становилось напряжённым.

— Так, — он вернулся в прежнее положение, любопытство взяло верх, — Она для тебя что-то значит?.. Не стану отрицать, реакция на её имя, мягко говоря, странная.

— Это не важно, — Чехов сделал вид, что очень заинтересован пуговицей на своем рукаве, — она мне… никто.

— Да-а-а, если майор Чехов увиливает от ответа, значит, дело не шуточное. Тайны, скандалы, расследования? А ну-ка, теперь твоя очередь, выкладывай! Ты же не оставишь друга в беде, умирать от любопытства? Я то, идиот, думал, что знаю о ней всё, — Нейтан выдержал длинную паузу, ожидая ответа, а когда не дождался, спросил снова, — Что тебя с ней связывает?

— Ничего! — огрызнулся Антон.

— Ну, давай же, говори! Я знаю, что ты любишь, когда уговаривают, давай! Кто она тебе? Кто?

— Да что ты привязался?! Вот скоро получишь доступ к документам, там и узнаешь подробности. К слову о Леоновенс… а она не слишком молода для тебя?

В глазах Ричарда сверкнул лукавый огонёк.

— А Тиана для тебя как? Не слишком? Они ведь одного возраста.

— Хах, — при упоминании Тианы Чехов расслабился, — я это я, а ты у нас семью хочешь завести… Да и Тиану мы знаем много лет, — он покачал головой. — Она не серьёзно.

— Кто знает, кто знает… — Ричард сверлил его взглядом. — Значит, не скажешь?

Чехов положил руку ему на плечо, похлопал и встал. Развивать эту тему ему не хотелось, да и продолжать разговор, в общем-то, тоже.

— Нет. Пора идти. До вечера.

Он знал, что старый друг следит за ним до выхода, но не обернулся, отметая любую возможность продолжить расспрос. Угрюмое настроение тяжёлым шлейфом тащилось за ним по пятам и не отступило даже тогда, когда Антон оказался в приёмной полковника Фармера. Секретарский стол пустовал, а Джон, судя по звукам, был не один и с кем-то сильно ругался, — едва только Чехов поднял руку, чтобы постучать, дверь распахнулась, и ему навстречу вылетела рыжая фурия со стопкой бумаг. Она столкнулась с ним на полном ходу — документы взлетели вверх и дождём осыпались на их головы и пол, покрывая собой дорогое пушистое покрытие — взгляд её испуганных синих глаз встретился с его зелёными. Он увидел Нину впервые за много лет, такую взрослую, такую красивую, его руки непроизвольно поймали её и помогли устоять на ногах. Она почему-то нахмурилась, увидев его лицо, собрала бумаги и молча скрылась в коридоре.

— Хорошего дня, — тихо произнёс Чехов ей вслед.

— Нина! Нина! — полковник Фармер выбежал за ней, но чуть не впечатался в закрывшуюся дверь и только всплеснул руками, — Да что ж ты будешь с ней делать! — он вытер тыльной стороной ладони вспотевший лоб и обернулся, — А-а, Антон, это ты? Ну, заходи.

— Так в чём дело? — сразу спросил майор, устраиваясь на одном из стульев. Только ему одному было известно, как сильно он хочет отсюда убраться.

Джон Фармер откашлялся, обошёл стол и сел в кресло, сложив руки домиком у подбородка. Ему отчего-то было очень трудно начать, но и тянуть в равной степени невозможно.

— Во-первых, думаю, стоит предупредить, сегодня в кабинете Командующего тебя будет ждать Совет. Как ты понимаешь, эта информация до твоих ушей дойти не должна, но я, зная возможную реакцию, предпочёл обойти приказ.

Чехов пожал плечами.

— Стоило ли? Чего в этом Совете я не видел? Или кого? У меня другое начальство.

— Дело не в самом Совете, а в твоём одиночном плавании. Они считают, что проваленные миссии «Пегаса» стали естественным последствием наличия только одного пилота. К слову, о твоём начальстве. КРИ дали согласие.

— Какое согласие? — Антон вскочил на ноги. — Проваленные миссии? Их было всего две за девять лет работы, даже у Нейтана набралось рекордное пять! Мои провалы точно не зависели от нехватки кадров, уж Совет и тем более КРИ должны быть хорошо об этом осведомлены.

— Это официальная версия, истинная причина в другом. Вопрос уже решён официально, тебя оставят здесь до окончания обучения нового напарника, а после вы будете работать вместе.

— Какого, к чёрту, напарника, Джон? — Чехов долбанул кулаком по столу, — Я работаю один, и никто, никто не смеет указывать мне, что делать!

— Вот! Вот, пожалуйста! Я так и сказал Кристоферу, что ты будешь против… Прошу тебя, не нужно устраивать сцен ни здесь, ни там наверху, просто смирись, сейчас не время для открытой конфронтации с Советом.

— С какой стати мне молчать? Они ещё не достаточно разрушили мою жизнь? Не выйдет! Я сам решу, с кем и когда мне работать!

— Это без сомнения правильная позиция, но твоя спокойная реакция на этот приказ необходима нам обоим.